Айрин, графиня из Бездны (СИ) - "Izzi Genius" - Страница 2

— Ну, можно и Фуф — согласился сидящий рядом Гленн.

Родители смеялись и веселились, Айрин тоже всё нравилось, и она так и не поняла, почему взрослые достали эту шкуру, еду и предмет только сейчас.

— Как думаешь, не пора ли? — спросила Лин у мужа, глядя, как дочь играется с подарком.

— Хочу дождаться от неё первых связных слов. Я должен понимать, что она меня понимает. А пока дадим ей больше свободы. И постараемся почаще играть с ней.

К трём годам Айрин изучила каждый уголок в пределах ограды. И всё чаще стала смотреть в сторону тёмного леса. Она уже знала, что он опасен. Иногда она слышала вой из-за ограды. Иногда замечала, как в чаще мелькают смутные тени. Она видела, как порой отец приходил в крови и израненный, и мать лечила его. А на заднем дворе часто разделывались ужасные туши. Когда она попробовала помочь, её усадили за стол и велели перебирать травы. Необходимо было листья аккуратно отделять от стеблей и всё раскладывать по разным кучкам. Немало часов Айрин провела, склонившись над охапками растений.

Следующим этапом для нее стало задание выдавливать из личинок скрабов как можно больше зелёной жижи. Раз в сезон Гленн приносил их целую сумку. Для этой работы требовались специальные перчатки, и Лин сшила их для дочери. Аури перчатками очень гордилась.

Время шло, и обязанностей прибавлялось. К четырем годам Айрин уже кормила зверей, ухаживала за огородом, собирала плоды с деревьев, косила траву на холме. Там были странного вида три деревянных украшения, воткнутых в землю. Под каждым из них лежал большой обтесанный камень.

— Это могилы твоих братьев — сказал отец, когда дочь пришла к нему с вопросами. — Они умерли тут, Лес забрал их, и теперь они лежат там в мире и покое.

Айрин плохо понимала, что такое «смерть», и родители провели вечер в объяснениях. Из их слов девочка узнала, что есть мир людей, Свет, и мир отражений, Изнанка. Мир людей был сотворён Светом. Увидев, какие чудесные создания у него получились, он разделил себя на четыре части — Тело, Дух, Разум и Чувства — и все они стали присматривать за людьми и помогать им. Но разделив себя, Свет утратил часть силы и эта часть обрела разум. Она стала Изнанкой, и внутри себя поселила отражения всего, что создал Свет. А затем Свет и Изнанка слились, но не до конца, и теперь в Изнанке живут отражения всего — всего, что есть в Свете. Родители не могли толком объяснить дочери, как это произошло, и что означает, но главное она поняла — где-то в невидимом мире есть ещё одна Аури, только злая. И эта вторая Аури всегда рядом, и всегда готова вмешаться в её жизнь. Поэтому нужно держаться настороже и не пускать злую девочку в наш мир. Как именно не пускать, родители объяснили очень смутно. А ещё оказалось, что после смерти Четверо оценивают всю твою жизнь и отправляют либо обратно в мир, либо в рабство к твоей тени в Изнанке.

Гленн и Линария не были истовыми верующими. Они путались в словах, спорили, многие вопросы оставили без ответа. В конце концов Айрин сообщили, что она ещё слишком мала, чтобы знать всё на свете, и что она всё поймёт, когда повзрослеет.

Примерно раз в два месяца отец уезжал в город. Он целый день продавал шкуры и мясо убитых зверей, а также зелья и ткани, что делала Лин. По возвращению Гленн всегда привозил необычные новые вещи, и каждый раз остаток дня Аури засыпала родителей вопросами.

Однажды утром, покормив живность, Айрин заметила за оградой неподвижный приземистый силуэт. Какой-то зверь стоял за рвом. Девочка направилась к нему, чтобы рассмотреть поближе, и прошла до середины двора, прежде чем поняла, кто это. Куорг. Живой. Он стоял совсем рядом со рвом, и Айрин видела его во всех подробностях. Серая кость на спине и морде. Маленькие, глубоко посаженные глаза. Огромное мускулистое тело, покрытое бурой жесткой шерстью. И клыки размером с палец. Они стояли друг напротив друга и смотрели. Айрин не испугалась, но растерялась, не зная, что предпринять. Пойти в дом? Но не опасно ли поворачиваться спиной? Может, позвать отца? Но не бросится ли зверь на её крик? Сейчас, видя куорга так близко, чувствуя его силу и злобу, ловчие ямы не казались такой уж надёжной защитой.

