В бегах от самого себя (СИ) - "FicFest" - Страница 3

Единственное — укладка с чёлкой ему совсем не шла, ибо лицо делала квадратным. Волосы были жёсткие и явно вьющиеся, но Билли выпрямил их утюжком, чтоб спрятать уши, создавая настолько нереалистично-гладкую причёску, что аж руки заламывались от желания её взъерошить.

После ужина мы поехали погулять на побережье Малибу, куда мне с папой предстояло переехать, и уже по дороге омега добавился ко мне во всех соцсетях, дал свой номер телефона и пригласил поиграть в аэрохоккей на выходных.

Не похоже, чтобы я ему не понравился. Дальше в дневнике я ещё четырежды встречал своё имя, но оно каждый раз было зачёркнуто. Зато шесть раз упоминался этот придурочный парень омеги Рассел, с которым мне не повезло познакомиться позже.

Он оказался редкостным дебилом как для капитана команды по футболу. Фильмы вечно представляют таких персонажей не шибко умными, создавая некий образ-стереотип, который аж никак не соответствует реальности. Я сам не играл в футбол, но был им заинтересован, когда узнал о тайных кодах для обозначения связок и позиций на поле, а так же то, что футбол занесён в Книгу рекордов Гиннеса как спорт с наибольшим количеством правил. Разве подобное может поместиться в голову кому-то вроде Рассела? Не-а, мозгов у него маловато. Неудивительно, что футбольная команда моей новой школы плотно застряла в середине турнирной таблицы как жирный кот в кошачьей дверце.

И без подсказок дневника я прекрасно знал, что у отчима омега по струночке ходит и свои “особые дни” проводит дома, а Рассел приходит к нему в гости, и они сидят с открытой дверью. Что стало новостью, так это то, что Билли вовсе не стремился переходить на новый уровень отношений со своим парнем. Невинности омеги я вовсе не удивился, скорее тому, как же он умудрился её сохранить, встречаясь с Расселом. Хотя, если бы у меня вдруг появился шанс оказаться между ног чистенького, невинного и очаровательного Билли, я бы тоже сжал яйца в кулак и приготовился ждать столько, сколько потребуется.

Чуять его во время течки было странно. Вернее, напротив, абсолютно обычно. Странность заключалась в том, что отныне я обязан был делать вид, будто не замечаю его деликатного состояния. Мы ведь теперь семья! Вот только родственниками от этого не стали, так что мой хуй продолжал вежливо вставать в его присутствии, следуя заложенному природой этикету.

Вынырнув из воспоминаний четырёхмесячной давности, я отправился на первый этаж за кофе, уже на лестнице уловив запах свежеиспечённых вафель. Конечно, отчим и папа проснулись гораздо раньше, ведь им предстоит закинуть нас в школу по дороге на работу. Работу, где они собственно и встретились. Ой, да все знают эту историю: богатый замужний альфа трахает своего секретаря-омежку, обещая уйти от мужа и давая клятвы в вечной любви. Особенно наивные и романтичные на это велись, не понимая почему-то, что в рыбном отделе мясо не купишь. У замужнего альфы уже есть супруг, так нахер разводиться и менять одно на другое, если можно иметь обоих? Я тогда буквально без души ходил после аварии как Сэм Винчестер, поэтому словами гораздо грубее расписал всё папе, когда он наконец рассказал о своём новом бойфренде. Сейчас за тот эпизод хочется себе по морде дать, ведь папа сначала грустно кивал и потом плакал всю ночь, а на утро позвонил альфе, чтобы закончить бесперспективные отношения. С другой стороны, через пять дней Клинт приехал с документами подтверждающими развод и кольцом из белого золота с пятикаратным бриллиантом. Кому расскажи, не поверят. А именно так всё и было!

