Кровь, золото и помидоры (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 38

Он понятливо кивнул, отходя, чтобы дать распоряжения юнгам, которые вызвались быть посыльными на берегу, за премию к своему основному морскому окладу.

Через четыре часа, город был захвачен. Оказалось, что как такового постоянного войска тут и не было. Было два военных вождя со своими помощниками, которые собирали простых людей, на защиту города. Как я понял, это было тут нормальной практикой, поэтому даже простой работник умел владеть луком, стрелами и копьём. Но, зато, как только мы убили всех, кто мог руководить этим войском, все тут же побросали своё оружие, либо попрятавшись у себя дома, либо сдавшись в плен. Причём восприняли они это крайне спокойно.

Мои изученные два языка на Багамских островах, тут совершенно мне не помогли, местные майя разговаривали на другом языке, которого я не понимал, так что пришлось оставить город как есть, только выставить везде патрули, и направиться к захваченному мной жрецу.

— Сеньор Витале, — перехватил меня по пути к нему военачальник, — идёмте за мной, мы нашли их склады с товаром.

Жрец моментально был забыт и я последовал за ним, радостно потирая руки. Складами оказались выдолбленными в известняке большие ямы, разделённые на секции, в которых на пальмовых листьях хранились товары. От обилия увиденного, у меня усилилось слюноотделение: сушёный перец чили, какао-бобы, фасоль, множество хлопковой ткани и одежды из неё, воск, какие-то жёлтые куски непонятно чего, оружие с наконечниками из обсидиана, сам обсидиан и хлопок — вот что основное, там было. К моему большому сожалению, какао-бобов было очень маленькое количество, видимо здесь его так же, как и на островах было крайне мало.

— Грузите всё на корабль, сеньор Бароцци, — приказал я, — всё в трюм, кроме вон тех сморщенных крупных зёрен, их в мою каюту.

— Снова те какашки, — поморщился он, — и что вы в них находите сеньор Витале.

— Вы же не хотели спорить со мной, — хмыкнул я, — а то бы узнали.

— Точно обойдусь без этого, — покачал головой он, — а что будем делать с городом и людьми?

— Для начала мне нужно освоить их язык, — ответил я ему, — только после того как пойму, когда ими овладел сатана и как с ним можно будет бороться, смогу придумать, что нам делать дальше.

— Тогда я усилю патрули, — склонил он голову.

18 марта 1201 года от Р.Х., г. Экаб, полуостров Юкатан

В первый день нашего знакомства, хмурый жрец, внешность которого нужно описать отдельно, был категорически против общения со мной, но после часа пыток, решил, что всё же сотрудничать — это не так плохо. Освоение мной языка сразу ускорилось, особенно когда оказалось, что у них есть книги! Я так был шокирован эти обстоятельством, что приказал обшарить все дома и принести мне все, что найдут солдаты.

Книг оказалось немного, всего около десятка, но каждая сделана с такой тщательностью и вниманием, что я искренне удивлялся. В отличие от привычных мне книг, состоявших из нарезанных одинаково листов бумаги, сшитых или склеенных общим корешком, книги мая были сделаны по другому шаблону. В них длинное основание метра три в длину и высотой двадцать три сантиметра было сложено в гармошку, и каждый полученный таким образом лист был расписан или разрисован с двух сторон, а края этой весьма удивительной книги были оформлены склеенными между собой деревянными дощечками, видимо, чтобы не размочаливались кончики. Они были так подогнаны друг к другу, что полученную книгу-гармошку можно было легко читать, как с одной стороны, так и с другой. Получив в своё распоряжение эти сокровища, я с ещё большей скоростью стал изучать язык, поскольку перед глазами всегда было то, что можно было прочесть.

Вот и сейчас, жрец хмуро показывал мне, что значили символы, которых было у них было в языке сотни, если не тысячи. От обилия информации мне даже по ночам казалось, что симбионт стал гудеть, словно трансформатор, но думаю, это уже были просто лёгкие галлюцинации, поскольку у майя было, что поучить. Я впервые столкнулся с такой древней цивилизацией, у которой велись весьма подробные исторические наблюдения и сохранения произошедших событий. Не говоря уже про обилие отличий от восточной цивилизации.

