Последыш III (СИ) - Мах Макс - Страница 4

— Да, — подтвердил Бармин достаточно равнодушно, чтобы сбить собеседницу со следа, — я читал об этом в «Истории семьи Менгден». Но не вижу связи с нашей свадьбой.

— Увидишь, — усмехнулась в ответ принцесса. — И зря ты пытаешься меня обмануть. Ты знаешь, о чем идет речь, а я знаю, почему.

— Как-то я запутался во всех этих «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

— Знаешь, почему князь Северский вернул тебе замок Менгденов?

«О! — восхитился Бармин. — Еще одна версия? Жажду услышать!»

— У меня есть кое-какие соображения на этот счет, — сказал он вслух, — но я с удовольствием послушаю твою версию событий.

— Таких замков, Ингвар, в Европе всего несколько. И те, кому следует, знают их все наперечет. Твой Усть-Угла ничем в этом смысле не отличается от нашего Роннебю слот[9] близ города Роннебю[10]. Такой же древний, и стоит над «Горячей скалой». Он всем хорош, но почти восемьдесят лет в нем никто не жил. Я имею в виду аристократов, хозяев. Слуги там жили, но не постоянно, и время от времени менялись. Но с тех пор, как родилась я, все изменилось. Меня привезли в Роннебю, когда мне еще и года не было. И замок меня принял. С тех пор там постоянно живут люди, и никто не болеет и не сходит с ума, но это только до тех пор, пока я жива и приезжаю туда хотя бы раз в несколько лет. Князь Северский не мог жить в Усть-Угле, не мог никого там надолго поселить, а весь край крепко завязан на замок. С тех пор, как погиб твой дед, среднегодовая температура в радиусе примерно пятисот километров от замка упала на четыре градуса и продолжала постепенно уменьшаться. Урожайность всего, что растет, упала уже почти на треть, участились зимние грозы и наводнения… Есть данные об ухудшении радиосвязи… И, наверное, еще что-то. Вот почему новый император тебя помиловал, а князь Северский вернул тебе Усть-Углу.

«Если это правда, — почти с неприязнью и к будущему тестю, и к сидящей перед ним женщине подумал Бармин, — то действительно многое объясняет. Не отменяет другие причины, но объясняет откуда ноги растут… Вот же суки!»

— С твоим замком то же самое? — спросил вслух.

— Было, — кивнула женщина. — Сейчас уже больше тридцати лет, как выправилось. Я появилась.

«А на братьев моих, сыновей Андрея Романовича, выходит, Усть-Угла не реагирует… Дара нет! Моего Дара!» — понял он.

Ну, в самом-то деле, чего дурью маяться! Не мог князь Северский не знать, кто отец его сыновей, а если знал, то не мог не попробовать передать столь ценное имущество одному из сыновей Сигурда. Дружба дружбой, как говорится, а табачок врозь.

— Я бы на тебе женился Ульрика, — за один только этот рассказ, но все-таки хотелось бы понять, при чем здесь наша свадьба?

— Ну-ну, — принцесса смотрела на него со скепсисом, который, однако, не отменял ее нешуточный интерес к визави. — Ты уверен, что родился на острове?

— Подозреваешь, что мне больше лет, чем задекларировано официально?

— Чем черт не шутит…

— Многие сомневаются, но, увы, — усмехнулся Бармин. — Придется тебе, принцесса, выйти замуж за ребенка.

— То есть, ты согласен?

— Буду, когда закончишь свой захватывающий воображение рассказ.

— Я носитель Дара, но мне нет хода к Источнику, а ты… Ты можешь?

— Мы говорим о тебе, — напомнил Бармин.

— Есть мнение, — начала Ульрика по новой, — что если сойдутся два носителя Дара…

— Мнение? — поинтересовался Ингвар.

— Утверждение, дошедшее в рукописи тринадцатого века. Есть и подтверждение. История случилась в XVI веке. Не у нас, во Франкии. Сейчас этой семьи нет, а их Источник исчез. Но тогда все сработало. В общем, с высокой долей вероятности наш с тобой общий ребенок получит доступ к Источнику в Роннебю. Но брак должен быть законным…

— Чтобы твой брат мог усыновить или удочерить носителя родовой магии, — закончил за нее Бармин.

— Да, — подтвердила принцесса.

— Я дал слово, значит, женюсь, — встал Бармин из кресла. — Можешь готовить брачный контракт. Увидимся на коронации.

