Застеколье (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 19

– Вот, ведь… – почесал я голову. – И, с Машкой повидаться хочется, на ребят посмотреть. И Унгерн ждет. Он должен уже и технику вызвать. Умом–то понимаю, что могу тут хоть год прожить, а вернусь через минуту после расставания, а осознать все равно не могу… Буду мучиться, что человек ждет.

– Сколько он тебя ждать будет?

– Мы с ним на сутки договаривались.

– Времени – вагон. Дуй к себе, в Белокрепь, – усмехнулся Ярослав.

– Куда? – не понял я.

– Ну, хорош князь! – засмеялся родич. – Не знает названия своих владений. За два месяца столько народа явилось – мама не горюй! Мы их и отправляли в те Цитадели, которые недавно восстановили, а большую часть в твою. Теперь вокруг нее целый город. Ну, если не город, то поселок. А «Белкина крепость» – это ж не каждый поймет, да не всякий выговорит. Вот, народ и прозвал – Белокрепь – Белкрепь. Не устоялось еще название. Уже байку пустили – мол, стояла тут белокаменная крепость, да враги снесли, а новую из бревен сложили.

– Так и рождаются мифы… – хмыкнул я и спохватился: – А как ты меня обозвал? Почему – князь?

– Не нравится? – удивился Ярослав. – Слово, не хуже прочих. А кем бы ты хотел зваться?

– Ну, может – комендант, там… – пожал я плечами.

– Комендант, он только за конкретную крепость ответственность несет. А князь – и за крепость и за территорию и за население. Неважно, леших ты будешь охранять или людей.

– Да нет, просто, князь, это же… – попытался объяснить я, но не находил слов. – У–У!

– Ну, князь ему не нравится… А как? Старейшина? Сам же скажешь – молод еще. Ну, а жупан? Чего тебя так перекосило? Нормально слово, славянское. А князь – это не титул, а должность. Ну, сам смотри, мне–то, все равно, – заключил Ярослав. – Я, как старший князь, буду с тебя за порядок спрашивать, невзирая – кем там тебя назовут. По мне – хоть горшком назовись. Плохо работать будешь – ухватом получишь…

– Вот, насчет ухвата, ты правильно подметил… Ухватом я от Машки и получу…

– Непременно, – согласился Ярослав. – Она и так, когда вас с генералом чуть не убили, едва с ума не сошла. Хорошо, что дело у нее есть – народ размещать, обустраивать. А не то – ринулась бы тебя спасать!

– Постой, – удивился я. – Так покушение–то, только вчера было. Как вы узнали?

– Мы с тобой, о чём только что говорили? – с удивлением посмотрел на меня князь. – О том, что тебя здесь не было два месяца. Но вести–то поступают. Или ты думаешь, что в космос тебя отправили?

– Вона как… – ахнул я. – Получается, что ты знаешь о том, что я сделаю в ближайшее время?

– С какой стати? – удивился Ярослав. – Для тебя–то это время еще не наступило. Как ты мог что–то сделать, если ничего не делал?

– Но о покушении–то ты знаешь? Да, – вдруг заинтересовался я. – Откуда, кстати? В газетах и Интернете об этом вряд ли напишут.

– А ты подумай. Никого знакомого не вспомнишь?

Я стал лихорадочно вспоминать всех, кто хоть каким–то боком касался этого неприятного инцидента. Ясно, не киллер. «Скорая помощь», «опера»– отпадает. Спецназовцы – тоже. Ксюха – я бы знал. Ну, «хрюндели», тут даже и говорить не о чем. Тогда – кто?Дежурная часть… Ох, какой же я болван! Я же в прошлом году, перед боем с «терендеями», заметил, что один из бойцов похож на актера, игравшего Пашку Америку в «Трактире на Пятницкой». Актер интересный, но фамилию вспомнить не мог. Потом, посмотрев «Мастера и Маргариту», прочитал имя исполнителя Мастера – Галибин. Только, тот парень был похож на актера Галибина. Начальник РУВД…

– Кудрявцев?