— Ах-Кукум, — обратился я к жрецу, который своим необычным видом до сих пор шокировал видевших его солдат. Если простые майя, которые видя, что мы не причиняем им вреда, вернулись к своим привычным делам и работам, выглядели по большей части хоть экзотически, но не сильно необычно, то вот личность жреца привлекала к себе внимание всех. Первое, что бросалось в глаза — это плоский и высокий лоб, который был ещё принудительно обрит, так что казалось, что его голова словно удлинённое яйцо, а на затылке и по бокам длинные волосы собирались в одну косу, которая была украшена нефритовыми украшениями. Они же имелись в его верхней губе, нижней губе и носу, перегородка в котором была проколота. Дальше всё тело жреца сплошь покрывали татуировки, выполненные шрамированием с каким-то красным пигментом, из-за чего казалось, что его кожа красного цвета, а не светло-коричневая, как это было на самом деле. Я пока не понимал их смысла, но он обещал рассказать позже, когда я обучусь основным наукам, принятым к изучению у высшей аристократии.

Его попытки изучить наш язык я сразу пресекал, как и предупредил всех солдат, под угрозой отлучения от церкви, запретив изучать язык тех, чьими сердцами завладел Сатана. Ещё не хватало, чтобы у меня в войске появились поклонники дьявола. Это крайне серьёзно было всеми воспринято и запрет я приказал держать до той поры, пока мы не крестим большинство местных. Это средневековым людям было привычно и понятно, так что все шарахались от туземцев, если те хотели с ними поговорить, они их всех сразу отправляли ко мне.

— Да Ви-та-ле? — с трудом он выговорил моё имя.

— Халач уиник Витале, — стукнул я ему по пальцам деревянной линейкой, которой местные отмеряли земельные наделы, — или минимум батабоб.

— Ты непохож на настоящего мужчину, — презрительно скривился он, за что получил линейкой уже по лбу.

— Что-то твои воины, так не думали, когда драпали от меня, — погрозил я ей ему снова.

— Это не мои воины, а накома, — снова поджал он в презрении губы, — он был трусом, если умер, не победив всего лишь горстку пришлых.

— Ах-Кукум, ты вот реально, начинаешь меня снова раздражать, — тяжело вздохнул я, — умерь свой гонор, иначе отправишься к тому своему богу, который отвечает за жречество и произойдёт это весьма болезненным способом.

Он возмутился, но притих, возвращаясь к обучению.

24 марта 1201 года от Р.Х., г. Экаб, полуостров Юкатан

Привычка везде окапываться и строить укреплённый лагерь спасла нас и в этот раз, когда неожиданно город наполнили тысячи воинов, с луками, копьями и цветными щитами. Согласно жесточайшим инструкциям, вбиваемыми плетьми, все патрули тут же организованно отступили под защиту частокола лагеря, а по городу раздался тягучий рёв рога, предупреждающий об опасности.

Поскольку мы ожидали нападения, то потерь не оказалось, все просто стали занимать свои места, кто в лагере, кто отступил к лодкам, чтобы предупредить капитана корабля о нападении.

— Как-то их многовато, сеньор Витале, — покосился на меня Пьетро, когда мы смотрели, как наш лагерь окружают тысячи индейцев, как я их привычно называл про себя.

— Не давайте подходить ближе, чтобы не подожгли чего ненароком, — распорядился я, и арбалетчики тут же стали снимать самых смелых, что оказывались неподалёку от нас.

Мы поставили лагерь недалеко от берега, чтобы была возможность отступить, поэтому сейчас лишь смотрели, как воины втекают в город, заполоняя его целиком. Жители, которые встречали их приветственными криками, о чём-то стали рассказывать, показывая рукой на лагерь. А ещё через полчаса в руках мужчин показалось оружие, и они из пахарей, снова превратились в воинов. Это заметил и сеньор Бароцци, скрипнув зубами. Ведь именно он уговорил меня не убивать тех мужчин, которые были замечены ранее в отрядах против нас, поскольку кому-то нужно было работать на полях, чтобы местные потом не умерли от голода.