Только с тобой (СИ) - Сью Ники - Страница 7

— Иди домой, — шепчу себе под нос, но Игнат отлично слышит.

— Ариш, — подходит ко мне, кладет руки на плечи, но я скидываю их.

— Иди домой, — уже достаточно громко и требовательно прошу его.

— Ты серьезно? Правда, считаешь, что я говорю какие-то не логичные вещи? Да ты любому скажи, смеяться будут! — Прикрикивает Богданов, закидывая руки в карманы брюк.

— Не уйдешь ты, так уйду я! — Беру кофту со спинки стула и почти достигаю дверей, как Игнат хватает меня резко за локоть. Едва не падаю, потому что хватка у него сильная. Наверняка, синяк останется. Богданов пристально смотрит мне в глаза, прищурившись. Таким я его никогда не видела. Чужой какой-то. Холодный.

— Завтра в шесть в парке, — цедит он строго. — И не опаздывай.

Оставшийся вечер меня трясет, мало того, что из головы не выходит Игнат, так еще и мама с допросами. В какой-то момент не выдерживаю, срываюсь на крик и сообщаю о своем решении разорвать отношения.

— С УМА СОШЛА?! — Подскакивает с кровати родительница, хотя до этого вела себя очень тихо.

— Мам, я не люблю его. Это была ошибка.

— Какая ошибка? Вы год вместе были, не говори ерунды. Что случилось? Он тебя обидел? Я Ленке скажу, так она быстро его…

— Мам! — Кричу так громко, что в комнату входит папа. Его не было в момент нашего разговора с Игнатом, но кажется, теперь и второму члену семьи интересно узнать о подробностях моей личной жизни.

— Вы чего расшумелись?

— Ничего, иди дальше футбол смотри, — отмахивается мама.

— А можно мне к зачету подготовиться? Вы оба можете выйти? Мне тишина нужна.

— Наташ, пошли. Завтра поговорите, — хватает отец под руку жену и практически силой вытаскивает за дверь.

Я лезу под одеяло с головой, как же хочется, чтобы все поскорей закончилось. Сама создала себе проблем, сама заварила густую кашу, а теперь вот и пожимаю последствия.

Беру телефон, зачем-то вновь лезу в галерею. Удивительное дело, ни одной фотки с Богдановым нет. Мы ни разу не делали селфи. Так странно. Все нормальные пары фоткаются, пытаясь запечатлеть волшебный момент. Почему же мы никогда не пытались.

Опускаю бегунок в самый низ, и на экране всплывает лицо Кирилла. Ненавижу его за все. Ненавижу за разбитое сердце. За чувства, которые не нужны никому, кроме меня. Зачем я вообще храню эту фотографию. Почему он так тепло смотрит, почему так нежно улыбается.

Закрываю глаза, прижимая телефон к груди. Слезы вдруг начинают скатываться, обжигая лицо. Соленные и горькие. Они идут из самой души, где до сих пор живет любовь. Глупая, ненужная любовь.

Во вторник просыпаюсь раньше положенного и ухожу в универ, пока мама не проснулась. Сегодня у нее внеплановый выходной, а значит, меня без ответов на вопросы не отпустят. На занятиях стараюсь погрузиться в материал, слушать и отвечать преподавателям, однако порой выходит трудно. Мыслями я уже в парке на встрече с Игнатом. На языке даже слов нет, чтобы как-то объяснить ему причину расставания. До сих пор звучит претензия на тему отсутствия интимных отношений. И обидно почему-то. Чувствую себя какой-то вещью, которой не смогли воспользоваться и решили выкинуть на всеобщее посмешище. Разве это не должно происходить тогда, когда хочется. Разве, не должна захлестывать волна эмоций и желаний. Может, я вообще фригидная какая-то, и Игнат прав.

После второй пары нас неожиданно отпускают. Понимаю, что слоняться по городу не лучший вариант, решаюсь пойти домой, а может и во дворе посижу. Если решусь, напишу Богданову о встрече. Уверена, он будет только рад. Но буду рада ли я.

Так впадаю в мыслительный процесс, что едва не проезжаю остановку. Хорошо, хоть женщина рядом громко крикнула и пробудила меня от думок. Выхожу, и даже на прямой дороге умудряюсь спотыкнуться. Что за день, в конце концов. Но пиком становится большая белая собака, на которую я натыкаюсь напротив двора, где раньше жил Кирилл. Пес неожиданно выскакивает из кустов и начинает лаять на меня. Сердце тут же в пятки уходит. Детская фобия вернулась ко мне, после того как три недели назад под нашим окном загрызли на смерть кота. Я тогда проревела всю ночь. И вот они последствия. Руки дрожат, глаз дергается.

