Только с тобой (СИ) - Сью Ники - Страница 3

Я налегаю на него, хотя обычно почти не пью. В какой-то момент Игнат даже забирает у меня бокал и кидает строгий взгляд, мол, Арин, ты чего. К счастью, Коля вмешивается и возвращает мой бокал обратно, а другу советует быть попроще.

Богданов злится, но виду не подает. Воспитанный очень. Сейчас будет вести себя идеально, но завтра обязательно выскажет. И если не хочу ссоры, лучше отказаться от выпивки и постараться не уснуть в обществе игроманов.

— Арин, — обращается Мила, девушка Степы, вроде так его зовут.

— Да, — улыбаюсь ей в ответ.

— Давай выпьем! — Кажется, она немного перебрала. Мила, кстати, за весь вечер слова не сказала. Видимо игры ей не особо заходят, как и мне. Что ж, отличный повод познакомиться поближе.

— Давай, — подхватываю ее, раз уж она предложила громко и четко, отказываться будет некрасиво.

— Коль, разливай. А то все игры ваши, уже устала слушать. Давайте о хорошем поговорим? Может, на море выберемся летом? Всей компанией?

— В Лазаревку? — Радостно тянется к стакану Сонька.

— Ой, только не туда, — отмахивается Коля. — В прошлый раз мы хату снимали на пляже, так у меня все вещи рыбой провонялись!

— Ты и сам пах мягко скажем не очень, — качает головой Игнат, при этом посматривая на меня с бокалом в руках. И чего его так задело количество выпитого мной алкоголя.

— Нормально я пах, как цветок!

— Морской, — вставляет пять копеек кто-то из компании и поднимает стакан с вином к верху, в знак того, что пора пить.

— До дна! За молодых, — то ли поет, то ли кричит Мила, и моментально заливает напиток в себя. Затем отставляет в сторону бокал и обхватывает руками лицо Степы. Смотрит на него с секунду, а потом впивается в губы. Ребята начинают хлопать, кричать «горько!», считать от одного до какого-то там числа. Я тоже радуюсь и ловлю себя на мысли, что завидую Миле. Она так свободно и открыто выражает свои чувства, так свободна в своих желаниях.

— Раз уж у нас тут поцелуй-батл, то Аришка давайте, и вы тоже! — Вскакивает с предложением Коля, когда я допиваю остаток вина.

— Сядь уже, а то упадешь, — отмахивается Игнат на супергениальную идею. Однако народ переводит взгляд в нашу сторону, теперь мы в центре внимания.

— Целуйтесь, голубчики! Шоу must go on*! (пр.: должно продолжаться).

— Да что вы как не родные!

— По слаще, по слаще, Игнатик! — Вопит Сонька, поддерживая общее настроение. Мы с Богдановым переглядываемся, оба понимает, что влипли. Пока не поцелуемся, не отстанут ведь.

— Ладно, — соглашает Игнат. Он легонько заправляет прядь моих волос за ушко, наклоняется и нежно дотрагивается губами. Я закрываю глаза, и то ли алкоголь сыграл со мной злую шутку, то ли разум окончательно свихнулся. Мне вдруг кажется, что в воздухе витает запах горького шоколада с цитрусом, что губы моего парня такие сладкие, но не со вкусом вина, а со вкусом колы и коньяка. И руки его такие теплые, хотя у Игната обычно они холодные. Я открываю глаза и вижу Кирилла. Он улыбается, смотрит так, как только он умеет, а в ушках эхом проносится «Ромашка». И меня ломает, просто разрывает изнутри. Тянусь к нему, обхватываю за шею и впиваюсь губами. Целую жадно, провожу по волосам, не дышу совсем, кажется.

— Арин, — разрывает наш страстный поцелуй Игнат. Меня будто током прошибает.

— Вау, — восклицает Сонька. — Да ты у нас дикая кошка, смотрю.

Я дрожащими руками протираю глаза. Никогда со мной такого не было. А может я просто никогда столько не пила, как сегодня. Сколько бы раз Игнат не целовал меня, всегда думала только о нем, только его представляла. Но… что это было сейчас? Злая шутка разума? Или сердце дало сбой?

— П-п-прости, — шепчу едва слышно, опуская взгляд вниз. Не могу смотреть ему в глаза. Стыдно. Безумно стыдно. Неправильно. Так нельзя по отношению к нему. Да и к любому человеку.

— Ариш…

— Я… мне не хорошо. Домой пойду, ладно? — На автомате говорю, затем поднимаюсь и кое-как протискиваюсь мимо гостей к выходу. Богданов идет следом, ясное дело сидеть и смотреть мне в спину не будет.

