Как найти мужа на День всех влюбленных - Савченкова Алена - Страница 20

Орфей отдал билеты сотруднику и пропустил меня внутрь. Потом встал рядом, и через несколько мгновений кабинка вдруг, дернувшись, сдвинулась с места и начала набирать высоту.

– Не бойтесь, – раздался над ухом мягкий голос, и я поняла, что вцепилась в сюртук Орфея. – Здесь вполне безопасно, а я рядом.

Я разжала пальцы и отступила. Наконец движение прекратилось и дверь отъехала.

– Значит, это и есть знаменитая площадка Иланской башни? – заметила я, выходя на круглую площадку, с которой открывался захватывающий вид.

– Да. – Орфей посмотрел по сторонам и указал куда-то вниз: – Посмотрите!

Я встала рядом и увидела у подножия фонтан, струи которого подсвечивались разными цветами под музыку и хлопки восторженной публики.

– Как вам?

– Это волшебно! – Я чувствовала себя так, словно жила в какой-то сказке и вдруг наткнулась на слово «конец».

– Значит, на этом все? – спросил Орфей, снова повернувшись ко мне.

Мы стояли так близко, что я видела, как блестят его глаза.

– Все.

– Вы этого хотите?

– Да. Вы ведь уже нашли свою идеальную Виолу.

– А вы своего идеального Фелиция.

Какое-то время мы смотрели друг на друга.

– Тогда попрощаемся? – спросил Орфей, протягивая мне руку.

– Прощайте.

– А вы подадите мне руку?

Я подчинилась. Нежно сжав мои пальцы, он придвинулся еще ближе и теперь возвышался надо мной.

– И позволите вас поцеловать? В щеку, по-дружески.

Я подставила щеку, и он прижался к ней губами.

– И пожелаете мне счастья?

– Будьте счастливы с Виолой, Орфей! – произнесла я, едва сдерживая слезы, и потянулась за платком, который дал мне мистер Бернард.

– И поцелуете меня в ответ?

Всхлипнув, я развернулась и бросилась обратно к кабинке. А когда спустилась и подняла голову, увидела одинокую фигуру на площадке башни. Подобрав юбки и сделав глубокий вдох, я решительно двинулась прочь.

– Кристина, а мы как раз ждали тебя, – приветствовала меня тетя, а я при виде маменьки похолодела от ужаса. – Ты ведь, кажется, говорила, что хочешь навестить Антонию? А она сама пришла.

– Да… мы, видимо, разминулись.

Расцеловав меня, маменька заметила:

– Ты выглядишь… странно. У тебя щеки горят.

– Это потому, что я шла по улице.

Я все еще не могла опомниться при виде маменьки дома у тети Мэйбл и надеялась, что следов слез у меня на лице не осталось. За столом – видимо, ужин только что закончился, потому что все пили чай с десертом, – сидела еще одна женщина.

– Ах да, сегодня к нам присоединилась Луиса, – указала маменька на гостью, и я узнала ее давнюю подругу. – И смотри, кто еще, – маменька подвинулась, и я увидела в углу в тени молодого человека приятной наружности с задумчивыми, шоколадного цвета глазами. – Это ее сын Чарли! Ты ведь помнишь Чарли?

Еще бы не помнить! Маменька столько раз на него и намекала, и говорила прямо, и давила. Наверное, Чарли удалось избежать такого же давления лишь потому, что он всю юность и до сей поры колесил по странам Авропы. А может, потому и колесил, чтобы избежать постоянных намеков – только уже со стороны леди Луисы.

Я поклонилась, и Чарли, приблизившись, поцеловал мне руку.

– Вы стали настоящей красавицей, Кристина.

– Я помню вас еще ребенком, Чарльз.

– Я вас тоже. Последнее мое воспоминание – это как вы кормили игрушку-дракона, пока ваши сестры играли со своими куклами в дочки-матери.

– Да, это было давно.

– Присоединитесь к нам? – Он указал на стол и отодвинул для меня стул.

– Кристина делает успехи в университете, – включилась в разговор тетя Мэйбл, и мне захотелось провалиться сквозь пол.

– Вот как? – удивился Чарли, устроившийся рядом со мной. – И какая же наука привлекает вас больше всего?

– Физика, – ответила я, вспомнив плавные взмахи крыльев Изабеллы и Евы. – Особенно раздел про то, как тела могут подниматься и удерживаться в воздухе.

