Ханец (СИ) - "noslnosl" - Страница 50

— Эх… Надоели эти корешки! Так хочется мяса. Сочного, с кровью, чтобы впиться в него зубами.

— Зайца видишь? — приподнял брови Чжао.

— Нет.

— А он есть!

— Ты-ы-ы… — её глаза от изумления широко распахнулись. — Ты что, предлагаешь мне охотиться на зайца?!

— Ага.

— Но ты же мужчина.

— А ты феминистка.

— Да, но…

— Феминистки борются за равные права с мужчинами. У тебя они равные. Поздравляю.

— Ну-у…

— Не я хочу мяса. Как делать самострел, я тебе показывал. Палок вокруг полно, инструментов у нас масса, веревки есть. Даже готовые болты для самострела в наличии.

— Э-э… — у Дины порвало все шаблоны. — Но раньше ты охотился.

— Раньше ты была моей служанкой, а теперь… Как ты там говорила? Друг, ученица и всё в таком роде. Так что, друг, топай за зайцем!

— Мужлан! — резко зашагала она в сторону их лагеря и продолжила раздражённо бормотать: — Я что, дура, сама делать самострел? Возьму твой арбалет!

— Я всё слышу, — ухмыльнулся ей в спину Чжао. — Как друг могу сказать: бери — не жалко. Как учитель: не стоит. Вскоре ты поймёшь почему.

— Почему? — замедлила она шаг.

— Чо-ко-ну очень капризное оружие с низкой точностью и небольшой дальностью полёта болта. Для обращения с ним нужен опыт. С ним тебе придётся подкрасться к добыче почти вплотную.

— И всё же я попробую.

Зайца Дина в тот день так и не подстрелила. Вообще никого не смогла убить. При этом выглядела жутко усталой, была вся грязная и изодрала одежду. В волосах у неё застряли веточки, а в глазах плескалась смесь ненависти, гнева, разочарования, решимости и голода.

— Ты оказался прав — бесполезное оружие! Есть что пожрать?

— Оставил тебе плошку грибной каши и травяной отвар. Надеюсь, ты все болты собрала и вернула?

Перехватив выразительный взгляд мужчины, направленный на пустой колчан, она медленно мотнула головой.

— Что ж, покушай перед тем, как собрать их.

— Ы-ы-ы! — схватилась она за волосы. — Всё! Всё, я поняла! Хенг, прошу, научи меня всему.

— Я этим и занимаюсь.

***

Тридцать восемь лет Хенг прожил в горах в компании Дины. Он тренировал её, как когда-то учили его. Фехтование, обращение с ножом, копьём, арбалетом и луком, рукопашный бой. Помимо этого он учил её читать следы, охотиться, рыбачить, искать и различать съедобные растения и грибы, готовить различные яды. Ну и о йоге не забывал. Ей посвящалось много времени. Хенг почти всё свободное время проводил в медитациях и выполнял упражнения безоружного боя и фехтования, доводя каждый приём до идеала.

Все эти годы они собирали горные целебные травы, сушили их и носили в деревни. Крестьяне с радостью меняли на травы рис, муку, ткани, верёвки и посуду.

Но просто так отдать покупателю травы не получится, поскольку не все знают, что с ними делать. Хенг объяснял, как заваривать те или иные растения, в каких дозах и от каких болезней принимать. Если в деревне находились больные, а они всегда имелись, он их лечил за отдельную плату. У сотника имелся обширный опыт лечения многих хворей и ранений, а на аборигенах он его оттачивал и расширял.

Очередное утро украсило алым восходом горизонт. Только солнце, лучи которого проникали в пещерный проём, не радовало Хенга. Он проснулся с тяжёлой головой и не обнаружил рядом спутницы.

Можно было бы списать всё на то, что она отошла в кустики, если бы не несколько факторов. Во-первых, напротив его глаз на стене пещеры имелась надпись:

Хенг, меня всё достало! Я ушла в цивилизацию. Не ищи меня и не догоняй. Я теперь сумею за себя постоять.

Во-вторых, голова у бессмертных просто так не болит. Ощущение напоминали действия одного безвкусного яда. Если добавить к этому то, что вчерашним вечером ужин готовила вечная девчонка, то всё становится на свои места.

