Ханец (СИ) - "noslnosl" - Страница 51

— Так-так, посмотрим, что ты там несёшь! — десятник с радостным предвкушением на лице раскрыл горловину мешка. Увидев содержимое, он нахмурился. Затем нагнулся и понюхал. От резкого запаха он чихнул. — Травы?

— Травы. А что вы там ожидали увидеть, господин десятник? Неужели золото и нефрит?

— Кто тебя знает? — ноздри десятника затрепетали, он начал быстро дышать, после чего оглушающе громко чихнул, спугнув с дальнего дерева ворону. — Так ты действительно травник?

— Травник, — кивнул он.

— И лечить умеешь?

— Умею.

— А… — десятник покосился на солдат, которые с интересом грели уши. Тот самый неуклюжий увалень опёрся на копьё, как на обычную палку и вытянул вперёд шею. — А ну пошли отсюда! Продолжайте патрулировать!

Солдаты, неразборчиво бурча проклятья в адрес командира, поплелись дальше по тропе. Проводив их настороженным взором, десятник вернул своё внимание к Хенгу и тихо продолжил:

— А если с женщиной в постели… ну… того. Не получается если, что делать?

— Есть у меня набор трав от этого недуга. Туда входит морской конёк, корень женьшеня, осот, почечный чай и листья шелковочашечника, — запустив руку в мешок, Чжао изъял оттуда прессованные травяные шарики, которых щедро отсыпал десятнику в подставленные ладони. — Будешь заваривать по одному шарику вечером за час до того, как потащишь жену в постель. Настой проверенный временем — все, кто пробовал, нахваливают и сметают сразу, стоит мне в селении появиться. Пользуйся, и будет у тебя такой стояк, что орехи хером колоть сможешь.

— Не, орехи не надо, — воровато оглянувшись, десятник распихал шарики по карманам. Из поясной сумки он достал бумагу, писчую палочку и чернильницу, которую взял в руку Хенг и стал удерживать на весу, поскольку пузырек некуда было пристроить. На той же сумке мужчина начал писать подорожную, медленно и высунув язык набок. — Как там тебя зовут?

— Чжао. Чжао Хенг.

— Чжа-а-а-о Хенг… — протянул десятник, выводя иероглифы. Тут он замер и поднял на него глаза. — Чжао Хенг?!

— Он самый.

— Прямо как колдуна.

— Что за колдуна?

— А ты не знаешь? — сощурился десятник.

— Я в горах живу. Там кроме баранов поговорить не с кем, и те плохие собеседники — у них на всё один ответ: бе-е-е…

— Точно! Ты же отшельник, — обрадовался такому объяснению вояка. — Ходит легенда, что давным-давно император Сюань-ди приказал поймать колдуна с таким же именем, чтобы выпытать у него секрет бессмертия. Когда Светлоликому передали рецепт эликсира жизни и доложили об убийстве колдуна, тот послал слугу убедиться в смерти Чжао. Когда же слуга пришёл к месту, в котором должно было лежать тело колдуна, то он обнаружил, как Чжао ожил! Слуга испугался, спрятался за деревом и забыл как дышать. Лишь когда колдун ушёл, он побежал что есть сил к императору и доложил об увиденном. В тот же миг Сюань-ди издал указ о поисках мерзавца.

— И как — нашли?

— О том мне неведомо, — развёл руками десятник. — Ты же не тот самый колдун? — усмехнулся он.

— Конечно, тот самый! — шутливо ответил он и широко улыбнулся. — Это сколько мне должно быть лет: двести или больше?

— Лет сто пятьдесят точно, — протянул ему бумагу похрюкивающий от смеха десятник. — Если пойдёшь прямо по тропе, через три часа придёшь в большую деревню. Там твои травы с радостью раскупят.

— Спасибо, уважаемый десятник. Удачной службы.

— Фыр-фыр-фыр! — растягивал тот губы в улыбке. — Тот самый колдун… Ха-ха-ха! Ну, ты и поднял мне настроение, парень!

Ничего нового на родине Хенг не увидел. Всё те же леса, поля и реки. Бедные крестьяне и рабы, богатые чиновники и торговцы. Впрочем, как и везде.

Конечно, некоторые изменения были заметны. Бедное население стало жить ещё беднее. Это было вызвано повышением налогов, которые, к удивлению Чжао, выросли в два раза со времени его молодости. Это настоящий грабёж собственного населения, который не прибавляет стране процветания.