– Он самый, – кивнул Ярослав. – Кстати, твой тезка – Олег, только Николаевич. Он в детстве книжек перечитал, про сыщика Гурова и решил по милицейской части двинуть… Должность – не самая большая, но и не маленькая, сам понимаешь. Всегда в курсе последних криминальных новостей. Иногда полезно…

– Информация – превыше всего. Пошел я, – поднялся я с места

– Постой–ка… подарок где? Даже если на сутки расстались, все равно…

– Подарок?? Так, я…

– Бестолочь ты… Мог бы хоть цветы захватитьдля беременной жены. Денег жалко –нарвал бы по дороге, – укоризненно покачал головой князь, но смилостивился. – Что же с тобой делать. Пошли Кирюху убалтывать… Мы спустились вниз, где были кладовые, бани и прочие «подсобные» помещения. Кирюхой (почему не Кириллом?) звался дедок, кривоватый на один глаз, который выдавал мне когда–то обмундирование. Вот и сейчас, завидев «джинсового» молодчика, неодобрительно покачал головой и уже пошел за новой партией «униформы».

– Кирюха, цветы есть? – не поприветствовав «каптера» поинтересовался князь.

– Цветы? – опешил тот. – Куда тебе цветы?

– Для него, вон, – кивнул Ярослав на меня. – Он, суслик бестолковый, не догадался цветов жене захватить.

– Ну, если для Машеньки… – расцвел дедок, – для нее, для плутовки рыжей, непременно найду… Дед скрылся в глубине своих кладовок и закутков. Скоро вернулся, держа в руках огромный букет белых роз. (Как это называется, когда цветы пакуют в букеты? Похоже на «фалеристику», которая о наградах… Не помню!)

– Здорово! – восхитился я, принимая букет.

– А то… – горделиво хмыкнул дед. – Не забудь от меня привет передать.

– Передаст, – ответил Ярослав, подталкивая меня к выходу. – Пошли, тебе еще три часа топать, А Машка ждет…

Уже во дворе, я недоуменно спросил:

– А где он букет взял? В холодильнике? А цветы не холодные…

– Так кто их, доброжилов знает, – пожал плечами Ярослав. –Смотался в цветочный магазин, да и спер.

– Доброжил? – остановился я, как вкопанный.

– А ты не знал? – хмыкнул Ярослав. – У нас, в Цитадели, все старики, которые по хозяйству помогают – из бывших домовых. На Большой Земле дома пустеют, куда им деваться? Вот, к нам и идут. А Кирюха среди них самый главный, потому что с самого начала живет. Он, когда Машка маленькая была, у нее вместо няньки был. Ладно, потом разберешься… Иди уж.

– Ага, – в изумлении кивнул я, хотя уже и устал удивляться. – Пошел…

– Куда? Обычной дорогой иди, бестолочь… – услышал я вслед тревожный крик Ярослава, но было уже поздно...

Я шагнул…

… и, со всей дури стукнулся о бревенчатую стену.

«И чего это я… – попытался собрать я мысли в кучу, а потом дошло – я же представил себе стену своей Цитадели. То есть, Белкиной крепости… – Поделом дураку…»

Поднявшись с карачек, посмотрел – куда меня «вынесло». Кажется, на задний двор, если судить по тому, что само здание обнесено частоколом из заостренных бревен. При мне его не было. На тыне сидела ворона и откровенно потешалась надо мной.

– Кар–кар–кар!

– Сама такая, дура пернатая! – огрызнулся я.

– К–кар? Кка–ррр!– обиделась птица и улетела.

Наверное, это был мальчик. Но – тоже ворона. Как и я…

– А вы кто? – услышал растерянный голос.

– Конь в пальто, – вырвалось у меня от злости.

Уныло потрогал лоб – точно, рассадил. Мрачно окинул взглядом застывшего в немом изумлении парня. Мне стало стыдно за хамство.

– Извини, это я так. Поторопился. На свидание спешил, – хмуро отозвался я, разыскивая взглядом букет.

– А… – протянул он, поднимая с земли мои белые розы. – Вот он…

Шикарный букет стал похож на растрепанный веник. Похоже, в него–то я и врезался. Жаль цветочков.

– Вам, наверное, помощь нужна? – догадался парень. – Я сейчас врача позову. – Не дожидаясь ответа, он побежал, истошно вопя:

– Мария Петровна, тут мужчина о стенку головой стукнулся…

Пока я ковылял (ногу–то тоже зашиб, вечно ей достается!), мальчишка убежал. Вывернув из–за угла, не успел оглядеться и чуть не упал, когда на меня кинулось что–то пухленькое… Господи, Викуся!

– Олеженька Васильич… – целуя меня, причитала девчонка. – Вернулся! Живой!

Я вспомнил, как унизил при ней любимого ей человека и, мне стало не по себе. Но она не стала вспоминать плохое, а запричитала:

– Простите меня дурочку! Андрей, он такой сволочью оказался!