Быть собой (СИ) - "Sleepy Xoma" - Страница 33

Он зло бросил какую-то фразу на неизвестном Элаиксу языке.

— Не люблю вспоминать.

— Понимаю, — Элаикс вновь взглянул в окно и нахмурился — по улице бежало несколько человек, выкрикивающих что-то на ганнорском, а точнее — одном из его диалектов. За ними тотчас же, бросая все дела, срывались остальные горожане и устремлялись вперед. — Инатор, что это случилось на улице?

Полукровка подошел к окну и прислушался. В следующий миг его лицо вытянулось, а глаза расширились.

— Бунт, — прошептал он.

— Что? — Элаиксу показалось, что он ослышался. — Повтори!

— Бунт! — Инатор расхохотался. — Они зовут людей резать захватчиков. Прислушайся.

Элаикс напряг слух. Да, со стороны рынка действительно доносился какой-то гул, будто сотни пчел слетелись на цветущую поляну. Вскоре к гулу стали примешиваться вопли, столь громкие, что было слышно даже тут, а затем добавился характерный, ни с чем не спутываемый звук — скрежет железа, бьющегося о железо.

— Что, Рил-ликс забери их всех, творится? — Элаикс был совершенно сбит с толку. — Почему сейчас?

— А есть разница?

— Да, проклятые подземные боги, есть! Все наши раскиданы по городу или за ним, мы ничего не можем сделать!

Его мозг начал лихорадочно работать, пытаясь найти решение проблемы, в которую повезло угодить из-за собственной недальновидности. Элаикс совершено серьезно считал, что уж пара недель то у него есть и можно нормально подготовиться, а потому и пятерка Первых, и все рядовые члены банды были разбросаны кто где. Эльра, каким-то неуловимым образом ставшая ответственной за сбор сведений, с парой человек отправилась в окрестности — выяснять настроения жителей деревень. Бартих, выявивший предателя, общался с тем в трущобах, стремясь вытрясти имена подельников. Грантар, взявший на себя распределение снабжения, так сказать, добывал пропитание, ну а Аладан и львиная доля новичков тренировались за городом — в лесу, где однорукий воин нашел укромное местечко. Прочие же подчиненные в основном занимались своими делами, в чем бы эти самые дела ни заключались.

Выходило, что за границами первой линии стен, там, где на глазах разгоралось пламя мятежа, у Элаикса осталось человек семь-восемь, и это считая его с Инатором! Они собирались вечером сходить на дело — растущий отряд жрал деньги, как не в себя, и старые запасы начали уже подходить к концу.

— Если имперцы успеют закрыть внешние ворота, то нам крышка, даже если станем отсиживаться и никуда не полезем, — резюмировал юноша.

Кажется, Полукровка думал о том же, потому что он произнес:

— Тогда нужно взять их.

— Согласен. Хватай своих парней, и пойдем!

Когда они выбрались наружу, на улице уже царил хаос. Кто-то куда-то бежал, кто-то что-то кричал, где-то дрались, а невдалеке поднимался первый столб дыма.

Однако группу вооруженных и решительно настроенных мужчин горожане пропускали сразу, не просто расступаясь, а стелясь к стенам и не решаясь затевать драку. Элаикс не сразу понял, отчего это так, пока не встретил точно такой же отряд, выскочивший из небольшого переулка.

Его командир — очень высокий светловолосый мужчина — окинул Элаикса коротким взглядом и спросил что-то по-ганнорски.

Инатор ответил, и гигант, радостно осклабившись, махнул рукой вперед, показывая, что движется к воротам.

— Отлично, — шепнул себе под нос молодой воитель, — лишняя помощь не повредит.

Юноша непроизвольно коснулся татуировки на своей руке. Скоро он пройдет хороший отрезок пути по страшной дороге крылатого демона.

Идея о взятии ворот пришла в голову не только бунтующим — фарийцы не были идиотами. За то короткое время, что имелось у солдат в распоряжении, те успели не только закрыть проход, но даже соорудить импровизированную баррикаду. Их лучники, засевшие в надвратных башнях, угощали стрелами всякого, кто осмеливался выбраться на открытое пространство. Почти четыре десятка тел, распростертых на камнях, ярче любых слов свидетельствовали о меткости городской стражи Раэлина.

