Я хочу делать плохие вещи с тобой (СИ) - "Ksendagir" - Страница 43

— Нет. Все нормально.

Длинные пальцы подхватывают с полки чистое белое полотенце, и Джон накидывает его на плечи Алекса, по-прежнему покрытые отметинами их недавней страсти.

— У меня все еще ломит все тело.

И по пристальному взгляду хозяина было трудно разобрать, была ли это жалоба или просто озвученная мысль вслух. Он определенно вёл себя сегодня слишком тихо и странно, без этого своего напускного веселья и неудобной язвительности в каждом оброненном в адрес Джона слове. Изменилось ли что-то в нем после вчерашней ночи? И что за мысли сейчас в его голове? Ответы на эти вопросы Джон не знал, и это заставляло его хмуриться всякий раз, когда хозяин окидывал своего Пса задумчивым и рассеянным взглядом.

— Ты был грубее, чем я мог ожидать, — голос Алекса опять прозвучал излишне ровно и безэмоционально, с еле заметным намеком на легкую усталость. Перед глазами Джона снова пронеслось все то, что он делал с ним ночью, и из-за чего на теле мужчины сейчас столько синяков и ссадин.

— Что, если мне не сладить с тобой?

Джон нахмурился, опустив ненадолго взгляд, но только для того, чтобы потом снова обжечь лицо Алекса жаром плавленого золота своих глаз.

— Я научу вас адаптироваться.

— Смешно, — отвечает хозяин, но на его губах нет ни намека на улыбку, и обходит Пса стороной, чтобы подобрать рукой халат и накинуть его на плечи.

— Пёс, который укрощает своего хозяина. Ты так высокомерен, — говорит в попытке снова уколоть словами, пока рябь усталости скользит по его лицу, а дрожащие и непослушные пальцы все никак не могут справиться с узлом на поясе.

— Просто продолжай кусать хозяина.

И Алекс замирает, так и не закончив высказывать свою мысль, потому что чужие губы внезапно касаются его шеи сзади. Джон подошёл к нему вплотную, неистово готовый выполнять любой приказ, и прильнул в обжигающем поцелуе к коже на шее, лаская ее языком и посасывая, оставляя после себя алеющий след.

«Мой. Только мой», — с нежностью и желанием говорят глаза Джона, когда Алекс поворачивается к нему, чтобы тут же обнять за плечи и слиться губами в терпком поцелуе. И когда руки Пса скользят под тканью халата, горячими ладонями отыскивая упругую округлость чужих ягодиц, а пальцы с силой сжимаются, впиваясь ногтями в кожу и теснее прижимая к себе, Алекс мелко вздрагивает и издаёт негромкий стон, тут же забывая все, что еще хотел сказать.

— Джон… — шепчет он на выдохе ему в губы. — Думаю, я только что сказал, что тело ломит.

Нехотя Пёс замирает и слегка отстраняется, чтобы скрыть своё чрезмерное возбуждение, которое причиняло ему приличный дискомфорт в штанах. Поистине нечеловеческий контроль и сила воли, держаться из последних сил, когда на самом деле хочется лишь крепче прижаться и не отпускать.

— …ладно, — покорно говорит Джон, и с прикрытыми от избытка нежности глазами он смазанным движением касается носом щеки Алекса, чтобы тут же вдохнуть запах чужого тела, так жадно сводящий его с ума.

— Я не сказал «нет», — улыбается ему в ответ Алекс и лукаво закусывает нижнюю губу, когда видит изумленный взгляд карих глаз, в которых уже заведомо готов тонуть бесчестное количество раз. — Иди сюда.

Алекс чувствует спокойствие, видя реакцию своего Пса. И он все чаще оказывается им опьянен настолько… что даже подумал о том, что хочет жить.

«Ты меня не спасешь?»

========== Часть 24 ==========

Алекс

— В последнее время мой сын очень сблизился с твоей младшей сестрой, — дождавшись, пока Джон отгонит машину в подземный гараж и вернется к нему, Алекс жестом предложил следовать за собой, на ходу вспоминая, о чем именно хотел поговорить. — Я тебе многим обязан и должен отблагодарить за это.

Некоторое время они шли молча: Алекс, по обыкновению, чуть впереди, Джон за его спиной, словно надежно ограждая от жестокости внешнего мира. Они оба были погружены каждый в свои запутанные мысли, но когда уже поднялись к квартире, Пёс первым нарушил молчание.