– Чарли тоже многое узнал в университете, – вмешалась леди Луиса, очевидно желая внести равновесие и упомянуть заслуги сына.

– Значит, им будет что обсудить, – заметила тетя Мэйбл.

– Кристина делает успехи не только в науках, – извиняющимся тоном добавила маменька, все еще не считая посещение университета заслугой и обращаясь к леди Луисе. – Она также играет на фортепиано, поет, вышивает, прекрасно танцует…

Очевидно, она хотела увести тему подальше от опасных увлечений, мешающих леди выйти замуж.

Дальше беседа потекла в обычном светском русле, изредка возвращаясь ко мне и Чарли.

– Так что завтра Кристина представит нам своего Фелиция, – подытожила маменька.

Захотелось тотчас во всем признаться, но меня остановил трехэтажный торт.

– Фелиция? – приподнял брови Чарли.

– Да, – коротко ответила я.

Вскоре ужин завершился.

Прощаясь, Чарли снова поцеловал мою руку.

– Был рад встрече с вами, Кристина.

– Взаимно, Чарли.

Мы улыбнулись друг другу – он был действительно очень приятным молодым человеком.

– Как жаль, что мы не свели вас до того, как ты познакомилась с Фелицием, – вздохнула маменька, когда леди Луиса с сыном ушли. – Впрочем, – тут же встрепенулась она, – твой выбор тоже, судя по всему, очень удачен!

– Да, удачен, – согласилась я, вспомнив улепетывающего Родриго.

– Итак, до завтра, – произнесла маменька, целуя меня в обе щеки.

– До завтра, маменька, – попрощалась я, и она, прихватив зонтик, которым пользовалась как тростью, удалилась.

На следующее утро я проснулась как на казнь и с раскалывающейся головой.

– Что с тобой? – осведомилась тетя Мэйбл, когда я вошла в столовую. – Волнуешься из-за ужина?

– Да, тетя. – Я поцеловала ее в щеку и ухватила печенье из вазочки.

– Ты не будешь завтракать? – удивилась она, когда я направилась к выходу.

– Нет, тетя, сегодня мне нужно пораньше в университет.

На самом деле я пребывала в таком нервном возбуждении, что мне кусок в горло не лез. Хотелось что-то срочно делать, куда-то идти, что-то предпринимать.

– Ах да, с Днем всех влюбленных! – спохватилась я, возвращаясь к ней и протягивая валентинку, которую заранее сдалала и украсила кружевом. – Я вас люблю, тетя Мэйбл!

– С праздником, Кристина! – приобняла она меня в ответ.

Мария ждала в холле с подносом воздушного безе в форме сердечек.

– С Днем всех влюбленных, леди Кристина! – приветствовала она меня.

– И тебя с праздником, Мария! Безе такие же вкусные, как и печенье!

На улице сегодня было слегка ветрено, но царила праздничная атмосфера. Казалось, весь мир желал друг другу любви. У меня даже приподнялось настроение: возможно, все обернется лучше, чем я предполагала? Мне хотелось, чтобы поскорее наступил обед и я смогла отправиться к мадам Паулюс.

Но когда я вошла в ангар и увидела плачущую навзрыд Барбару, все эти мысли развеялись.

– Что случилось? – Я быстро приблизилась к ней. – Ты поранилась? Что-то с драконами?

В ответ она только мотала головой.

– Мистер Бернард, вы объясните, что происходит? – Я подняла глаза на хозяина «Драко и сыновья», стоявшего неподалеку с растерянным видом.

В эту минуту Барбара издала сдавленный возглас и в слезах выбежала за дверь.

– Что с ней? – Я в недоумении посмотрела ей вслед.

Мистер Бернард выглядел одновременно смущенным и сердитым.

– Эта девушка неправильно меня поняла.

– Что вы имеете в виду?

– Утром я предложил снова подняться в дирижабле, чтобы отрепетировать выступление к выставке. Она согласилась. А когда мы оказались на высоте нескольких метров, набросилась с… – тут он умолк и только махнул рукой.

– Она вас поцеловала? – догадалась я.

– Да, – с досадой буркнул он. – А когда я сказал, что у нас должны быть лишь деловые отношения и я нанял ее для работы, обвинила меня в том, что вчера, успокаивая ее, я дал повод думать о чем-то большем.