Terra Insapiens. Замок (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович - Страница 4

Какой-то тёмный силуэт двигался к нему по дорожке. Приглядевшись, Артур увидел человека в чёрном плаще до земли, с чёрным капюшоном. Человек двигался медленно и бесшумно.

Он приблизился к Артуру и, наклонившись к нему, шёпотом сказал.

— Вы меня видите?

— Вижу.

— Не-ет! Вы меня не видите. Потому что я в чёрном.

— Я вижу, что вы в чёрном.

— Вы не можете видеть чёрный цвет, потому что чёрного цвета нет. Чёрный — это не цвет, это отсутствие цвета. Как можно видеть что-то отсутствующее? Вы меня не можете видеть.

— И тем не менее я вас вижу.

Человек погрозил пальцем.

— Видеть — это ловить отражённый предметом свет. Чёрный не отражает свет. Вашим глазам нечего ловить, и, значит, вы меня не видите.

Артур занервничал.

— Ну хорошо, я вижу, что я вас не вижу.

Человек удовлетворённо кивнул и бесшумно пошёл прочь.

Артур передёрнул плечами.

— Бред какой-то! Вижу — не вижу… Человек-невидимка.

Он повернулся и пошёл в комнату.

¶

Что-то проясняется.

На следующее утро он проснулся, ощущая себя совершенно здоровым. Умылся, поел и вышел из комнаты с твёрдым намерением наконец разобраться — что происходит?

Утро было солнечным, по небу гуляли только маленькие облачка.

Пройдясь по двору, он увидел чёрного кота. Тот сидел на траве, умываясь лапой.

Осторожно, чтобы не вспугнуть, он стал приближаться. Кот уставился на него и, кажется, собирался дать дёру. Артур остановился. Минуту они смотрели друг на друга. Но вдруг кот перенёс взгляд куда-то за спину Артура. И мгновенье спустя, раздался детский голос:

— Это мой кот! Не обижайте его.

Артур обернулся. Перед ним стояла девочка лет десяти в светло голубом, слегка выцветшем, платье. Она пытливо смотрела в его глаза.

— Да, нет, — успокоил её Артур. — Я не обижу его. Я просто хотел с ним познакомиться.

Девочка засмеялась.

— Его зовут Филип. Ему двенадцать лет. Он старше меня.

— А как зовут тебя?

— Ева!..

— Очень приятно, Ева! А я — Артур, — неожиданно для себя сказал он.

— Артур? Хорошее имя! Моего старшего брата зовут Артур. Но я его никогда не видела. Он живёт далеко, за океаном.

— Вы здесь новенький? — и не дав ему ответить, продолжила. — Я сегодня такой сон видела! И пришла, чтобы рассказать его Паскалю.

— А кто такой Паскаль?

— Вы не знаете Паскаля?! Ну тогда вы совсем новенький! Пойдёмте, я вас с ним познакомлю.

Она взяла Артура за руку и потянула его за собой. Они подошли к одной из дверей. Девочка схватилась двумя руками за ручку и потянула её на себя. Дверь открылась.

— Странно, — мелькнуло у Артура в голове — раньше все двери были заперты.

Они вошли в комнату. Комната была четырёхугольная, просторная, с таким же высоким, сводчатым потолком. В комнате царил, мягко говоря, бардак. На полу валялись какие-то вещи, бумаги. Одежда валялась на кровати. Кухонный буфет был завален книгами.

За письменным столом, перед включённым ноутбуком сидел молодой человек, лет двадцати. У него были длинные волосы, нос с горбинкой и лёгкая щетина на подбородке. Молодой человек был одет в серую, застиранную футболку, которая когда-то была белой. На спине ещё можно было разобрать надпись в две строчки: «People are strange when you're a stranger». Остальную часть гардероба составляли такие же застиранные, потёртые джинсы и поношенные кроссовки.

Он явно был чем-то занят и, обернулся на входящих с чувством раздражения на то, что его отрывают от важных дел. Впрочем, едва увидев Еву, он широко улыбнулся и прокричал:

— Привет, моя королева!

Девчонка кинулась ему на колени, едва не уронив ноутбук, который Паскаль придержал одной рукой.

— Осторожнее, красотка! Ты так мне всё угробишь.

— Слушай, — какой я сон сегодня видела! Помнишь, ты мне читал сказку про снежную королеву? Так я её видела во сне. Она оказалась совсем не злой и не холодной.

