Выбери любимый жанр

Сэр Невпопад из Ниоткуда - Дэвид Питер - Страница 34


Изменить размер шрифта:

34

И всё же... это соображение не заставило меня отмахнуться от слов Строкера. Ведь с тех пор, как рыцари надругались над моей матерью, прошло немало лет. Может статься, что те злодеи давно уже не служат при дворе Рунсибела. Я, конечно, не мог быть в этом полностью уверен, но и не исключал такой возможности. А кроме того – и эта мысль показалась мне весьма соблазнительной, – если Рунсибел поручит своим воинам отомстить людям Меандра за мою мать, то я буду счастливо избавлен от необходимости подставлять свою шею под мечи и копья последних. Пусть с проклятыми скитальцами бьются солдаты регулярной армии – в конце концов, не зря же их этому учили. Вот это был бы для меня отличный способ отомстить за смерть Маделайн, не рискуя при этом собственной шкурой.

Нет, старина Строкер и впрямь дал мне замечательный, бесценный совет, которым я решил непременно воспользоваться.

Погребальных дел мастер явился в оговорённый срок, едва забрезжил рассвет. Задержись он на каких-нибудь полдня, и боюсь, тело моей бедной матери начало бы... портиться. Он оказался высоким, тощим пожилым мужчиной с мрачноватым бледным лицом. В точности так и должны, по моему мнению, выглядеть все, кто выбрал для себя такую профессию. Строкер, превратившийся для меня просто в какой-то кладезь сюрпризов, сунул ему в руку несколько монет. На нормальные похороны этого бы, конечно, не хватило, но сумма оказалась вполне достаточной для скромной индивидуальной кремации. Это, по-моему, было куда предпочтительней для моей Маделайн, чем если бы её бедное тело сгорело в куче из полудюжины трупов, в компании каких-то усопших незнакомцев.

Вся эта грустная процедура заняла немного времени и собрала мало желающих проститься с покойницей. Кремация, разумеется, происходила на открытом воздухе. Печь была заранее натоплена. Тело матери, облачённое в погребальные одежды, просунули в неё через металлические ворота, которые тотчас же захлопнулись с тяжёлым оглушительным лязгом. В нём было столько безнадёжности, в этом скрежещущем звуке, в нём слышался такой тоскливый надрыв, как если бы кто-то чужой и безжалостный навсегда отрезал мать от жизни и от меня гигантскими ножницами. Я едва удержался, чтобы не зажать уши руками. Астел, стоявшая рядом, крепко сжала мою ладонь. С тех пор как мы с ней «поладили», она сделалась, пожалуй, чересчур навязчивой. В будущем это могло сулить проблемы, но пока я не возражал. Строкер, разумеется, тоже притащился, а заодно и несколько завсегдатаев трактира, которые явились, чтобы воздать Маделайн должное за её «таланты» и за ровный, приветливый нрав.

Из короткой, широкой трубы на крыше печи начал вырываться чёрный дым. Он столбом поднимался в небо и таял в необозримой вышине. Похоронщик вёл церемонию по всем правилам. Пробормотав несколько подобающих случаю слов, он обратился к присутствующим с вопросом, не желает ли кто-либо произнести речь. Никто на это предложение не отозвался. Я чувствовал, что должен был что-нибудь сказать, но вместо того, чтобы выйти вперёд и выдавить из себя хоть несколько слов прощания, стоял столбом, словно язык проглотив. Мне было немного стыдно, но в то же время я осознавал, насколько пусты и лицемерны все эти надгробные речи, кто бы их ни произносил. Вот будь моя мать всё ещё жива, я непременно сумел бы выразить в словах всю мою любовь к ней. Но с этим своим благим намерением я немного запоздал... Потому и стоял молча. Не хотелось при всех сморозить какую-нибудь глупость.

Астел вдруг возьми да и толкни меня в бок. Я сердито на неё покосился, а она кивком указала мне на место в центре круга собравшихся, у самой печи. В глазах её горела решимость. Я малость струхнул: ещё чего доброго скандал устроит! – и покорно, припадая на свою негодную ногу сильней, чем обычно, чтобы мне посочувствовали и не судили строго, поплёлся к печи. Повернувшись лицом к участникам церемонии, я после недолгого раздумья произнёс:

– Маделайн была мне хорошей матерью. У неё сложилось... собственное представление о том, каким надлежит быть нашему миру. И оно здорово разнилось с действительностью. Отныне я посвящу всю мою жизнь осуществлению того, о чём она мечтала. Потому что именно этого она всегда от меня ждала. – Замявшись, я пожал плечами, кивнул и прибавил: – Спасибо за внимание.

