Секта (СИ) - Булавин Иван - Страница 40

— А он точно мёртв? — спросил второй.

— Не знаю, скорее всего, да, я его не чувствую. Да плевать на него! А насчёт места, ну, придёт туда этот, сука, народный мститель. И что? Ты его боишься? Да он дилетант, он действует наобум.

— Он шестерых уже положил, а мы его так и не нашли, — напомнил первый.

— И что? Тебя так легко положить? Ты на себя посмотри, мы легко группу захвата положим, а после обряда вообще будем неуязвимы. — Голос его вдруг стал мягким. — Володя, ты пойми, нет у нас другого пути, мы все знали, на что идём, знали о возможных проблемах. Мы не одни, таких групп много, у других получилось, у нас тоже… почти. Мы чисты перед патриархом.

— Решено, — первый, наконец, успокоился.

— Всё по старой схеме, завтра ночью, готовьте уродов.

На этом запись оборвалась. Мы некоторое время помолчали, потом я высказался:

— А они что, всегда в одном месте совещания проводят?

— Прослушка установлена в шести местах, — сухо сообщил неприметный мужик лет сорока, наш технический специалист, которого я раньше не видел. Знал, что зовут его Витя, но мы никогда не общались. — Слушаем круглосуточно, сменяя друг друга. Чаще всего бесполезная информация, которую сразу удаляем. Но иногда и вот это.

— Итак, — подвёл итог Рязанцев. — Думаю, всем всё ясно.

— Ничего не ясно, — продолжал я. — Что они говорили о неуязвимости? Что имели в виду, говоря, что готовы положить группу захвата?

— Есть мнение, что сразу, после совершения обряда они демонстрируют всплеск способностей, в том числе (но это не точно) временно становятся неуязвимы. Поэтому наша задача в том, чтобы обряд не был проведён. Помимо нас, в операции участвуют сотрудники полиции. Виталий приведёт своих.

— Они собрались их арестовывать?

— По ситуации, что-то мне подсказывает, что взять группу живьём мы не сможем. Их задача, скорее, в том, чтобы прикрыть операцию со стороны закона. Они будут брать группу сатанистов, убивающих людей во время обрядов. Те окажут сопротивление (уверен, что окажут), после чего будут убиты. А мы там исключительно на вспомогательных ролях. Полиции будет не так много, Виталий взял только тех, кому может доверять.

— Какова моя роль?

— Держаться подальше с винтовкой, стрелять издалека, стараться не показываться на глаза.

— Есть мнение, — сказала Маша, — что меня и тебя они могут почуять, если мы окажемся близко. Поэтому дистанция должна быть метров сто, не меньше.

— А почему сто?

— На таком расстоянии чувствую я, они могут быть сильнее.

— Понял, пойду собираться.

Я прожил на даче уже почти неделю, при этом комнату нам выделили на двоих с Машей. Рязанцев был уверен, что у нас роман. А если и нет романа, всё равно больше селить некуда, дача не резиновая. А Маша не возражала. Так и жили вдвоём, притом, что ничего между нами не было. Спали на одном диване, так он широкий, туда человек пять легко поместится, к тому же ни у неё, ни у меня нет привычки ходить по дому голыми. Да и дома мы бывали редко.

Сейчас нам предстояло подготовиться к операции. Для начала мы переоделись, облачившись в чёрный камуфляж, не просто куртку и треники, которые я использовал раньше, а настоящий камуфляж, причём дорогой, заграничного производства. Я надевал его поверх трусов и водолазки, а Маша, отвернувшись, сняла лифчик и натянула спортивный топ. Она не стеснялась, но и лишний раз провоцировать меня не хотела, особенно в такое время. К костюму прилагались крепкие берцы и чёрная маска на лицо. Имелись у группы ночники, но надевать их пока не будем, по всем вводным, противник будет на свету, а мы в темноте.

Дальше в очереди шли рации, совсем небольшие, чуть больше спичечного коробка, с обязательным наушником, вставленным в ухо. Проверил крепление наушника: тряс головой, подпрыгивал, даже сделал кувырок вперёд. Наушник держался, как влитой.