Артур разглядывал комнату, чувствуя некоторую неловкость.

— Да, познакомься! Это новенький. Его зовут Артур, — сказала Ева.

Паскаль внимательно посмотрел на него, просканировал взглядом, и слегка кивнул.

— Так вот, я тебе расскажу свой сон!

Ева увлеклась, Паскаль терпеливо слушал.

— Мы катались в санях, запряжённых оленями, по хрустящему снегу. Было так весело, но я замёрзла. Тогда она махнула рукой, и я оделась в тёплую шубу. Я поняла, что она добрая… Когда я проснулась, мне стало её жалко. Она любила Кая. А Герда его у неё отняла. Я представила, как она возвратилась в свой холодный, пустынный замок, и увидела на ледяном полу слово «вечность». Она поняла, что теперь она на всю долгую вечность одна. Мне так стало её жалко.

Паскаль улыбнулся.

— Ну что ты, глупенькая. Она найдёт себе нового Кая. Она не будет одна.

Ева задумалась, наклонив голову.

— А вечность — это очень долго?

Теперь задумался Паскаль.

— Как тебе сказать?.. Вечность — это время, которое тебе понадобится, чтобы ложкой вычерпать океан.

— Океан?! Ложкой?

Ева широко раскрыла глаза.

— Это очень долго! Если бы ещё ведёрком, — и то долго, а ложкой…

Она безнадёжно махнула рукой.

Ева продолжила рассказывать свой сон. Артур разглядывал картины, висящие на стене. Это были репродукции: «Крик» Эдварда Мунка и «Отчаяние» Густава Курбе.

В дверь постучали и какой-то человек заглянул внутрь.

— Ева, ваш отец зовёт вас на завтрак.

Ева, не глядя, отмахнулась.

— Я не хочу. Я приду попозже.

Человек настаивал.

— Ева, я не уйду без вас. Вы знаете, что ваш отец будет сердиться.

Ева сморщила гримаску и нехотя слезла с колен Паскаля.

— Ладно, я тебе потом всё дорасскажу.

Она вышла за дверь. Дверь закрылась. Артур с молодым человеком остались наедине. Тот с минуту смотрел на Артура. Потом, пристав со стула, шутливо поклонился.

— Паскаль, потомственный программист.

Артур, не удержавшись, фыркнул от смеха.

— Как? У программистов уже есть династии?

— Представьте себе. Поскольку и отец, и мать у меня программисты, я уже с полным правом могу называть себя потомственным программистом. А кто вы, осмелюсь спросить?

Артур смутился и развёл руками.

— Не знаю…

Паскаль прищурился, слегка наклонив голову.

— Я не помню — кто я, как я здесь оказался. Я ничего не помню.

— Ну это из какой-то мыльной оперы, — всё также внимательно разглядывая Артура, произнёс Паскаль.

— Я сам ощущаю себя каким-то персонажем в непонятной пьесе… Вот уже третий день я, как зомби, шатаюсь по Замку, и никто мне ничего не может объяснить.

— Вы разговаривали с Хозяином?

— С Хозяином?

— Хозяин Замка, наш врач и наш тюремщик.

— Нет, я встречал только какую-то пожилую женщину. Она поливала цветы.

— Это Офелия, жена Хозяина. А Ева их дочь.

— Ещё я встретил каких-то странных людей… Один искал у меня часы…

— Это Мерлин. Он вообще-то самый тихий из обитателей Замка. Редко выходит из своей комнаты. Я его почти не знаю, но Адам с ним общается. У них есть какие-то общие темы.

— Другой притворялся человеком-невидимкой.

— Мрачный тип. Когда он только прибыл, мы спросили — кто он такой? Он сказал: Никто… Старая история — так ответил Одиссей Полифему.

— Ещё один, Судья, рассказал мне, что собирается судиться с Богом.

— Уже с Богом? Значит, процесс с римским папой из рода Борджиа закончен.

— А другой, похожий на древнего грека, задаёт какие-то странные вопросы.

— Это Сократ Младший. Он считает себя продолжателем греческого философа Сократа и развивает его мысль: «я знаю, что ничего не знаю». Отсюда он выводит, что мудрому человеку неприличны никакие утверждения, а вся мудрость должна заключаться в вопросах. Он говорил мне: «Я не философ. Я называю себя дофилософ. Философ — это отвечатель, а я вопрошатель. Правильно заданный вопрос является ответом.»