И вот херак — мы уже не живём в панельной квартирке, папа бросает подработки, я бросаю подработки, и мы переезжаем в ахуевший дом на побережье. Это только начало истории о Золушке, коим стал мой папа. Брендовые вещи, ювелирные украшения, хорошая еда, здоровый сон, а главное — счастье, сделали своё дело — папа расцвёл. У него исчезли круги под глазами, руки стали нежные, волосы пушились, а улыбка не сходила с лица. Глядя на него теперь, я мог по-настоящему радоваться, как у меня не получалось даже во время той королевской свадьбы, где я набухался как скотина, а Билли всячески старался меня отрезвить, спрятав от гостей. Я чуть притормозил возле гигантской кухни, декорированной в красном свете и оборудованной по последнему слову техники: суперсовременная плита, мощная вытяжка, бесшумная посудомойка, холодильник с экраном и потрясающая профессиональная кофемашина, купленная специально для папы. Он напевал и пританцовывал под радио возле дымящей вафельницы, а Клинт с улыбкой бросал на него взгляды, всё отвлекаясь от ноутбука перед собой.

— Доброе утро.

— Привет, Мёрфи.

— Доброе утро! — с белоснежной улыбкой кинозвезды поприветствовал меня папа и помахал деревянной лопаткой. — Будешь вафли, солнышко?

Внешностью я вообще ничем не напоминал своего отца-альфу, которого видел лишь на старой фотографии в альбоме, а вот папа выглядел омежьей версией меня. Всё те же русые волосы, впалые щеки с высокими скулами как у аристократов и два раухтопаза вместо радужки глаз. Подобное вычурное описание не я придумал, папа всегда так говорит.

— Буду, только кофе сварю.

— Я сам сделаю! Садись-садись, налетай, — ответил он и подвинул ко мне тарелку с вкусно пахнущими хорошо пропечёнными квадратами с шоколадом и бананом.

Отчим сидел рядом за круглым прозрачным столом, поглощая завтрак и попивая двойной эспрессо без сахара. Он кивнул мне и уставился обратно в ноутбук, где что-то набирал левой рукой. Клинт Томпсон с первого взгляда производил впечатление магната: массивные Роллексы на левом запястье, дорогой серый костюм в синюю полоску и галстуком в тон, иссиня-чёрные волосы приглажены гелем, а подбородок выпирает как у суперзлодея. Билли, как и я, полностью пошёл в папу-омегу, позаимствовав у отца только огромные малахитовые глаза.

— Как спалось? — спросил папа под звук кофемолки, откуда тут же пополз очешуительный аромат. — Какой-то ты уставший.

Думаю, надо пояснить, как же папа ни разу за три недели не слышал моих криков, хотя их спальня была у меня прямо за стенкой. Всё просто — между “детскими” спальнями и родительской стояла особая звукоизоляция, так что они могли у себя в комнате хоть дискотеку устраивать, а ни у меня, ни у Билли не будет ничего слышно. Само собой, что эти улучшения стены были сделаны вовсе не для тайных дискотек.

— Всё нормально, сам не знаю от чего эти синяки. Надо у Билли попросить патчи под глаза или что-то вроде. Он точно знает, что делать.

— Кстати, — услышав имя Билли, встрепенулся Клинт, — пожалуйста, сходи, подгони его, чтоб уже спускался завтракать. Нам нужно выехать пораньше, а то не успеем заехать домой перед командировкой. Пусть поторопится.

Кивнув, я глотнул кофе, который папа успел приготовить, использовав красную супернавороченную кофе-машину, которая не уступала технике в заведениях. Мы оба успели в своё время поработать баристами, так что теперь обеспечивали Томпсонов первоклассным свежайшим кофе. Теперь подобные подработки остались далеко в прошлом благодаря Клинту.

А уж подарок, который он сделал мне на Рождество… И я сейчас вовсе не о флагмане Самсунга говорю. Клинт постучался ко мне в комнату две недели назад. Он спросил о делах, настроении, предстоящему переводу в новую школу, а потом, больше не оттягивая коту яйца, перешёл к главному.

— Какие у тебя планы на будущее?

— Что ты имеешь в виду?