Представьте себе, у Астел в глазах заблестели слёзы! Вот уж не думал, что столь жалкая надгробная речь произведёт на неё такое впечатление. Кто-то одобрительно похлопал меня по плечу. Кому ж бы это быть, как не Строкеру, с ужасом подумал я. Вот так дела! Я вовсе не был готов к столь стремительным переменам окружавшего меня мира. Меньше всего на свете мне хотелось становиться объектом доброты Строкера и свидетелем сентиментальности Астел. Уж кого-кого, а эту девицу я всегда считал образцом рассудочности и прагматизма.

У самой дальней кромки пустоши, на которой происходила кремация, начинались лесные заросли. То был один из рубежей Элдервуда. Я всмотрелся в далёкие очертания кустарника и деревьев и, разумеется... разумеется, разглядел едва заметную тонкую фигурку, одетую в панталоны и куртку коричневых и зелёных тонов. Вскоре она исчезла, буквально растворившись на фоне леса.

Мы стояли у печи и молча смотрели на дым, который продолжал густой струёй валить из трубы. Изредка в воздух поднимались яркие искры и частицы чёрной сажи. Моя мать всегда стремилась к чему-то возвышенному. Надеюсь, там, где она теперь очутилась, ей удастся обрести всё, что она тщетно искала здесь. Прошло ещё несколько минут, и похоронных дел мастер вручил мне большую урну с прахом Маделайн.

– Что мне с этим делать? – растерялся я.

– Да что хочешь, – последовал равнодушный ответ. Я побрёл прочь, таща тяжеленную штуковину под мышкой. Никто и не подумал предложить мне свою помощь. Может статься, думали, что я это почту за оскорбление. Ну не дураки ли, честное слово! Придёт же в голову такая чушь собачья! Да стоило бы кому-нибудь из них только заикнуться о желании помочь, я мигом препоручил бы им урну со всем её содержимым. Ни секунды бы не промешкал. Астел семенила рядом со мной, и я обратился к ней с вопросом:

– Как по-твоему, куда мне её девать?

– Придёт время, сам узнаешь, – уклончиво ответила она.

Вечером в трактире было непривычно тихо. Я сидел в одиночестве, не сводя глаз с урны, и ко мне никто не подсаживался. За исключением Строкера. Тот как-то неожиданно подобрался сбоку и плюхнулся со мной рядом.

– Слушай сюда, – просипел он. – Проку от тебя всегда было кот наплакал. Но я тебя не гоню. Оставайся, коли пожелаешь. Только уж не обессудь, придётся тебе поработать на совесть за стол и крышу над головой. А как иначе-то? До сих пор ты был ленивым паршивцем...

– Вы уверены? – бесцветным голосом прервал его я.

– А то ты сам не знаешь! – В подтверждение своих слов Строкер звонко хлопнул себя по коленям обеими массивными ладонями. Звук получился таким сочным, что многие повернули головы в нашу сторону. – А теперь изволь вести себя как подобает. Задаром тебе у меня ничего не перепадёт, так и знай. – Он провёл пальцем по шее у самого её основания. – У меня до сих пор тут отметина осталась от твоих зубов. Теперь её толком-то и не разглядеть, но нащупать можно. С самого дня рождения ты был пакостным маленьким уродцем.

– Так зачем бы вам оставлять тут такого ленивого паршивца и пакостного маленького уродца, как я? – От злости у меня аж дыхание перехватило. – Чтобы было над кем поиздеваться? Чтобы унижать меня на правах хозяина и господина, совершенно безнаказанно? И сколько я, по-вашему, должен на вас работать, чтобы заслужить право на ночлег среди лошадей?

В глазах Строкера блеснула злость.

– А я-то хотел с тобой по-хорошему! Видать, не стоишь ты того. Да и чему ж тут удивляться? Неблагодарный щенок, вот ты кто после этого!

– Ясное дело. И я о том же.

Встав из-за стола, он с такой силой оттолкнул ножищей стул, что тот с грохотом свалился на пол. Не знаю, в какую форму могла бы в дальнейшем вылиться его злость, если бы он внезапно решил не давать ей воли и не убрался прочь, покачивая головой. Но я не долго оставался в одиночестве. Через минуту мне на плечо легла тёплая, лёгкая рука, и я, не оборачиваясь, догадался, что рядом остановилась Астел.

34
Перейти на страницу:
Мир литературы