Дюна. В коллекции. Книга 1 (СИ) - "Violator" - Страница 10

Несмотря на мой напряг, весь день пронесся как один час. Когда Коул сказал “тебя приведут в порядок”, я и не ожидала, что этот процесс займет так много времени. Я предполагала, что меня отвезут в очередной салон красоты перед ужином, чтобы сделать мне прическу, но все оказалось гораздо сложнее. Как только Коул уехал в офис, на пороге появилась какая-то женщина и, представившись миссис Тан, поставила меня перед фактом — меня ждут в мед. части при отеле, чтобы проверить меня на венерические заболевания, а дальше по плану намечался СПА-салон, чтобы привести мое тело в порядок. Я попыталась отказаться, но мне жестким тоном дали понять, что этого делать не следует, и отказ не принимается.

“Видимо, это надзирательница за предметами в коллекции Коула”, - внимательно изучала я холодные глаза строгой китаянки и, понимая, что в моем положении лучше не спорить, сжала губы и направилась за этой Тан.

Столько унижения, сколько я почувствовала, лежа на кушетке, пока у меня брали анализы, я никогда не испытывала. Стиснув зубы, я сжимала кулаки и моя неприязнь к Коулу за цинизм, желание отомстить Марине за подлость, и злость на себя за наивность росли с каждой минутой.

До обеда меня не выпускали из СПА-салона, где мое тело подвергали пиллингу, талассотерапии, обертыванию, массажу от макушки до пяток и прочим изыскам.

Если бы все эти процедуры я заказала сама, будучи на отдыхе где-нибудь на курорте, то сполна могла бы ими насладиться и оценить их по достоинству, но чем дольше я проводила времени в салоне, тем противнее мне становилось. Я чувствовала себя вещью, которую готовят для использования по прямому назначению, а услужливые сотрудницы и массажистки, которые были щедры на улыбки и пели комплименты белизне моего тела, только подливали масла в огонь.

Однако, несмотря на мысли о предстоящем, бессонная ночь и напряжение дали о себе знать, и я на два часа отключилась, пока мне делали массаж.

Во второй половине дня, после обеда, меня ждала следующая часть этого Марлезонского балета с китайскими мотивами. Ровно в четыре в гостиной вновь появилась все та же миссис Тан с моим чемоданом, который забрали у Марины. Я быстро убедилась в отсутствий паспорта среди моих вещей, и китаянка повела меня в салон красоты, где я подверглась очередным процедурам, теперь уже по наведению внешнего лоска. И вновь пришло это гадкое ощущение вещи в чужих руках — пока мои волосы укладывали, а на ногти наносили светлый лак, я чувствовала себя предметом из коллекции, который полировали, чтобы тот выглядел как можно презентабельней и радовал хозяйский глаз.

Чтобы избавиться от этих неприятных воспоминаний, я тряхнула головой и, чувствуя боль в спине от бесконечного напряжения, откинулась на удобное сиденье машины.

Вспомнив слова Марины о том, чтобы я поменьше постила свои фотки в инете, я активировала телефон и зашла в Инсту и ВК. Первым моим желанием было заблокировать аккаунты напрочь, но я понимала — таким образом я могла встревожить сестру и родных, и лишь полностью ограничила доступ для посторонних.

Посмотрев на иконку скайпа, я вспомнила легенду о новой работе и занятости, которую я написала близким, и мое сердце болезненно сжалось — меньше всего на свете я хотела врать, но еще меньше я хотела, чтобы родные вышли на связь первыми и вычислили мое состояние по голосу.

Закрыв глаза, я тихо прошептала “дай мне силы все это выдержать” и не заметила, как вырубилась, словно заводная кукла, из которой вытащили батарейки.

Что происходило потом, мой мозг не контролировал — я проснулась от прикосновения чужих пальцев к своей щеке и терпкого запаха мужского парфюма.

Я резко дернулась в сторону и только сейчас поняла, что спала на бедре Коула.

— Простите, — прочищая горло, машинально прошептала я по-русски и резко отодвинулась подальше, к своему окну.

Коул вел себя спокойно, никак не отреагировал на моё внезапное пробуждение и, лишь бросив внимательный взгляд на мое лицо, ровным тоном произнес:

— Мы на месте.