— Все в порядке, не нужно, однако… — Алекс вопросительно обернулся, услышав сомнение в чужом голосе, и хмуро сдвинул брови. — Если это вас беспокоит, пожалуйста, дайте мне знать. Ведь есть разница в положении.

— Джон, — ты неисправим.

— Да? — удивительно, с какой видимой легкостью Джону по-прежнему удавалось сохранять это свое невозмутимое выражение лица. По сравнению с Алексом, который рядом с ним напрочь терял способность скрывать эмоции. И так внезапно захотелось обнять, прижаться дрожащим в мучительном предвкушении телом к мускулистой груди, почувствовать исходящий от нее жар, услышать, как все быстрее начинает биться сердце. Желание, которому невозможно не подчиниться.

— Ты. Обращайся ко мне на «ты», — глаза Алекса хитро сверкнули из-под томно опущенных ресниц, и он закинул руки на шею Джону, нарочно прильнув к его паху собственным так крепко, что дыхание перехватило. — Ты говоришь смешные вещи и мелко мыслишь. Тогда кем же буду я, если мы занимаемся сексом каждый день?

И все-таки было какое-то свое, особое, щекочущее нервы удовольствие в том, чтобы вот так откровенно дразнить Джона. Его бешеного Пса, который в исступленной ярости может искусать до крови, но Алексу все равно будет отчаянно мало. Он никогда не сможет насытиться Джоном. Как бы часто они ни были близки, как бы глубоко ни проникал Джон в него, все равно внутри все исходит от надрывного желания получить еще больше, до невозможного просто.

— В конечном счете, разве я не такой же породы? — их дыхание смешивается, когда Алекс, приподнявшись, тянется к губам Джона, но замирает в паре миллиметров от них и с вызовом смотрит в темнеющие глаза, где уже разгорается огонь. Алекс заводится от одного лишь взгляда, голодного и обжигающего, а когда на скулах Джона проступает бледный румянец, дыхание тяжелеет, он ощущает внезапную слабость в ногах.

— Вместо ответа прикоснись ко мне.

И Джон послушно сжимает его бедра горячими ладонями, тянет так мешающую сейчас ткань брюк, а Алекс с тихим смехом отстраняется, все еще не бросая попыток воспитать Пса.

— Это потому что ты приручен, — хриплая самоуверенность в голосе Джона, когда он так спокойно обращается к Алексу, вызывает мурашки по всему телу. Почему он так действует на него? Еще ничего не сделал, только взглянул так, что мгновенно жарко стало, а Алекс уже готов умолять Джона взять его прям здесь на лестнице.

— Выглядишь сексуально, — его красивые губы растягиваются в ироничной улыбке, а у Алекса замирает сердце вместе с дыханием, и он послушно тянется за Джоном, когда тот с легкостью стягивает с него пиджак. Это игра на двоих, ненавязчивая, полная пьянящего возбуждения, лишенная каких-либо правил. Они говорят и делают только то, что хотят, полностью идя на поводу у своих чувств. Алекс со свистом втягивает воздух, ощущая, какими тесными становятся брюки, и с нажимом проводит пальцами по чужим губам, а когда горячий язык так бесстыдно облизывает их, едва успевает подавить стон.

— Говоришь, как пёс в гоне. Кобель… — а голос у него дрожащий, ласковый, и когда Джон вдруг подхватывает его на руки, Алекс, не сдерживаясь, ахает. Голова слегка кружится, и накатывает жар от плавящегося между ними воздуха. Очертания Джона размываются перед глазами, но Алекс все равно негромко смеется, когда слышит невозмутимое:

— Течка самки вызывает гон, — что ж, он никогда не думал о них с этой стороны, но если учесть, какое невыносимое томление внутри него вызывает близость Джона то да, он хочет его, словно течная сука.

— Говоришь, что у меня течка? — Алекса сводит с ума эта близость: сильные руки на его бедрах, уверенные шаги, дурманящий запах, напоминающий летний нагретый лес, и бархатистый, глубокий голос, от звучания которого он уже готов кончить.

— Я сказал, что ты выглядишь сексуально.

Алекс прячет пылающее лицо, утыкаясь лбом в плечо Джона, сглатывает и шепчет:

— Забавно… Ты прав. С недавних пор я стал мокрым между ног, — с нажимом ведет кончиком языка по шее вверх к впадинке за ухом и кусает мочку. — Не могу дождаться, когда ты проникнешь в меня, Джон.