— Просто уйдешь? — Ульрика тоже поднялась из кресла и встала напротив Ингвара.

— Что-то еще? — Честно сказать, мысли Бармина были уже заняты другим.

— Поцелуй… — подсказала принцесса. — Возможно, два… Если понравится. Надо же попробовать…

— А если войдем во вкус? — усмехнулся он в ответ.

— Сегодня обойдемся без секса, но на коронации в Гетеборге… все возможно.

— Ты права, — улыбнулся он шире. — Поцелуй. Один.

И с этими словами шагнул ближе и, взяв Ульрику за плечи, привлек к себе. Поцелуй получился достойный. Не больше, но и не меньше.

Двадцать пятое июня 1983 года

Домой в Усть-Углу Бармин вернулся не сразу. Сначала заглянул, — в четыре быстрых перехода, — в Надозерье, проверил, как продвигаются восстановительные работы, положил букет цветов на могилу бабушки и ушел в Новгород, — еще две телепортации, — где потратил почти полдня на решение нескольких юридических и финансовых проблем, требующих его личного присутствия. Заодно зашел по случаю в центральное отделение Новгородского Великокняжеского банка и забрал из своего сейфа некоторые драгоценности и два артефакта, в которых не смог разобраться в прошлый раз, но которые понадобились ему теперь в новых обстоятельствах. Переночевал на постоялом дворе в Старой Руссе, — еще один «клик» — прогулялся анонимно аля Гарун аль-Рашид по Череповцу, — три перехода с двумя короткими остановками, — и по Вологде, до которой добрался рейсовым геликоптером, и двадцать пятого в пятом часу дня — как раз к обеду, — вернулся в замок.

Встретили его радостно, причем все без исключения: и домочадцы, и прислуга. Устроили по такому случаю праздничный обед, — это, разумеется, Елена с Варварой расстарались, — и после десерта, Ингвар пригласил всех своих женщин на приватную беседу в маленькую, уютною гостиную, примыкающую к его личному кабинету. Слуги подали чай, кофе и напитки и удалились, плотно прикрыв за собой толстые двери из зачарованного дуба, через которые, — спасибо магии, — невозможно было подслушивать.

Тем для обсуждения было ровно две, хотя, если честно, обсуждать здесь было нечего. Такие вопросы, являясь де факто главой рода, Бармин решал единолично, но при этом считал необходимым поставить остальных членов своей на ходу формирующейся семьи в известность о принятых им решениях.

— Завтра в замок приедет полковник Ковров, — сообщил он, сделав аккуратный глоток виски и доставая сигареты. — Его посылает к нам твой отец, Маша, — бросил быстрый взгляд на княгиню Полоцкую, получил ответную улыбку и продолжил излагать суть дела. — Полковник будет обучать вас, дамы, приемам боевой магии и заодно займется вашей физической подготовкой. Времена настали непростые, кое-кто из вас уже повоевал, — кивок в сторону Елены и Варвары, — и остальные тоже не застрахованы. Надо быть готовыми ко всему. Вопросы, комментарии, возражения?

— Создается впечатление, — усмехнулась в ответ Ольга, — что отец организовал тебе на Груманте настоящий университет.

— Я просто много читаю и быстро учусь, — парировал Ингвар.

— Возможно, — не стала спорить женщина. — Я ведь не в укор, а наоборот. Быть женой умного образованного человека куда как лучше, чем состоять при муже дураке.

— Тебе виднее! — съехидничал Бармин, вспомнив о планах покойной княгини Кемской и не к ночи помянутого папаши княжны Кашиной. Никто, кажется, не ожидал от него, что он вырастет на ссыльном острове хотя бы вменяемым, не говоря уже о большем, и Ольга знала об этом лучше других, поскольку именно ее готовили в жены «блаженному» Ингвару-недоумку.

— Как бы то ни было, — сказал он, возвращаясь к главному, — но древние не зря говорили, «Si vis pacem, para bellum». Хочешь мира готовься к войне. Боюсь, нам всем еще придется повоевать, и я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал. Поэтому прежде, чем перейти к вопросу подготовки, скажу еще кое-что. Пока не сыграли свадеб, вы все свободны в своих решениях, но чем дольше мы остаемся вместе, тем уже окно возможностей. Пока еще можно отойти в сторону. Никто даже не осудит, все всё понимают правильно. Но, если не дистанцироваться от меня сейчас, потом будет поздно. Поэтому каждой из вас надо еще раз обдумать вопрос: а оно вам надо?