Умом он мог понять причину такого роста поборов. Всё ещё продолжалось строительство Великой стены от кочевников. Шла война с этими варварами. Так ещё прибавилась война в Западном направлении. Там другие кочевники грабили шелковый путь. В итоге с ними сражались объединенные войска ханьцев и парфянцев, поскольку и те, и другие из-за подобных грабежей терпели колоссальные убытки. Военные операции и гигантская стройка требовали больших расходов, отсюда рост поборов. Но сердцем он такого подхода не принимал.

В обществе людей Хенгу не понравилось. За годы отшельничества он привык к тишине и спокойствию. А с ростом количества людей на квадратный метр росло количество неприятностей. В итоге ему надоело решать проблемы и бить наглые рожи, и он снова ушёл в горы. А по пути похитил себе жену из крестьянской семьи.

Похищенная красавица даже не думала сопротивляться. Хотя красавицей по местным меркам она не являлась. Эталон ханьской красоты — это когда брови тонкие и полумесяцем, глаза продолговатые, с приподнятыми внешними уголками, маленькие губы и смолянистые волосы. У неё всё было наоборот: брови прямые и густые, тёмно-каштановая шевелюра и голубые почти европейские глаза, ко всему этому в комплекте шла почти плоская грудь.

— Мы так и будем молча идти? — наконец, решилась она заговорить.

— Было бы неплохо.

— Я Ли Шун. Если ты меня похитил ради выкупа, то знай — мой отец не даст за меня ни одного уджу и даже половинку рисинки пожалеет.

— Какой глупец будет похищать крестьянку ради выкупа? — весело фыркнул Хенг.

— Но зачем-то ты это сделал… — Шун сгорала от любопытства. Ей не терпелось выяснить свою судьбу. Не зная, чего ожидать, она нервничала.

— Мне нужна была жена.

— О-о-о… — протянула девушка, фонтанируя разными эмоциями, в которых были и радость с облегчением, и удивление. — Обычно похищают самых красивых девушек, а ты выбрал меня.

— Ты самая красивая.

— А-а… — она шокировано распахнула глаза и уставилась на спутника. — Что ты сказал?

— Ты самая красивая… Ты права. Я мог похитить себе любую жену, но выбрал самый лучший персик на дереве.

Шун громко рассмеялась. Хенг молча продолжал путь. Когда у девушки кончились силы смеяться, она сказала:

— У тебя ужасный вкус, мой муж! Всем известно, что я самая страшная девушка в округе, поэтому в свои девятнадцать лет до сих не замужем… БЫЛА! — она светилась счастья.

— У меня лучший вкус в мире, даже не спорь.

— Как скажешь, дорогой муж. Может покорная жена узнать имя своего супруга?

— Чжао Хенг.

— Колдун Чжао, создавший эликсир молодости? — шутливым тоном продолжила она.

— Он самый. Только никакого эликсира молодости не существует. Вместо него используется особая Сила, которую активирует секретный ритуал.

— К-ха! — подавилась воздухом Шун и выпучила глаза. Отдышавшись и вернув глазам прежний размер, она засмеялась. — Мне нравится, как ты шутишь, мой дорогой Хенг. Раньше в моём окружении никто не умел так шутить.

— Твоё бывшее окружение — толпа крестьян, все мысли которых заняты выращиванием риса, рисовым вином и кому бы присунуть брючного червячка.

— А ты чем занимаешься? — продолжала она сгорать от любопытства.

— Травник.

— Травник? — полезли у неё на лоб брови. — Такой высокий, сильный, красивый и травник?

— Да.

— Я думала, что этим занимаются желчные старики.

— Так и есть.

— Хенг, а почему ты меня просто не выкупил? Неужели у тебя нет денег? Травники обычно богатые. За меня попросили бы немного, чисто символический выкуп.

— Зачем тратить деньги, если этого можно не делать?

— Эм… — задумавшись, девушка мысленно согласилась с этим утверждением.

— Почему ты считаешь, что за тебя попросили бы малый выкуп? — решил поддержать диалог Чжао.

— Так я не родная. Мать переспала с заезжим иноземцем, чего отец ей до сих пор не может простить. Он надеялся, что хотя бы сможет за меня получить хороший выкуп, но я выросла страшной варваркой и без сисек. Никому такая девка была не нужна. Он постоянно злился на меня и не давал жизни. Братья такие же. Лишь с сёстрами у нас были хорошие отношения, но они все уже вышли замуж, у них свои семьи.