Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 29

Если высокая брюнетка заявила, что может заранее подстелить соломы на острый случай (хм, хотя и с подачи родного сына — поди ж ты), сомневаться в её заявлениях нет ни малейших оснований.

— Надо будет при случае выяснить, — улыбнулся половиной лица глава семьи младшей жене, уже разорвав соединение. — Что там за интимные закладки.

— Сама заинтригована, — искренне кивнула Мивако, взбивая безлактозный аналог молочного коктейля.

Вака, распрощавшись с подростками и добравшись до офиса кумитё, созвонилась со старшим Асадой, поднося свой смартфон к датчику на стене.

Ватару, как и было оговорено, разблокировал ей вход и уже собирался отключаться, когда она, как ни в чём ни бывало, выдала, переходя на ты:

— … но тебе точно понравился наш последний раз?

К чести второго лица Джи-ти-груп, последний мгновенно уловил намёк:

— Да, было неплохо! — Асада-старший даже притянул за руку жену, чтобы и та попадала в кадр.

Он уже понял по Ваке, что в офисе оябуна что-то было не так.

Коюме, быстрым шагом миновав холл, направилась сразу в главный коридор, якобы нейтрально болтая с четой Асада.

Камера её смартфона аккуратно фиксировала то же самое, что и сама бывшая спортсменка глазами.

Мивако, тоже мгновенно сориентировавшись, законнектилась с ними в конференцию и лихорадочно активировала запись.

Вака, не останавливаясь, распахнула двери главной части офиса — и её камера услужливо показала почти десяток незнакомых людей, хозяйничавших там, как у себя дома.

— О, а ты не предупредил, что я тут буду не одна! — спокойно констатировала менеджер по пиару, аккуратно обводя камерой абсолютно всех без исключения. — А вы кто, народ?

В следующий момент по экрану мелькнуло стремительное движение и камера смартфона Коюме, перевернувшись несколько раз в воздухе, показала офисный потолок угла помещения.

Чей-то каблук, выросший до размеров самого гаджета, был последним, что увидела чета Асада перед тем, как связь оборвалась.

За некоторое время до этого.

— … Ты уверен? — патриарх семьи Ходзё, активировав все доступные расширения, требовательно смотрел на старшего сына.

Синтаро, если честно, уже давно выполнял почти все его регулярные обязанности.

К сожалению, возраст давал о себе знать: формальный глава не обманывал себя и в душе признавал, что ему осталось жить гораздо меньше, чем он уже прожил.

Ну и нейродегенеративные процессы со счетов не сбросишь: если бы не сегодняшний уровень техники, он сам бы давно превратился в гадящее под себя растение. Являющееся разумным лишь в прошлом, а человеком — лишь технически.

— Пап, а тут нет вариантов. — Сын никогда не делал скидок ни на возраст, ни на здоровье главы клана (за что последний сейчас был ему благодарен). — Эти твари в кабинете министров, чтобы усидеть на следующих парламентских выборах, готовы на что угодно. А уж такая мелочь, как закрыть глаза на эволюционные, как они говорят, изменения… Ещё и в паре даже не префектур, а вообще муниципалитетов!

— А что скажет нация? — старик смотрел остро и пронзительно. — Времена не те. В мешке кота не удержишь. Резонанса не боятся?

— Всем плевать, — пожал плечами фактический управляющий корпорацией. — Времена не те. Повышенные доходы от свободной экономической зоны закроют рты абсолютно всем. В этих муниципалитетах, — он выделил местоимение, — точно закроют. А другим муниципалитетам скажут уже эти: не лезьте в наши дела. И будут полностью правы, с точки зрения закона о местном самоуправлении.

— Ты сейчас так говоришь, как будто твоё понимание патриотизма и прочие громкие слова тебе дороже, чем поставить на место этих выскочек из Джи-ти-груп, — дробно захихикал старик. — Накануне муниципальных выборов, хе-х.