Далее оружие, пистолет в кобуре на поясе, а с другой стороны повесил ножны с трёхгранным стилетом. Испытанное оружие может пригодиться, очень уж мне не понравились их слова про неуязвимость. А основным стволом будет винтовка, та самая финская «мосинка», которую теперь я облагородил с помощью оптического прицела, установленного заботливыми руками Тёмы.

Для патронов специального чехла не было, просто положил в карманы. Немного, три десятка, шесть полных магазинов, хотя заряжать придётся по одному. Ещё перчатки с твёрдыми вставками и можно идти в бой.

У Маши с оружием всё было несколько иначе. Свой Вальтер она оставила дома, вооружившись таким же сорок пятым, как и у меня. В маленькой женской руке огромный пистолет выглядел нелепо, но она держала его уверенно, нисколько не сомневаясь в том, что сможет воспользоваться. На левом плече закрепила ножны с коротким ножом, торчавшим рукояткой вниз. Для дальнего боя у неё имелась автоматическая винтовка AR-15 с глушителем, мне она напоминала М-16, я так и не понял, в чём отличие, а гуглить было некогда. Такую же винтовку пользовал Павел Сергеевич.

— Готова, — вздохнула Маша, повернувшись ко мне.

— Готов, — я посмотрел на неё, даже в маске она была красива, впрочем, маску она сейчас скатала на лоб, превратив в шапочку с неприличным названием.

Мы обнялись и вместе пошли грузиться в микроавтобус с затонированными стёклами.

Они прибыли с последними лучами солнца, место было глухое, доехать сюда на машине было проблематично. Тем не менее, они доехали, большой джип с сектантами и небольшой фургон, о содержимом которого можно было только догадываться. Уже на месте переоделись в свои балахоны, вынули из багажника и установили алтарь из камня. Плита весила немало, пару-тройку центнеров, но четверо мужчин без особого напряжения достали её и поставили в центре поляны, ориентировав по сторонам света с помощью компаса.

Дальше настал черёд костра. Часть дров выгрузили из машин, часть собрали уже здесь в виде нескольких огромных коряг. Из всего этого они сложили подобие пионерского костра. С разжиганием долго не думали, плеснули сверху ведро солярки, потом бросили спичку, после чего в считанные секунды пламя взвилось выше ближайших деревьев. После этого они достали специальную утварь, а потом позвали тех, кого именовали уродами.

Две огромные туши, обряженные в долгополые плащи с капюшонами, полностью закрывающими лица (или морды). Они встали справа и слева от двери фургона, собираясь выполнить приказ хозяина.

Хозяин, тот, кто был условно старшим на этом шабаше, что-то сказал им, после этого из фургона выволокли первую жертву. Это была девочка лет двенадцати, связанная, но почти не избитая. Такую незачем избивать, она и так сопротивляться не сможет.

Главный сектант посмотрел на небо и дал отмашку. Уроды разложили девочку на алтаре, развязав веревки, но удерживая её за руки и за ноги.

Все шестеро затянули унылый гимн. Слова неизвестного языка повторялись, отличаясь только громкостью и скоростью произнесения. Видно было, что главный что-то держит в руках, постоянно поглаживая, но рассмотреть предмет не получалось. Меня охватило странное чувство, хотелось грохнуться в обморок, но я сдержался. Дежавю. Всё как в тот раз. К счастью, удалось успокоиться. Перед операцией я, втайне от других (стыдно было демонстрировать свою слабость) проглотил таблетку. Прошло время, она начала действовать.

— Болт, приготовиться, — раздался в ухе голос Павла Сергеевича.

Да я и так уже готов, — подумал я, в очередной раз обидевшись на дурацкий позывной, а вслух сказал:

— Уже.

Стрелять лучше в самого главного, по моему скромному мнению, он тут самый опасный. Вот только сейчас кинжал держит не он, а тот, кто собрался убивать, при возникновении опасности просто возьмёт и вонзит клинок в грудь девочки. Успеет. Придётся мне стрелять в него, расстояние от моей позиции на дереве до поляны всего метров семьдесят, точно не промахнусь.

Когда песнопения достигли своего апогея, тот, что был с кинжалом, потянулся к девочке. Та, уже окончательно придя в себя, начала дёргаться и кричать, вот только крик быстро оборвался после удара по лицу наотмашь, что нанёс ей главный.