Магия нуля (СИ) - Абрамыч Степан - Страница 24

Бром прошел мимо

Марина проснулась рядом с Бромом. Он вернулся домой намного позже, чем она легла спать, оставив гору купленных вещей в предбаннике. Полусонная девушка отправилась на кухню, потирая слипшиеся глаза. Осмотрев опустевшие полки кладовки, она сделала неутешительный вывод

— Даже яиц нету.

Она одела свое сшитое платье, собрала тот же ряд продуктов, что и Бром прошлым днем, и отправилась к дровянику за поленами. Солнце ласково расплевалось своим светом сквозь кроны шуршащих деревьев, а облака исчезли с голубого небосвода.

Она подцепила пару полен под локоть и зашагала в сторону дома. Что-то скрипнуло, и Марина заметила открытую настежь дверь в баню. Деревянный скрип продолжал трещать мелкой дробью, сопровождая потоки выходящего воздуха.

— Я же ее закрывала.

Поленья опустились на траву, а ноги девушки поплыли в сторону бани. Она зашла в предбанник, осматривая маленькое пространство, где располагалась одна большая скамья и ковши с вениками, висящими на бревенчатой стене. Казалось, она посмотрит на эту обычную обстановку, удостоверившись в отсутствии происшествий, и вернется к работе, закрыв эту чертову дверь. Но глаза Марины заметили небольшой мешок, спрятанный под лавкой.

Спустя минуту, на лавке были разложены самые разные предметы необходимые для человеческого выживания. Расчески, мыло, упаковка мяса, коробка соли, туалетная бумага, спички, кружки, вилки, ложки, сахар, молоко, яйца, шапка, шуба, пара сапог, несколько случайных книг, свечи, краски для волос, карандаши и фломастеры, резинки и заколки, серьги и очки — великое множество вещей рассортировались по деревянному полу бани, надобность некоторых Марина не могла никак понять.

— Так вот куда он ходил ночью.

Она взяла с собой все съедобное и отправилась обратно на кухню, даже забыв о валяющихся теперь поленьях. Она перемещалась быстрыми и нервными шагами, в женскую голову лезли отвратительные мысли, разгоняемые на волнующееся сердце.

«Он же не убил никого. Да?»

Марина глупо раскинула продукты на кухне, заметив свою оплошность. Она вернулась за поленами и, подняв их взглянула на деревню. Сквозь щель можно было заметить, как по улице бегали шаловливые дети, размахивая палками и лопухами.

«Он никого не убил?»

. .

Спустя полчаса Бром уже встал с постели и уселся на кухне, наблюдая, как его сожительница поедала приготовленную яичницу с помидорами. Он опустил веки, умиротворенно наслаждаясь этой сценой.

Марина неожиданно закончила уплетать завтрак и строго уставилась на Брома.

— Ты никого не убил?

— Нет.

Юноша уже по яичнице понял, что девушка нашла награбленные им запасы, поэтому он ответил быстро и без всяких недоумений.

— А как ты все это достал?

— Мари….

— Скажи, здесь же только ты и я, да?

— ….

— ….

— Я угрожал им, никто не пострадал. Они все прижимались к стенке, а я просто выносил немного товара с полок, в этом нет ничего плохого.

— А если бы кто-то потерял сознание и что-нибудь себе сломал?

— Хах. Только ты, чуть что, теряешь сознание.

Как ни странно, эти довольно едкие слова прозвучали крайне дружелюбно и мягко, сопровождаясь улыбкой.

— Ладно.

Марина покраснела и опустила взгляд в тарелку. Бром еще несколько секунд улыбчиво пялился на обиженную девушку, после чего скорчил серьезную физиономию.

— Марина, нам надо кое-что обсудить.

— Я не буду участвовать в твоих разбоях.

Девушка пытался защемить Брома в ответ, но он никак не отреагировал на этот подкол.

— Я больше не буду так делать. Это нужно было для адаптации. Такого больше не повторится.

Юноша отчеканил подготовленный ответ и уперся взглядом в растерянную Марину.

— Ты же понимаешь, что мы не можем оставаться такими?

— В смысле?

— Если кто-нибудь встретит одного из нас, нам придется снова прятаться. Только теперь нам негде это делать.

— Кстати, Бром, а как ты появился здесь после отлета, может, ты все-таки объяснишь, раз на кону серьезная тема. В прошлый раз ты не захотел это озвучивать.