— Тот случай, когда обе задачи совпадают по вектору, но не совпадают по модулю, — чуть удивленно ответил Синтаро. — Джи-ти-груп, если оставить всё, как есть, победят с таким отрывом, что из этого муниципалитета их не снесёт даже премьер-министр ещё лет пятнадцать! А сами они слишком малы, чтобы не пустить китайцев на острова. К сожалению, всё выглядит как самый типичный плацдарм.

— И против конкретно Асада лично ты ничего не держишь? — якобы добродушно улыбнулся патриарх.

— Держу. И с удовольствием объединю месть с долгом. Но это никак не отменяет того, что я тоже — японец. Если мы не хотим, чтобы наши дети говорили по-китайски и писали без азбуки одними кандзи, заслоны в этих муниципалитетах надо ставить не на уровне заштатной компашки. Третьего уровня. А хотя бы на уровне кого-то из префектуры.

— Вроде нас?

— Вроде нас.

— И ты думаешь, что одна несчастная коммуникация из их офиса способна так повлиять на расклад?

— Папа, ты просто мало что понимаешь в современных коммуникациях, — Синтаро позволил себе слабо улыбнуться. — Да. Если эту волну поднять из их офиса, в глазах общественного мнения мы с ними резко поменяемся местами. Ну или, как минимум, сравняемся.

— А дальше дело решит наша большая масса? — задумчиво подытожил старик.

— Да.

Асада-старший очень медленно моргнул, возможно, в течение даже целой секунды.

Разогнанный за это время командой нейро-концентратора мозг уже видел сразу несколько вариантов действий, из которых, к сожалению, только пара была более-менее рабочей.

Взгляд Мивако бешено заметался по кухне, не останавливаясь ни на чём. Рот младшей жены беззвучно открывался и закрывался.

Ватару, в течение еще одной бесконечно длинной секунды, активировал на смартфоне принудительный режим звонка — и с ходу набрал первого человека нынешнего аутсорса, ответственного за охрану.

Гаджет последнего, повинуясь внешней команде со стороны вип-клиента, мгновенно установил связь через все камеры устройства, пожалуй что, в течение долей секунды.

Ещё два бесконечных гудка Ватару любовался потолком в офисе партнёров, после чего нужный ему человек всё-таки ответил:

— Приветствую! Что случилось?

Удерживая себя от недостойной поспешности, старший Асада в течение шести секунд сумел и выдать все вводные, и сформулировать проблему, и коротко описать уведенное:

— Видео сейчас отправим! — завершил он.

— Вы почту что, совсем не читаете? Новостей тоже не смотрите и не слушаете? — хмуро ответил главный охранник. — У нас все виды деятельности приостановлены с сегодняшнего утра. И у ВСЕХ «коллег» префектуры. Как раз собирался вам перезвонить, продублировать — но не думал, что вы даже телевизор не включаете. Быстро помочь можно только официально, без обид: потому что неофициальная помощь требует подготовки и времени. — Он со значением поднял брови и опустил уголки губ. — Официально не имею права, причины смотрите выше. Через два часа будет готов неофициальный ответ, задачу принял. Сориентируйте, где, кому и что разъяснить? Но только постфактум. Попутно, начинаю вентилировать, кто у Томиясу резвится.

Ватару сейчас хотелось очень многое сказать, но ощущение утекающего между пальцами времени оказалась сильнее закономерной и предсказуемой злости. К тому же, на задворках сознания мелькнуло что-то о временном отзыве «лицензий» департаментом полиции — потом надо будет действительно изучить почту.

Ч-чёрт, пить надо меньше: действительно было же что-то в новостях по ящику, и не только.

— Я обязательно прочту все письма, — процедил он, отключаясь.

Хотелось ещё что-нибудь добавить, конечно, типа «тварь» или «мразь», но это было бы совсем уж по-детски. Да и, возможно, незаслуженно.

Фоном мелькнула мысль: неужели всё так серьёзно и до них уже добрались? И кто?

Ладно, последнее точно не первостепенной очерёдности. Разбираться «кто?» можно будет и после того, как. Сейчас главное спасти, вопреки стереотипам, не офис, а вообще Коюме. Дело даже вовсе не в её сиськах.