Вернуть и завоевать, или Курортный роман с продолжением (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 21

Ушли.

Она осталась одна в палате. Стало так тоскливо, вот сейчас обрушилось все это на нее и стало раздавливать. Но сейчас она могла обдумать. В одиночестве и пустоте.

Внезапно открылась дверь, вошел Волошин.

Аня мгновенно напряглась, а он замер на пороге, потом прошел в палату и присел на стул рядом с ее койкой. Хмурый, бледный, осунувшийся какой-то. Ей казалось, одно только его присутствие вытягивает из нее жилы, это надо было прекратить! Она начала первой.

— Зачем все это, Максим Александрович? Беременности больше нет.

— Это не имеет значения, — проговорил он.

Не хотела она этого слышать, поэтому оборвала все раньше:

— Надеюсь, теперь вы оставите меня в покое.

Отрезать сразу. Лучше так.

— Нет! — резко проговорил он, подался вперед и взял ее руку в свои.

Стиснул. Не причиняя боли, но крепко. Медвежий капкан! Это на мгновение унесло ее в те ощущения. Захотелось всхлипнуть, Аня провела свободной рукой по носу и отвернулась.

— Зачем?

— Затем, что мы в ответе за тех, кого приручили, Аня.

Что? Факелом взметнулась злость. Она развернулась к нему:

— Это вы меня приручили?!

— Нет, Анна! — качнул головой мужчина. — Это ты. Когда пришла и села за мой столик.

Звоном отдались его слова, Аня поверить не могла, смотрела на него, а он проговорил:

— А теперь — все! Ты за меня в ответе. И я не отпущу тебя никогда.

Абсурд какой-то.

Она развернулась к нему всем корпусом.

— Но как же?! Пинский же… Он же прямым текстом сказал, что разрушит наши репутации. Хотя, — Аня отвернулась. — Ваша репутация останется чистой. Ведь я в NN-банке больше не работаю.

— Правильно, не работаешь, — чуть сильнее сжал он ее руку. — Потому что жена не может работать в непосредственном подчинении у мужа.

— Что?! — у нее челюсть отвалилась.

— Аня, а ты думала, будет что-то другое? — проговорил он серьезно. — Все к этому и шло. Я просто хотел обставить все иначе. Но теперь приходится как есть.

Боже, этот жуткий тип уже все решил… Оказывается, он молча варил все это в себе. А ей что было, гадать? В ответе она. А ничего, что он как танк?! Как антропогенный пресс?!

Но в памяти всплывало и другое.

Их свидания. Его жаркая нежность. Безумное, нерастраченное что-то.

Решил он уже все! Это было так первобытно, прямо дубиной по голове — и в пещеру. Но он же весь такой. Первобытный, монолитный и ответственный, приручила на свою голову. Черт… На Аню вдруг напал истерический смех.

Она вытаращилась на него и проговорила:

— Ну, знаете!

А потом, забыв, что врач запретил ей дергаться, рывком села на койке и ткнула в него пальцем.

— Вы как себе это представляли вообще? Запрете жену в бункере? А я, между прочим, работать хочу!

— Хорошо, — кивнул мужчина. — Я продумывал и этот вариант. В NN-банк ты, конечно, не вернешься, но это не единственное предприятие, где я имею сильные позиции. Кроме этого, мне принадлежит ряд компаний и производств. Ты можешь работать там. В крайнем случае — куплю тебе фирму.

У Ани натурально отвисла челюсть.

Она забормотала про себя: «Свят, свят, свят…» и слабо махнула рукой. Потом проговорила:

— Ну, знаете.

Смотрела на этого непрошибаемого мужчину и больше как-то ничего не придумывалось. Тогда она пустила в ход главный и убойный аргумент:

— Тогда вам придется знакомиться с моими родителями. Учтите, они у меня строгие!

Волошин некоторое время смотрел на нее поверх очков, потом проговорил:

— Тебе.

— Что мне? — переспросила Аня недоверчиво.

— Аня, мы были близки, — он подался вперед и снова взял ее кисть в свои ладони. — Мы договорились, что ты говоришь мне «ты». И да, я предусматривал такую необходимость.

Кошмар какой-то. Просто чудовищно. У него на все был заготовлен довод и ответ.