Зверь внезапно оскалился, зарычал, а потом развернулся и бросился в Лес. Аури услышала сзади шум и обернулась. Отец, в одной рубахе, с копьём в руке, бежал к ней.

— Всё нормально — закричала ему Айрин — Он убежал!

Но всё было, конечно же, не нормально.

— Зима выдалась суровой, вот они и выходят. Помнишь, такое уже бывало? — говорила Лин, сидя у печки. Гленн кивал и задумчиво поглаживал древко копья.

— Пап, а они могут перепрыгнуть ямы?

— Нет— ответил Гленн — Раньше не могли, а сейчас тем более.

И всё-таки он беспокоился.

В четыре года девочке доверяли уже взрослую работу. Например, выпаривание той жижи, что выдавливалась из личинок. Или смешение трав. Плетение нитей. У Айрин появились даже собственные инструменты. И новые игрушки. К рыцарю Фуфу присоединились медведь Буул и важный Сир Римус. Перед работой девочка расставляла их вокруг и, занимаясь делом, делилась новостями. Или пересказывала сказки родителей. Сами родители с трудом сдерживали улыбку, слушая, во что превращаются их истории. У них даже появилась игра — нужно было угадать, какой именно сюжет Аури рассказывала своим куклам.

В день, когда Айрин исполнилось пять, Гленн подарил ей три дротика. Металлические, гладкие, острые, они помещались на ладони девочки и были отлично сбалансированы.

— Мы живём в опасном месте, дочь — сказал Гленн, вручая подарок.

Аури кивнула. Она уже давно поняла, что мир вокруг неё больше походит на тот, где живут чудовища, а не тот, что с королями и принцами. Слушая сказки, она представляла, что все короли похожи на отца — высокие, сильные, со светлыми волосами и с бородой, всегда улыбаются и смеются, а все королевы похоже на мать — красивые, с длинными каштановыми волосами, мягкими заботливыми руками и внимательным ласковым взглядом. Но умом понимала, что это не так, и что её родители — обычные люди, из тех, что просят героев о помощи.

— Вот твоё первое оружие. Ты пока что мала, тебе рано браться за меч или копье. А вот эти дротики… Ты знаешь, как с ними обращаться?

Айрин снова кивнула. Она не раз видела, как отец метает ножи в стену.

— Вот и хорошо. Я хочу, чтобы ты теперь при каждом удобном случае училась метать эти дротики. Выбери место и расстояние, и тренируйся, пока не станешь попадать каждый раз, как кидаешь. Тогда выбирай другое место и большее расстояние, и снова тренируйся. Ты поняла меня?

Айрин кивнула в третий раз.

— Вот и хорошо.

Оказалось, что кидать дротики можно было разными способами — тщательно прицеливаясь, на время, вслепую, по два сразу. Несколько раз девочка порезалась, но не стала рассказывать родителям, боясь, что мама заберёт новую игрушку. Конечно же Лин, то и дело снимавшая впопыхах надетую одежду и переодевая дочь как надо, видела все эти порезы, ссадины и синяки. Даже Гленн не знал, сколько слёз было пролито и молитв прочитано. Но раз выбрав путь, Линария твёрдо решила идти до конца. Поэтому, когда муж объявил о том, что время обучения пришло, она ни словом не возразила.

— Айрин — серьёзно сказал отец — Рано или поздно тебе придётся делать по-настоящему опасные дела. Например, проверять ограду. Или ловушки. Или даже отправиться в Лес. Ты понимаешь?

— Да, пап.

— Хорошо. Чтобы всё это делать, нужно быть сильной, смелой и уметь сражаться. Ты видела, как я тренируюсь?

Каждое утро перед рассветом отец уходил во двор и там совершал с копьём разные движения. Если получалось, Аури вставала и смотрела, как он занимается.

— Да, видела.

— Так вот, я делаю это, чтобы охранять нас от Леса. Пришла пора и тебе научиться. Хочешь?

— Да, очень! — ответила Айрин с горящими глазами.

— Хорошо. Значит, завтра и приступим.

Теперь каждое утро у Аури и Гленна начиналось одинаково. Они вставали в сумерках, шли во двор и делали упражнения. Гленн тренировался с боевым копьем, длинным и тяжелым. У Айрин была тонкая гладкая палка, с металлическим тупым наконечником.