Вестник (СИ) - "Greyser" - Страница 54

— Мне подарят освобождение парочка англоговорящих, — урчаще огорчился пленник и запрокинул голову назад, дабы из-под низа рассмотреть пришедших.

— Давно я не встречал иностранцев, понимающих нас.

— Не прячьте разочарование. Вы мне радости не приносите.

— Но лучше бы и дальше не встречал.

Щетинистая улыбка появилась на смуглой коже. За густой чёлкой глаза закованного поднялись к глазам парня.

— Неудачное вышло знакомство. Меня зовут Нимбри, а моего… Недружелюбного напарника Роджер.

— Не всякий рабочий рад подачкам от зодчего.

Тревис пфыкнул.

— Харахти Бабейфми Маскини Мухвна Идогб. Прошу вас, милейшая, освободите меня. Мы одной стаи, что чувствуется в вашей стати. Вам по силам снять эту ловушку.

— Видишь? Капелька доброты и все к тебе уважительны.

— Угу.

Скрепящий песок стучал об пол, смягчая давление половин. Девушка растащила части, уложив их без лишнего шума. Пленник освобождён.

— Помог, так помог.

— Я думал, что здесь ты налаживаешь контакт.

— Благодарю вас. Мне бы не удалось выбраться без вас.

— Как много лести. Ты нам что, пылесос пытаешься продать?

— Нет. Просто лесть — самый простой способ отвлечь.

Не успели Вестники опомниться, как затылок заключённого стал больше. Спина расширялась, а из рук вылезли пальцы. Из человека в оранжевой тюремной робе вылез ещё один в той же оранжевой робе. Не взглянув, он толчком плеча вынес стену перед собой. Изначальное тело упало наземь, а вырвавшийся скатился вниз по откосу, оставив только осыпавшуюся стену за собой.

-مهلا! اللعنة! القلق! الهروب! - на обвал вдалеке отозвались охранники. — Капелька доброты и все ко мне уважительны. Ещё сбежать, правда, пытаются и попутно мозги пудрят. — Ну прости! - на недовольство девушка подскочила ближе:- Я думала, что он показывает искренние чувства. Тревис губами коснулся её щеки.

— Вот так искренние чувства показывают, а то было враньём. Даже без мелкого шрифта понятно было.

Пощёчина.

— Это было тоже искренне, если что.

Нимбри легла на свою подставленную ладожку, в темноте не стесняясь краснея.

- زنزانة العقاب ، اللعنة!

— Надо валить.

— Побежим?

Затворы загрохотали.

— Поздно, — парень рывком взялся за ногу Вестницы и локоть бессознательного Вестника.

Отель. Девушка снова чуть не упала.

— Знаешь, я только заметил. Сколько времени ты нервничала, но твои прикосновения больше не приносят боли.

— Это очень плохой флирт.

Нимбри повисла на шее Вестника.

— Тогда уж приму своё поражение.

— Подожди.

Неожиданно, она прикоснулась к его губам. Насильно закрыв глаза, Вестница удерживала поток эмоций.

— Вот, — выдохнула Нимбри:

— Это за внимательность.

Девушка отскочила назад, пожелав не перегнуть палку, но Роджер поймал её на робком уходе. Мальчиковская настойчивость обхватила дрожащую спину. Второй поцелуй был более серьезной точкой в конце их дружбы.

— Грубовато?

— Немного.

— Прости.

— Уже ничего. Мне надо в душ.

Руки быстро, почти стыдливо, отпустили её.

— А я… А я положу нашего друга где-нибудь.

— Точно.

На шезлонг у бассейна тело положили, укутав в несколько полотенец.

— Ну вот, — потирал ладони парень:

— А то не хватало ещё араба раздевать.

В полную воды и покрытой пеной ванну с трепетом погрузилась одна, а затем и другая обнажённая ступня Нимбри. Расслабление волной омыло её, когда она легла в керамическое окружение. Отдых тянул всё ниже и ниже. Вдох, и девушка полностью погрузилась под гладь. Пузыри разбивали отражение на сотни кусочков. Взгляд не отрывался, но вот с чувством удовлетворение подступала тяжесть. На грудь будто положили камень. Пока в это время много больший камень блестящей Луны в отражении почти полностью не наполнился мраком. Вестница вырвалась наружу. Сеанс гигиены окончен. Белый ворсистый прямоугольник ткани завернулся вокруг её груди, свисая вниз. Нимбри посмотрела в зеркало. К удивлению её волосы не ощущались мокрыми. Влага не опускала вьющиеся пепельные локоны. Теперь затяжелела голова. Раковина выступила опорой, пока девушка всё сильнее поддавалась. И вдруг, она увидела металлическую трубу. Движение напугало. Стояк покрывался трещинами, хотя и казался мягким как глина. Голова откачнулась влево. Он резко слетел. Прямо на шею. И на ней стояк стал совсем жидким. Облегая шею, он менял свою форму осознанно. Металл образовал браслет, туго облегавший кожу. По центру свисала обкусанная цепь.