В-третьих… Он был распят на полу пещеры в виде морской звезды. Руки и ноги были привязаны к стальным колышкам, вбитым в каменный пол. На это должно было уйти много времени.

— Женщины! — уставился он на потолок. — Всё бы вам сделать через одно место. Вот зачем было меня привязывать? Я и так счастлив, что ты свалила. Попутный ветер в корму. Век бы тебя не видеть!

У него ушло двое суток, чтобы расшатать и вырвать один из колышков. Ругань стояла на всю округу. Ощущения такие, что не каждый мазохист захочет их испытать. Дальше освободиться было проще.

Но когда он зашёл вглубь пещеры к тайнику с оружием и деньгами — своды огласило громкое эхо отборной ханьско-японской ругани.

Возвращался он из хранилища шаркающей походкой и с опущенными плечами.

— Всё выгребла! Всё! Деньги, огнестрел, патроны… И как только такая мелочь на себе уволокла такую гору вещей?

Последнее в самом деле удивляло Хенга. Ладно, ружьё и винтовка — их можно повесить за спину. Пистолеты можно в кобурах транспортировать. Почти килограмм золотых монет довольно компактные. А вот патроны были запечатаны в нелёгкие и объёмные короба из олова.

Помимо этого Дина прихватила чо-ко-ну и болты к нему, меч Боадицеи, кинжал и нож. Ещё набрала запас еды примерно на неделю.

Хенг представил себе её. Получалась девочка с большим и тяжёлым мешком за спиной, который с неё размером, если не больше. Этакая черепашка. Сил после поглощения нанитов тройки древних бессмертных ей не занимать, как и выносливости. Плюс жёсткие тренировки Хенга сделали её ещё сильнее. Но всё равно, если кто-то её такую увидит — обалдеет.

Чжао прикинул, что за двое суток она могла уйти на приличное расстояние. Учитывая горную каменистую местность и обилие ручьев, а также то, что он её учил запутывать следы — найти её будет так же сложно, как иголку в стоге сена.

После того, как гнев схлынул и он вернул себе способность трезво мыслить, Хенг плюнул на потери. У него осталось много кузнечного инструмента и ещё больше свободного времени. Можно сделать всё заново, а деньги снова заработать, хотя в горах они особо не нужны. Только вначале стоит сменить местность.

***

Прошло достаточно много времени, чтобы тысячника имперской гвардии успели сто раз забыть. Но бюрократия Поднебесной и её военные силы никуда не исчезли.

Хенг стоял в окружении патрульного приграничного десятка в ламинарной броне. Парням на вид было от двадцати до двадцати пяти, а судя по тому, как неуверенно держал копьё один из них, а другой солдат левую руку положил на рукоять меча, который висел в ножнах на левом боку — они явно новички из крестьян-призывников. Профи держится за рукоять меча правой рукой, а левша вешает меч на правую сторону. Наличие в пограничниках плохо обученных срочников объяснялось просто — основной наплыв врагов происходит с северной и северо-восточной сторон, а он спустился с западных гор, откуда кроме диких баранов никто никого не ожидает.

— Итак, оборванец, признавайся, кто такой? — важно раздувал щёки пухлый десятник.

— Это вы маху дали, господин десятник, — на голову возвышался он над ним спокойный, словно статуя. — Чжао Хенг я, травник. Живу в горах, собираю целебные травы, вымениваю их у крестьян на полезные в быту вещи. Подумаешь, поистрепалась немного одежонка. Так ведь я целый год к людям не выходил.

Ничего общего с элитой империи у него не осталось, если не считать уверенности в стальном взоре серо-голубых глаз. Волосы отросли до пояса и давно не видели расчёски. Одежда Чжао действительно поистрепалась за время перехода по горам и непролазным лесам. Его наряд изначально не блистал шелками и пёстрой расцветкой, поскольку был им же сшит из серой конопляной ткани. На ногах тупоносые самодельные туфли из той же невзрачной ткани с деревянной подошвой. К тому же, он пару раз сорвался с горных склонов, умер и воскрес, что не прибавило одежде красоты, а вот дырки, наоборот, там появились. Столь сочный образ нищего бродяги дополнял огромный мешок с лямками, который в настоящий момент стоял на земле.