Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 30

Последнюю фразу он машинально произнес вслух, за что тут же был награжден резким и коротким сверканием взгляда жены. По счастью, последняя соображала неплохо и от комментариев удержалась. В этот момент.

— Второй вариант, — успокаиваясь, бормотал вслух старший Асада в то время, когда ставшие неожиданно медлительными, ну прямо как улитка, линии связи устанавливали соединение с собственным сыном. — Хорошо, что телефон красноволосой есть…

Подруга отпрыска ответить не торопилась.

Когда после шестого гудка её камера всё же включилась, Ватару не сдержался и грязно выругался в сторону: его пацан, фигуристая пассия пацана (не отлипающая от него, видимо, даже ночью), какие-то одноклассницы (кстати, ничего так себе — сиськи хоть и не как у красноволосой, но задницы более чем в порядке… блядь, не о том сейчас надо думать!), ещё та пострадавшая девчонка в инвалидной коляске — все они весело ржали и ехали по эскалатору вниз, по направлению к станции метро.

К счастью, народ вокруг вблизи не просматривался, оттого финансист вывалил Масе проблему, не стесняясь, секунды за четыре.

— Можешь позвонить этому своему комиссару?! — отец говорил на одном дыхании, даже не переводя дух. — Он же может направить туда сво…

— СТОП. Батя, уймись. — Сын быстро и коротко поцеловал воздух перед собой (у этой Цубасы научился, что ли?!), успокаивая родителя и демонстрируя, что сейчас лишь вносит ясность, а не ссорится. — Дамы! Икару — в клинику! Оттуда ни ногой, ждать меня!

Две одноклассницы заинтересованно кивнули и тут же, в четыре руки, схватились за трубки инвалидной коляски.

Ещё произнося эту фразу, Маса, распластавшись горизонтально в воздухе, словно парящий в высоте коршун, ухватившись за проезжающий мимо него вверх фонарь освещения, уже летел на встречный эскалатор.

Вообще-то, делать так было нельзя. Но из молодёжных шалостей в метро, такая смена направления движения была самой безобидной. Полицейский кобан вообще на такое обычно не реагировал.

На доли секунды картинка в кадре моргнула: красноволосая, сунув свой рюкзак в руки подруг, мгновенно последовала за его сыном. В точности повторяя бросок через разделительный барьер с опорой рукой на фонарь.

Взметнувшаяся в воздух юбка старшеклассницы открыла на мгновение её ноги и кое-что повыше.

Старший Асада непроизвольно сглотнул при виде узкой полоски нижнего белья бывшей курсанта.

— Фигасе они там… — раздался из-за спины удивлённый шёпот жены.

Ватару нервно махнул рукой назад, впившись взглядом в экран и ожидая развития событий либо продолжения: отпрыск вместе с красноволосой пассией во все лопатки неслись вверх.

Последняя, видимо, что-то переключила через концентратор, поскольку изображение с реального сменилось на симуляцию, но зато с точкой фокуса перед лицом Масы.

— Батя, давай не воевать сейчас за власть? — выдохнул его ребёнок на бегу, в два приёма. — Ты задачу поставил? Я тебя услышал. Давай ты не будешь мне рассказывать, как её решать? Сейчас выскочу наверх со станции и свяжусь, с кем надо, в полиции: из метро о таком говорить будет нельзя. Если тебе надо срочно.

— Да почему?! — попытался сопротивляться отец. — Всё законно ведь?! Заодно присмотреть, чтобы в офисе полицейские не шарились! Твой знакомый же…

— Пап, адрес офиса, быстро! Понадобится говорить, куда им двигаться!

Мивако, коротко крикнув из-за спины «Сейчас даю!», кажется, за половину секунды отправила младшей Кимишиме целый пакет: и геолокацию офиса, и план всего здания, и фотографии помещений изнутри — с расположением столов, мебели, техники. Поскольку последнего на плане здания не было и быть не могло.

— Отбой. Не тереби. Свяжусь, когда смогу. — Достаточно невежливо оборвал разговор сын, уже вылетая из метрополитена наружу.

Его красноволосая половина (теперь, видимо, именно так) дисциплинированно исполнила команду парня и тут же отключила линию.