— Думаю, так везде. Не откроем быстро, придет помощь, — заметил Инатор.

— Да, — Элаикс напряженно размышлял.

Всего около ворот собралось почти три сотни ганнорцев, правда, вооруженных среди них не насчитывалось и половины. Броней же могли похвастаться едва ли две дюжины. Впрочем, северяне, кажется, не испытывали по этому поводу особого сожаления — почти все мужчины разделись по пояс, и на телах многих из них блестели узоры, нанесенные краской. Он вспомнил, что Аладан рассказывал о боевых обычаях ганнорцев — те любили выходить в бой безо всяких доспехов, с мечом в одной руке и щитом в другой. Кончилось это все тем, что не столь сильные, зато лучше защищенные фарийцы разбили их и поработили большую часть племен.

Пока он размышлял о пагубности некоторых самобытных обычаев, кто-то решился действовать — раздался рев, и толпа отчаянно верещащих мужчин бросилась на фарийское укрепление. Тотчас же из-за баррикады полетели дротики, а сверху — стрелы, первые жертвы упали на землю, обливаясь кровью. Боевые кличи сменились воплями боли и ярости.

И тут Элаикс увидел отличную возможность.

— Прикройте меня! — приказал он, выскакивая из своего укрытия и бросаясь вперед. Южанин слышал, как в полголоса ругнулся Инатор, срывая с плеча лук и несясь следом, как кричат раненые, бранятся воины и воют стрелы. Его ушей достигал голос смерти! Подхватив у убитого короткий нож, Элаикс размахнулся, и запустил его в сторону стены. Один из лучников закричал и рухнул вниз, но юноша не остановился, чтобы праздновать. Тимберец нырнул вниз, перекувырнулся, поднимаясь, схватил два коротких меча, и швырнул один за другим в сторону лучников, бьющих сверху. По одному, кажется, попал. Впрочем, это не имело значения, потому что главной целью являлись ворота. Он подхватил убитого и, прикрываясь им, как щитом, ворвался на баррикаду, подпрыгнув, чтобы не получить копьем в живот или по ногам. Приземлился юноша уже за спинами фарийцев и, недолго думая, начал вращать покойником, точно цепью, сбивая врагов с ног и нанося тем тяжелые увечья.

Фарийцы в ужасе отступили, их замешательство длилось недолго, но его было достаточно для того, чтобы первые ганнорцы ворвались на баррикаду. Началась резня, в которой Элаикс принял самое деятельное участие. Он выхватил меч, искусству владения которым вновь начал обучаться под присмотром Аладана.

И снова Элаикса захватило то чувство пьянящей радости, которое нахлынуло во время прошлой драки. Он ощутил себя богом, а не жалким человеком, скованным плотью. Это ощущение оказалось столь сильным, столь приятным, что он не сумел сдержать радость и весело рассмеялся, не обращая внимания на то, с каким ужасом взирают на него как враги, так и друзья.

Впрочем, враги очень скоро закончились — последний фариец рухнул на землю, и бунтовщики устремились к стене, стараясь быстрее забраться наверх и поквитаться с лучниками. Элаикс же решил, что у него найдется занятие и поважнее. Выбрав из баррикады булыжник приличных размеров, юноша поднял одной рукой — это далось не так легко, как хотелось бы, но произвести впечатление было очень важно — и, размахнувшись, запустил его в ворота.

Дерево жалобно скрипнуло, прогнулось в месте удара, но выдержало. Элаикс хмыкнул, подобрал свой камень и, делая вид, что не замечает пораженных взглядов ганнорцев, повторно метнул его в цель.

Треск стал ощутимо громче.

— Быстро, — заметил Инатор. Его колчан был пуст, а на щеке пролегла царапина.

— Кто это тебя так?

— Лучник. Меткий, зараза.

— Был?

— Угу.

Элаикс кивнул и вновь поднял камень.

— Сколько наших потеряли?

— Пятерых.

У юноши неприятно засосало под ложечкой, но он отбросил это мерзкое ощущение.

— Хорошо, — южанин размахнулся и метнул камень так, что хрустнуло в спине.

На этот раз дерево поддалось — с омерзительным скрипом доски проломились и снаряд, пущенный Элаиксом, вылетел в получившуюся дыру.

— Неплохо, — заметил Инатор. — А зачем?