Аннигилятор (ЛП) - "РуНикс" - Страница 25

Наконец закончив с сапогами, он встал и спустил штаны, впервые обнажив перед ней все свое голое тело, и она замерла.

Не потому, что он был обнажен, хотя у него было потрясающее тело.

Не потому, что он был твердым, хотя от его размеров захватывало дух.

Не потому, что он позволял ей смотреть, а его уверенность в себе заводила.

Нет, это было потому, что вдоль гребня и вершины его массивного члена был пирсинг. Она никогда, за весь свой опыт, даже не видела проколотого члена, не говоря уже о том, чтобы испытать его. И он был не просто проколот, он был проколот — снизу, по венцу и по верхнему гребню.

Что за черт…?

Не говоря ни слова, он направился в ванную, и она, ошеломленная, в шоке, последовала за ним.

Это было меньшее помещение, чем главная ванная комната, которой она пользовалась, без ванны и только с душевой кабиной.

Лайла смотрела на его щеки, скульптурные и твердые, когда он включил струю и встал под нее. Вода стекала по его спине, заднице, бедрам и мускулистым икрам, а затем стекала в слив. Он набрал немного шампуня и тщательно промыл свои темные волосы простыми движениями, которые почему-то выглядели так хорошо, что ей захотелось почувствовать, как он моет ее.

Ухватившись за стойку позади себя, она смотрела, как он моется, и наконец повернулась так, чтобы видеть его в полный рост.

Его твердый, огромный, пронзенный член покачивался при этом движении, и слюна наполнила ее рот. Ее тошнило от собственной похоти, она вспомнила, как ненавидела этот отросток у себя во рту.

Но она хотела его, хотела увидеть, что он будет чувствовать, каков он на вкус, как далеко он зайдет с этим титановым украшением. Его большая, обожженная рука обхватила член, внезапно заставив ее осознать, насколько он толстый.

Годы влечения, игры в притяжение и отталкивание, фантазии, которые она вынашивала вместе с ним, пронеслись в ее сознании.

Неожиданно, зеркально отражая его движение, одна из ее рук легла на ноющую грудь, сжав сосок, чтобы найти хоть какое-то подобие облегчения.

— Руку вниз. — Приказ, произнесенный глубоким, низким тоном, заставил ее тело содрогнуться.

Сглотнув, она осталась на месте, не понимая, что он имеет в виду.

— Ты хочешь увидеть, как я это сделаю? — спросил он, натягивая свой член, и ее глаза встретились с его глазами.

Она кивнула.

— Тогда не трогай себя. Встань на стойку.

Она подчинилась, отпрыгнув назад.

Гранит был прохладным на фоне ее разгоряченного тела, раковина вдавливалась в спину, пока она ждала, что он скажет ей, что делать.

Его рука лениво двигалась на члене, его гипнотические двухцветные глаза неотрывно смотрели на нее.

— Раздвинь ноги. — На ней была его футболка та, которую она, по сути, украла у него, и шелковые шорты, которые она надела после ужина.

Сердце колотилось, соски напряглись так сильно, что она почувствовала тяжесть в груди, и она раздвинула ноги, зная, что она мокрая, и зная, что он видит это по влажному пятну на ткани.

Его рука начала быстрее двигаться по члену, а другая прижалась к стене сбоку от него, его взгляд метался между ее ног, к соскам, к губам, снова к глазам. Ее грудь вздымалась, когда она смотрела, как он мастурбирует, его рука поднималась и опускалась в извилистых движениях. Его грудь тоже двигалась быстрее, его светлый глаз почти соответствовал другому с широко раскрытым зрачком, его бедра подергивались в естественном движении секса.

— Скажи мое имя, — приказал он ей, и она внезапно моргнула.

— Я не знаю твоего имени.

Это было так нелепо после всего, через что они прошли.

Его руки остановились на ее словах, их взгляды сцепились, когда она затаила дыхание.

— Даин.

Даин. Даин Блэкторн.

Она знала его имя.

Она вспомнила кое-что из того, что он сказал ей однажды.

— Это имя, которое ты получил в детском доме, где ты был?

Она могла сказать, что он был доволен тем, что она вспомнила.

— Да.