— Не самая приятная тема для разговора. На нас с Байроном напали в самолете, он был вынужден сбежать, а меня взяли в плен. Дальше….

Он замолчал, надеясь, что девушка не спросит его.

— Тебя мучили?

— Ты обещаешь не падать в обморок?

— Боже, что же там произошло?

— Распиливание, дыба, груши, крест, железо — эти слова все крутятся у меня в голове, отзываясь острой болью. Я пробыл под пытками примерно 42 часа, после чего какой-то человек, назвавший себя Гофманом, отправил меня к тебе.

— Как?

— Я ничего не видел, прости.

— Все хорошо, Бром, — Марина положила руку на сердце, но решила не расспрашивать Брома, чтобы не поднимать у него болезненные воспоминания, — Я…. сочувствую тебе. Ну…. Что там насчет того, что мы должны измениться?

— Ты, должно быть, видела краски для волос. Это первый шаг. Я, чур, рыжий.

— Я тогда тоже.

— Хорошо. Еще надо поменять наши имена, не думаю, что на этом островке есть много Марин и Бромов.

— О, давай тогда ты придумаешь мне имя, а я тебе.

— Хм. Имя? Мне нравится твое имя, я не хочу сильно его менять. Как насчет Марии?

— Хорошо придумал, ну а я. Хммм…. Тц. Ыыыыых… Фууух….

— Мы можем и потом это обсудить.

— Погоди, не мешай! Так, так, так.

Провозглашенная Мария стучала ладонями, выпячив губы, тем самым проводя невероятные умственные расчеты в своей голове.

— Хибор Гадол! (גיבור גדול)

— Ты…. Точно уверена?

— А, ммм…. Тогда соединим их. Хига Бордол!

— Да, да. Это очень красиво звучит…. Наверное.

— Тебе лишь бы упрекнуть, Хига!

— Ты же понимаешь, что такого имени не существует?

— Тогда — Хьюго Бордо.

— Ну, хоть что-то.

— Какой же ты вредный.

— ….

— Кстати, а что насчет моей фамилии?

Вряд ли Марина так представляла себе этот момент. Конечно, каждая девушка, так или иначе, воображала себе эту секунду, но только не таким образом, как это произошло у кухонного стола. Солнечные лучи начертили желтые полосы на стене, где-то вдали раздавались детские выкрики, а на ветке близстоящей березы неугомонно трезвонила маленькая черно-бурая птичка.

— Насчет этого….

Глаза Брома направили свой ясный взор на девичье лицо, загоревшись восторженным блеском. Он против воли улыбался, а руки слегка дрожали. Юноша опустился на левое колено, спрятав руки за спину и закрыв глаза. Лицо девушки начало заливаться краской.

— Ты….

Мария смущенно закрыла лицо руками, не в силах спокойно на это реагировать.

— …Выйдешь за меня?

Бруклинский Дьявол вытянул в своей худой ручонке кольцо в бордовой коробочке, поблескивающее на утреннем солнце. Ясные глаза, ставшие намного насыщеннее с предыдущей встречи, пронзили женское сердце сквозь полуприкрытые изумрудные очи, выпускающие из себя слезы.

— Да.

Это были последние слова Марии Бордо перед обмороком.

. .

Естественно, этот неожиданный шаг в их бурно развивающихся отношений Бром сделал не из-за неожиданного порыва любвеобильности или страсти, а преимущественно с практичной точки зрения. Во-первых, у людей не возникло бы подозрений насчет молодой парочки, по непонятной причине живущей вместе в таком далеком месте. Ну а во-вторых, если бы кто-то захотел выследить Брома по наличию кольца, деревенские не сказали бы, что какой-то паренек носит кольцо на руке и никогда его не снимает. Его привязанность к этому ювелирному изделию теперь объяснялось браком, что было естественно и, соответственно, скрытно.

Так забавно получилось, что журналы, выдаваемые Данте для Брома, когда он только учился читать, были сплошь и рядом о тех вещах, которые он уже применил в своей совместной жизни с Мариной. Он узнавал о женитьбе, готовке, стрижке волос, разновидности магазинов и еще о многом другом, думая, что это абсолютно бессмысленные для него знания. Но, как оказалось, безмерная удача Данте коснулась и его.