— Ну, знаете… знаешь, — пробормотала она.

Откинулась на подушки и вдруг выдала:

— И вообще. Я хочу домой!

Максим секунду смотрел на нее, в глазах отражались какие-то мысли, потом резко встал.

— Я спрошу у твоего лечащего врача.

И вышел. А она осталась лежать в палате, недоумевая, что с ним случилось. Каким-то уж слишком покладистым был господин Волошин. Даже не верилось.

Отсутствовал он недолго, вскоре вернулся и сообщил:

— Я договорился. Тебя отпустят.

И еще про то, что врач будет на связи, и все такое, Аня прищурилась и сказала:

— Я к себе домой хочу.

Он замолчал, взглянул на нее и сказал:

— Хорошо.

Нет, это было уже слишком. Это было как-то подозрительно! Аня с тревогой вгляделась в него и спросила:

— Максим, ты, часом, не заболел?

И тут у него лицо сделалось то самое — серьезное и строгое — «не подходи убьет». А дальше он рыкнул:

— Поговори у меня!

Подхватил ее на руки и понес по коридору через всю клинику.

Могла ли она предположить, что так будет, когда подсаживалась к нему за столик? Да никогда в жизни! Но сейчас, когда их провожали взглядами больные и медсестры, Аня думала, что все не так уж плохо.

***.

Привез он ее той ночью к себе.

Но к Ане на квартиру они тоже выбрались. Но уже через день. И после того как врач осмотрел ее и разрешил выходить из дому. А по дороге Максиму нужно было на минуту зайти в банк.

И вот там произошла одна интересная встреча.

Заехали на парковку, Максим остановил машину и повернулся к Ане.

— Посидишь? Я быстро.

Он собирался зайти буквально на пять минут, кое-что забрать, дать указания секретарше и сразу назад. Но Аня сразу оживилась:

— Нет, я пойду с тобой.

Максима медленно выдохнул, он предпочел бы, чтобы она подождала в машине. По многим причинам. Она могла столкнуться с кем-то и услышать что-то неприятное, устать, расстроиться. Только-только почувствовала себя лучше. Но, видя, как упрямо и дерзко засверкали ее синие глаза, кивнул и неохотно проговорил:

— Хорошо.

— Не беспокойся, — сказала она. — Я не собираюсь никому попадаться на глаза. Только напишу заявление об уходе. Никто не свяжет меня с тобой.

— Послушай! — он резко выкинул вперед руку и сжал обе ее ладони в своей. — Я вовсе не поэтому. Просто не хотел, чтобы ты переутомлялась или расстраивалась.

А она неожиданно улыбнулась и проговорила, глядя на их руки:

— Ну теперь-то меня вряд ли что может расстроить.

Зря, подумал он, на неприятности нарваться здесь — как нефиг делать. Потому что любой офис, это банка, в которой выращивают ядовитых пауков. Но вслух не сказал ничего.

***

С Пинским они столкнулись прямо в холле. Аня почувствовала, как резко напрягся Максим. Нет, он не сбился с шага, и выражение лица не изменилось ни на йоту. Но ощущение — как будто ледяная волна пошла от него. А у Пинского на лице обозначилась неприятная улыбка.

— Здравствуйте, Максим Александрович.

Он скользнул по ней взглядом как по пустому месту и неприязненно произнес:

— С каких это пор стало принято появляться на работе вместе с любовницей?

Все это настолько презрительно и пренебрежительно по отношению к ней, что в первый момент у Ани был шок. А потом она услышала спокойный ровный голос Волошина:

— Извинитесь, Андрей Валерьевич, вы разговариваете с моей женой.

А у того аж лицо заострилось от злости. Кивнул ей:

— Прошу прощения.

И тут же процедил:

— Тогда тем более это противоречит корпоративной этике нашего банка. Жена не может находиться в прямом подчинении у мужа. Я немедленно сообщу…

— Сообщай кому хочешь, мальчик, — нехорошо усмехнулся Максим.

А Аня вдруг почувствовала, что он на взводе. Еще немного и будет взрыв. Этого она не хотела допустить. Коснулась его локтя, думала, не отреагирует, но он обернулся к ней сразу. Злой, четкий, сейчас на нее его серыми глазами смотрел опасный хищник, и этого хищника она в нем больше всего любила.