Он закрывает за нами дверь в комнату, где праздник продолжается и у всех все хорошо. Я тянусь к обуви, но Игнат не дает мне, хватает за локоть и притягивает одним движением к себе. Упираюсь ему в грудь, поднимаю нерешительно голову, но не успеваю ничего сказать, как мои губы накрывает поцелуй. Богданов сильней прижимает к себе, а его рука скользит от спины вниз, и вот-вот достигнет ягодиц.

— Игна… — пытаюсь остановить все это, не хочу, не сейчас, не после злой шутки моего воображения.

— Ариш, — шепчет он мне в губы. — Пойдем в комнату.

— Игн… — снова хочу запротестовать, но Богданов будто с цепи сорвался. Настойчивость и наглость совсем не в его стиле.

— Ариш, сладкая моя…

— Игнат! — Упираюсь руками в его грудь, пусть грубо, но не могу. Все нутро противится. Может если бы не наваждение в глазах, если бы не образ Кирилла. Какого черта он до сих пор делает в моих мыслях. Ненавижу, как же ненавижу его за это.

— Что не так? — Широко раскрываются глаза Богданова, удивляясь моей реакции.

— Плохо себя чувствую, тошнит, голова болит. Отпусти меня, пожалуйста. Я домой хочу.

— Но… — мнется в нерешительности Игнат, всматриваясь в мое лицо. — Ладно, если тебе, правда, не хорошо, ты права. Прости, пожалуйста. Давай я провожу тебя.

— Не стоит. Иди к сестре. Я как дойду, напишу. Правда.

— Ариш, ты уверена?

— Угу, — киваю, натягивая лживую улыбку.

— Ладно, — отпускает, наконец, Богданов меня из своих объятий. Целует коротко на прощание в лоб, и я ухожу.

Кирилл

Захожу в комнату и кидаю рюкзак на пол. Устал, капец просто. Зачем вообще согласился встречаться с заказчиком. Англичане, конечно, очень дотошные, но этот особенный какой-то. Лучше уж делать сайты русским. Пусть платят меньше, зато мозг выносить не будут так.

Ложусь на кровать, шея болит знатно. Всю ночь провозился, сроки горели, но в итоге нижние иконки все равно переделывать. Учиться и работать порой бывает слишком сложно. Ворочусь, зеваю, никуда идти не хочется. А ведь обещал встретиться с Ребеккой. Мы вместе уже два месяца, рекорд для меня. Она милая. И… все? Наверное, да.

— Можно? — Стучит в дверь брат, осторожно заглядывая.

— Заходи, пока я не уснул.

— Как встреча? Все понравилось?

— Не-а, — отмахиваюсь без особого энтузиазма. Уже год занимаюсь веб-дизайном и разработкой сайтов, но кажется, навык пока слабоват.

— Фигово, — плюхается на кровать Глеб.

— Разбогатею и буду слать лесом всех перфекционистов, — отшучиваюсь, хотя на самом деле, сам очень дотошный, когда дело касается работы. Хочется сделать идеально, красиво и четко.

— Ишь какой, — хмыкает брат.

— А то, — играю бровями, усмехаясь. За окном уже темно, и погода в принципе не особо приятная. Дождь поливает второй день. Слишком мрачный Лондон, слишком серо здесь все. До сих пор привыкнуть не могу.

— Кстати, Настена моя… — договорить брату не дают. У меня начинает вибрировать телефон.

— Если опять этот, я ему!.. — Бурчу недовольно, но замираю. Звонок на вторую симку. На российский номер. Старый мой номер, который я для чего-то сохранил.

— Але, — поднимаю трубку, в полном непонимании, кому мог понадобиться в такой час.

— Кто там? — Удивленно интересуется Глеб.

— Какая теть Таня? А? В смысле? Какой потоп? Вы что серьезно? Я не дома! В смысле возвращаться? Я не в России! Да, сейчас сяду на метлу и прилечу. Слушайте, я за тысячу верст, даже если и смогу приехать, то не раньше конца недели. Что? Послуша… Але! Але!

— В чем дело? — Прикрикивает брат, взволнованно.

— Я что по-русски разучился говорить? — Поднимаюсь с кровати, и иду включать ноут.

— Кир, в чем дело?

— Наша главная по дому звонила, сказала, что квартирантов пустили на верх и у них потоп. Говорит, ты не мог бы перекрыть кран. Ну а чтоб нет? — Возмущаюсь, пока хожу из стороны в сторону. За три года первый раз такое.