Наблюдая, как он, уже выйдя из машины, здоровается с мужчинами, которые ждали его неподалеку, я ругала себя, что все же не удосужилась хоть немного поспать, а вырубилась прямо при постороннем мужчине, да ещё и улеглась к нему на ноги. Не решаясь отойти от машины, я ловила на себе взгляды мужчин и никак не могла избавиться и от запаха парфюма Коула, и от ощущения его ладони на моем лице.

Вероятно, я бы так и осталась стоять у машины, в надежде, что обо мне забыли, если бы не послышался голос Коула.

— Ну что, поднимемся, — уверенно произнес он и повернул голову ко мне. Не нужно было быть прорицательницей, чтобы понять, что от меня требовалось.

Приближаясь к компании, я отметила трех знакомых китайцев, среди которых был Ханг, а также женщин, присутствие которых меня немного успокаивало.

Две китаянки, державшиеся рядом с азиатами, давали мне возможность не очень сильно выделяться в своем светлом шелковом платье на фоне мужских костюмов.

Меня коротко представили Златой, но ко мне не тянули руки, чтобы представиться и назвать свои имена. Всех присутствующих просто проинформировали о моем имени, а не желали нас познакомить.

Пока мы всей группой поднимались в лифте, шли по просторному ресторану в сопровождении хостес, а затем рассаживались за массивным круглым столом в уютном кабинете с видом на бухту, мужчины продолжали разговаривать, перебрасывались шутками и громко смеялись. Иногда я ловила на себе серьезный оценивающий взгляд Ханга и других, и мне хотелось исчезнуть или выкинуть что-то такое, за что меня отправили бы вновь в апартаменты. Однако я понимала, что этот выход в ресторан тоже мог быть очередной проверкой, и, временами посматривая на Ханга с его непростым, прищуренным взглядом, вздрагивала и инстинктивно держалась ближе к Коулу.

“Если тебе предстоит находиьтся в этом обществе и при этом человеке какое-то время, попытайся изучить его и его окружение”, - решила я и, таким образом наметив цель и зная, куда поворачивать направление своего ветра, немного успокоилась.

Как оказалось, мы приехали на ужин в бизнес центр, где на одном из последних этажей располагался стейк-хаус с видом на бухту и на отель.

Первое, что меня удивило — заказ блюд. Собственно, мне даже не предложили меню. Коул, ни о чем меня не спрашивая, заказал два стейка и продолжил разговор с громоздким упитанным мужчиной со странным акцентом, которого звали Боб Харис.

Правда, спустя некоторое время стал понятен его акцент — судя по разговорам, он являлся одним из ведущих туроператоров Австралии, который вел бизнес с отелями Коула и тоже владел массой недвижимости не только в Мельбурне и Сиднее, но и в Гонконге и в Таиланде.

Я держалась в тени, поглощала свой стейк со странным вкусом, внимательно вслушивалась в разговоры и иногда посматривала на китаянок, которые вели себя так же, как и я — молча ели свое блюдо и запивали его красным французским вином.

За то время, пока я, молча поглотив холодные закуски, приступила к стейку, я отметила, что Коул знал массу информации, очень хорошо ориентировался не только в вопросах недвижимости и финансах, но мог поддержать беседу на совершенно постороннюю тему, как, например, фермерский бизнес в Австралии и лесная промышленность Швеции. Безусловно, я не могла оценить степень его осведомленности в таких вопросах, но, судя по ответам австралийского Боба, она была достаточно высокой.

Затем мужчины плавно перешли к теме шанхайской фондовой биржи, здесь к разговору подключились азиаты, и вновь я отметила, что Ханг и Боб внимательно слушали Коула, который, оперируя непонятными мне терминами, давал прогнозы.

Насколько они были верными — мне тоже не дано было знать, но Боб, казалось, не пропускал ни слова. Я не могла не отметить эрудированность Коула и, иногда забывая, кем он является, отдавала дань его знаниям. Несмотря на свою резкую внешность и перебитый нос, в нем чувствовался мощный интеллект, живой ум, и каким-то образом эта интеллектуальная харизма выделяла его из толпы даже далеко неглупых людей.