— Блядь. И что теперь? — ошарашено задал в воздух риторический вопрос финансист, не ожидая никакого ответа.

Впрочем, его дисциплинированный разум возобладал над эмоциями буквально через мгновение. Он и Мивако, каждый со своего аппарата, принялись названивать другим подразделениям компании (отдавая распоряжения) и стандартным тревожным подразделениям полиции: от последнего хуже всё равно не будет.

Конечно, проблем потом не оберешься, но вдруг успеют что-то предпринять? Хотя, в последнее верилось слабо: офис Гэнки специально находился в таком месте, чтобы из самого ближнего пункта стражей порядка добираться до него нужно было не менее четверти часа (если только не бежать по галереям и надземным переходам, включая ходы между зданиями и небоскребами, пешком — чего полиция ради Джи-ти-груп точно делать не будет).

— Замри. — Цубаса имеет вид безэмоционального робота и тем меня пробирает. — Делай звонок! — мне высовывают в руки телефон. — Садатоши, не кому-то ещё, — уже тише добавляет она. — Потом объясню, почему!

В иерархии местных правоохранителей она ориентируется несоизмеримо лучше меня, как и в специфике их деятельности. Потому подчиняюсь безоговорочно.

К счастью, инспектор оказывается на месте и отвечает почти мгновенно.

— Усиленный режим, — комментирует из-за спины моя одноклассница, наблюдая броуновские движения на территории офиса девятого бюро.

Ничего не добавляя от себя, коротко и сжато транслирую полицейскому текст отца: родитель ухитрился сформулировать всё крайне лаконично и по делу.

В последний момент, словно извиняясь, Цубаса придерживает меня за руку и тоже влезает в кадр:

— Вака — моя подруга тоже! Что еще можно сделать, кроме звонка вам?

— Вызов принял, — теперь и Хидэоми, уподобляясь красноволосой, изображает робота, не отрываясь от каких-то своих мониторов, которых у него на столе почему-то прибавилось. — Минут семь — и наши будут там. — Затем он поднимает глаза и всё же снисходит до эмоций. — Маса, лучше бы кому-то из вас тоже быть на месте! Сегодня местами чэпэ. Не самое большое, но очень резонансное… Могут прибыть и люди из других подразделений. Если у вас там, — многозначительная пауза, — документы какие, каналы управления либо связи открыты… — он красноречиво недоговаривает.

— Девять минут нам с тобой бегом дотуда, под концентратором, — без пауз, дисциплинированно сообщает Кимишима, после чего сама обращается к полицейскому. — Инспектор, а Маса с его грамотой от вашего директора департамента сгодится? Как член семьи сотрудника?

— Поначалу — более чем. Потом, если что, набирайте меня. Подключусь. — Видно, что наш собеседник общается вежливо исключительно отдавая дань традиции.

— Спасибо, — успеваю сказать до того, как рука служителя закона тянется в направлении кнопки отбоя.

— Не за что, — серьёзно качает головой Садатоши. — В такие моменты всегда что-нибудь случается. Мы действительно в усиленном режиме.

Его лицо перед нами гаснет, чтобы через долю секунды замениться на три-дэ голограмму предполагаемого маршрута.

Цубаса, вовсю наяривая с двух рук по виртуальной клавиатуре, увлечённо бормочет:

— Есть маршрут получше! Погнали!

Я, не делая никакого движения, набираю побольше воздуха, чтобы вернуть управление ситуацией себе.

И, для начала, полностью оценить обстановку перед тем, как нестись не пойми куда, сломя голову.

К сожалению, из попытки восстановления иерархии быстро ничего не получается: мне в бок прилетает кулак, а красноволосая яростно шепчет:

— Там Вака! На рысь переходи?! Я тебя на бегу сориентирую!

Примерно то же место. Надземный переход из метрополитена в небоскреб через дорогу. Менее чем через минуту.

— … как ты на ходу говорить умудряешься? — топаю плечо в плечо со своей подругой.

Она гораздо лучше меня ориентируется, куда нам бежать, потому темп и направление задает она.

Лично я в этой ее трехмерной схеме пока даже не разобрался: там, где горит один поворот с яруса, самих ярусов больше одного — раз. Поворотов — тоже.