— Фу! — Кричу на животное, в дикой надежде, что сейчас все закончится. Тело сковало от передоза эмоций.

— Фу! Фу, кому говорю! — Пес скалит зубы, рычит, и то ли реально, то ли в моих глазах все так отражается, но вот-вот он кинется, неужели и меня разорвать хочет на куски.

— Пошел! Фу! Отстань от меня! — Топаю ногой, кричу так громко, как только позволяет возможность. С плеча падает сумка, и я интуитивно отступаю назад. Что делать, как спастись.

Кто-нибудь! Пожалуйста, помогите.

— Фу! Ну, уйди же! — Голос дрожит, будто нарастает истерика с долей страха. Собака делает уверенный шаг, ее острые клики направлены на меня, она настроена решительно.

Пожалуйста. Пожалуйста. Прошу.

С глаз слетают слезы, и в тот момент, когда животное решается на еще один шаг, я закрываю лицо руками и отворачиваюсь.

Сейчас кинется.

Острые клыки разорвут кожу.

Почему я…

Почему со мной…

Как же страшно.

Эхом проносится знакомый голос, не знаю, чей он. Мои мысли слишком заняты, их сковало страхом, парализовало просто. Не дышу совсем. Ноги едва держат тяжелое тело. И в какую-то секунду я замечаю, что лай прекратился. Или это просто помутнение рассудка. Не понимаю. Не могу понять, что происходит. Но и повернуться не получается. Так страшно. Безумно страшно.

— Арин! — Теплый лучик света будто пробирается сквозь темноту, охватившей меня фобии. Однако он так далеко. Наверное, он не настоящий.

— Арин! — Чьи-то руки касаются моей головы, спускаясь вниз, к лицу. Запах апельсина и горького шоколада окутывает, согревает. Слизкий комок в горле медленно опускается, но тело все еще дрожит. Однако оно так тянется вперед на этот голос, знакомый и обманчивый голос. Мозг продолжает издеваться.

— Эй, Ромашка, — медленно опускаю ладони, сейчас иллюзия развеется. А мне бы так хотелось, чтобы все было взаправду.

— Все хорошо, — шепчет мягко он. Смотрю в глаза человеку, с которым нас не разделяет никакое расстояние. Смотрю на его губы, на идеально ровный нос, на правильные скулы. Чужое дыхание обжигает. И мне кажется, что вероятно я сплю. А может уже упала в обморок.

— Арин, — вновь зовет тот, по кому так неумолимо тоскует сердце. И у меня просто ноги подкашивает. Падаю в его объятия, заливаясь слезами. Если все это плод моего воображения, если все это происки сердца, пусть будет так.

— Эй, будешь так громко плакать, станешь не красивой, и тогда Кощей точно приберет в свой гарем, — отвечает он, медленно касаясь моих волос. От шутки внутри все переворачивается. Моментально поднимаю голову, даже шаг назад делаю, хоть и короткий. Вновь присматриваюсь. Все те же черты лица, которые я никогда и ни за что не спутаю. Все тот же запах. И голос. Только рост стал выше, плечи шире, ладошки больше, как у настоящего мужчины.

— К-Кирилл? — Тихо шепчу, все еще боясь, что перепутала реальность с фантазиями.

— А что не похож? — Улыбается парень, заставляя меня моментально смутиться под столь пристальным взглядом. Только Соболев мог так. Только он обладал подобной магией.

— Это правда ты? — Уточняю, все еще не в состоянии поверить столь неожиданной и внезапной встречи. Сейчас прозвенит будильник. Точно. Сейчас мама разбудит и скажет, что я опоздала на зачет.

— А так? — Спрашивает он, делая шаг на встречу. Тянется к моему лицу и горячие пальцы обхватывают участок кожи на щеке, от чего я вздрагиваю и моментально подскакиваю.

— Ай! Больно же! — Прикрикиваю, но тут же замолкаю. Если больно, значит, точно… мамочки! С ума сойти! Выходит, человек напротив меня реальный.

— Приходишь в себя? Не боись, пока я рядом, никто тебя не тронет, — сердце пропускает удар, затем другой, а потом просто падает вниз, медленно тая.