— Нравится? Хотел обозначить границы. Форму служанки на поле же не надеть. Ну, а раз всё так бодро началось, может быть мне подлить немного дерьма в ваши отношения, м? Отправить тебя на улицу, как предательницу. Пареньку не привыкать.

— Тебе это не выгодно.

— Да ну?

— Сам же говорил, что тебе нужны все мы. Всем этим кукловодством раз в месяц ты меня до себя не привезёшь. А без меня всё, что ты продумывал полетит к чертям.

Апостол сделал выдох, который подтвердил домыслы Нимбри.

— Надо будет подержать твою руку на конфорке. Может, от шрамов податливей будешь. Люблю это в девушках.

— Мне тут в голову мысль пришла.

— Аж интересно стало. И?

— Роджер! Иди сюда.

— Дышать надоело?

— Сейчас, чтобы я не выдала ему всю нашу маленькую тайну, тебе надо взять надо мной контроль. Ну же.

Луна в её глазах чернела. Тёмные реки вытекали с неба. Вестник уже заходил. Пальцы дернули полотенце. Надо было следовать роли, но стеснительная улыбка дала непродуманный исход. А может и продуманный. Смертный схватил девушку на руки, облизнув той шею.

— Вот же бл…! - подумал Апостол.

Смертному постучали по лбу. Бурная ночка. Ожидание алых губы Нимбри стало разочарованием при виде и прикосновении указательного и среднего, потёртых мозолями, которые его и разбудили.

— Жеребец, ты кто? — спросил очнувшийся раньше всех заключённый.

Спросонья Роджер почувствовал тревогу. На шезлонге лежал всё тот же. Из ладони стремительно вылезла верная кость. Коса навострилась у оранжевой робы на плечах.

Как вдруг, с туалета донёсся смыв. Кабинку освободил уже третий.

— Чтобы ты не задумал, числом не возьмешь. Нас не убить, Харахти или как там тебя, мы такие же Вестники, как и ты.

— Харахти?! - одновременно произнесли те, что в комнате, и возможно пробурчал тот, что в шезлонге.

— Kharvestdjusi!الحصاد كثير العصير! Lavendemmia è succosa! - купцы забрасывали межязыковые крючки, только бы кто-нибудь подошёл к прилавку.

- مهلا ، كم سعر البرتقال? — подоспевший покупатель тыкал на пахнущие оранжевые плоды.

Продавец успел бы ответить, если бы дырявая тряпка не толкнула деревянный стол с фруктами. Апельсины с пыльной дорожки отправлялись за пазуху недовольного собирателя. Последний как раз остановился у ноги виновника. По первой под покрывалом на всё тело продавец не заметил тонкой детали. Цвет штанин был такой же яркий и оранжевый, как и у сочного товара. Сомнение. Догадка. Напряженный взгляд вверх в поисках глаз. Взгляд нашёл только влетевшее колено.

Из отеля выскочила служебная машина.

— ВСЁ В ПОРЯДКЕ! МЫ ВАМ ЕЁ ВЕРНЁМ! МЫ… Эх, — Роджер досадно глянул в водительское зеркало:

— Нам точно стоило так сильно спешить?

Нимбри сморщила лицо. Сладкий сон разбился об песочную стружку, которая влетела в открытое окно. В номере было пусто.

— Чё?

— Нельзя терять ни минуты, казанова.

— Сколько ещё словечек ты ко мне из головы вспомнишь? Неужели от тюремного срока совсем уже трудно любовь представить?

— Я в тюрьме отсидел больше, чем ты жил в своём доме. Берегись!

Машину качнуло на резком повороте. Голова парня помяла раму брезентовой крыши.

— Видимо так долго сидел, что водить забыл.

— Сам за руль посадил.

— Ты и не спрашивал!

— Вора! Вора лови! - тюрбан еле поспевал за убегающим, но зато привлекал народ.