Его рука снова начала двигаться.

— Старый смотритель назвал меня в честь смерти, и я отдал ему это имя. Она выдохнула.

Даин. Смерть. Тоже подходит.

— Даин.

Низкий звук, почти рычание, покинул его. От этого звука по ее телу пробежала дрожь, сливаясь с жаром, усиливая его еще больше.

— Даин, — повторила она, задыхаясь, вспоминая, какой эффект, по его словам, произвел на него ее голос.

Охваченная внезапным чувством власти, она раздвинула ноги чуть шире.

— Ты чувствуешь мой вкус на своем языке, Даин?

Его дыхание стало более прерывистым, рука почти сердито тянулась к члену, вены на шее начали вздуваться.

Никогда, никогда она не видела мужчину более сильного и более дикого одновременно, и вид его в таком состоянии, осознание того, что она видит его стороны, которые он не показывает всем, заставляло ее терять голову. Из нее хлынул поток влаги, все ее чувства были возбуждены и раздразнены до предела.

Она ухватилась за стойку сбоку, чтобы удержать руки на месте, зная, что он остановится, если она прикоснется к себе. Она не могла этого вынести, не слишком долго. Она так давно не испытывала удовольствия.

— Даин, пожалуйста.

Через несколько секунд, с еще одним низким звуком, он кончил, струйки его спермы омыли душ и устремились в сток. Она наблюдала за всем этим, желая прикоснуться к собственной груди, ввести два пальца внутрь себя так сильно, что она задрожала от этого, а мокрое пятно на ее шортах становилось все более влажным.

Мгновением позже, когда он перевел дыхание, его глаза вспыхнули и нашли ее. Словно кот из джунглей, гладкий и смертоносный, он взял полотенце и, обернув его вокруг талии, подошел к ней.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?

Она энергично кивнула.

Темная полоса ухмылки появилась снова.

— Я не буду трогать тебя, и ты тоже не будешь трогать себя. Пусть все кипит.

Какого черта?

Она собиралась взорваться.

— Ты все еще доверяешь мне? — спросил он, его взгляд был пронзительным.

Она вспомнила вопрос, который он задал ей раньше, когда она была под действием наркотиков, слово, которое связывало их с самого дня знакомства. Она сделала паузу, размышляя об этом.

Доверяла ли она ему по-прежнему? И да, и нет. Ее молчание ответило ему достаточно. Его взгляд усилился.

— Пока достаточно. Ты знаешь, где я был последние несколько дней?

Она покачала головой, ее руки дрожали от потребности, сковывающей ее тело.

Его руки легли рядом с ее руками на стойку, прижав ее к себе и не прикасаясь к ней.

— Я нашел одного из трех.

Ее сердце остановилось. Она поняла, сразу поняла, о чем он говорит. Один из трех мужчин, которые надругались над ней.

Ее возбуждение стало утихать при воспоминаниях.

Одна из его рук схватила ее за челюсть, возвращая ее в настоящее.

— Я покончил с ним.

Его нос нашел ее нос и провел по нему один раз таким мягким жестом, что ей захотелось, чтобы он сделал это снова немедленно.

— Я отрезал ему руки, — его нос спустился вниз по ее шее, — потом язык, — по ее груди, его дыхание коснулось ее твердых сосков, — потом его маленький член.

Все части, которые касались ее.

Она посмотрела на его затылок, на его влажные темные волосы и почувствовала, как ее горло сжалось.

Внутри нее что-то расцвело, распустилось, медленно, неуверенно, боясь, что ей снова будет больно, что ее снова бросят, но все еще находя надежду.

Чертову надежду.

— Это был лысый мужчина или один из двух других? — спросила она, ее голос сорвался, и она увидела, как он отпрянул назад.

Его глаза встретились с ее.

— Тот, у кого была камера.

Ее тело задрожало от смешанных сообщений, которые посылал ей мозг, колеблясь между возбуждением, горем, яростью, болью и возбуждением, когда его слова медленно проникали в ее сознание.

— Ты видел это, — прошептала она, охваченная ужасом и унижением.

Он шагнул между ее ног, его рука наклонилась к ее челюсти, а большой палец провел по ее рту, и она инстинктивно узнала в этом движении его.