Совсем не мечта! (СИ) - "MMDL" - Страница 35

— Тебе идет. Хотя как-то непривычно видеть тебя не в строгой рубашке.

— Рубашка при мне, под худи.

Из кармана кенгурухи он выудил страницу старой книги сказок и отстраненно вручил мне. На иллюстрации с подписанной цифрой «5» волк мирно беседовал с беззаботно улыбающейся Красной Шапочкой, прислонившись к дереву.

— А насколько сильно по шкале от «1» до «10» ты расстроишься, если я не смогу осилить твою загадку? — поднял я заранее виноватые глаза на Антона. Мальчишка пожал плечами, явно силясь скрыть свои истинные эмоции.

— Если я смогу найти третью комнату и получу тебя, то не расстроюсь вообще. Если же мы оба проиграем… — Он вздохнул, но не закончил предложение. Да, он великолепно умеет лгать, но не думаю, что сейчас он пытается мною манипулировать: выиграть хоть что-нибудь в нашем споре для него действительно важно. И от осознания этого моя тупость стала меня угнетать. Кажется, терзания отразились в полной мере в моих глазах — стоило Антону взглянуть на меня, как он смягчился и, точно собаку, потрепал по волосам. — Это игра, только всего. Не нужно придавать ей большое значение.

— Но ты придаешь…

— Забудь об этом. Я избалованный ребенок, покуксюсь немного и забуду. Так что тебе не из-за чего переживать.

Он пошел к двери мимо книжных полок, и я, покинув кресло, последовал за ним.

— Уже уходишь? Как-то ты ненадолго ко мне наведался.

— Что поделать. Я же говорил вчера: сегодня мне нужно на школьную ярмарку.

Мы дошли до прихожей, где возле тумбочки стоял белый полиэтиленовый пакет, загруженный выпечкой до отказа. Пока Антон обувался, я привалился плечом к деревянному косяку, не упуская ни одного движения его ловких пальцев, завязывающих шнурки.

— А ты чем планируешь заниматься остаток дня? — с пола спросил Антон, не поднимая головы.

— Не знаю… Работать. Так что до часов десяти вечера лучше мне не звони: после твоих звонков мне сложно собраться с мыслями.

Антон разогнулся и довольно улыбнулся — мои слова ему необычайно польстили.

— Тогда до нашего ночного разговора? — произнес он, забирая с пола свой пакет.

Я молча кивнул. Всякий раз, как провожаю его, мне начинает казаться, что я выдворяю его, заставляю уйти. В наших прощаниях вечно чего-то не хватает. Но если я поцелую его, вероятно, возьму прямо здесь… Заставлю упереться ладонями в тумбочку и неотрывно смотреть в зеркало, как наслаждение окрашивает румянцем лицо Антона, пока я его беру…

— Марк! — Антон щелкнул пальцами прямо перед моим носом, и я вздрогнул. — Ты опять, — кратко сказал он.

— Извини.

— Да нет, это даже мило. Хотел бы я видеть облачко твоих мыслей, — ухмыльнулся он, переступая порог.

Я думал ответить «Тебе не понравится», но, черт возьми, это же Антон! Скорее я испугаюсь до заикания его мыслей, чем он моих…

Я провожал его взглядом, но заслышав скрип парадной двери, схватил с вешалки старую серую ветровку и припустил во двор, чуть не забыв запереть дверь в квартиру. Я ненавижу мухлевать, да только эта чертова загадка «Красной Шапочки» слишком важна для Антона. Пусть я пойду на сделку с собственной совестью, но прослежу за ним и догадаюсь, чего он от меня ждет. Я не посмею разочаровать его — этого чувства мне в его возрасте хватало с лихвой…

Со двора он вышел на улицу; я беззвучно бежал за ним. Проследовать до его школы от моего дома и остаться незамеченным Антоном — не проблема. Единственное, что меня беспокоило, так это поездка на автобусе: отсутствие привычного пальто вряд ли поможет мне спрятаться от мальчишки в довольно небольшом салоне. Но мне несказанно повезло! Антон прошел мимо автобусной остановки, видать, решив прогуляться в этот прохладный, но солнечный летний день.

Сверля взволнованным взглядом его спину, я чувствовал себя совершенно неправильно. Все внутри свербело, меня не покидало ощущение, что окружающие видят, читают мои намерения, неверно истолковывая их. В ничем не примечательной ветровке цвета асфальта и светлых спортивных штанах я, как мне навязчиво думалось, привлекал слишком много внимания случайных прохожих. Хотелось накинуть капюшон, спрятать лицо — не от Антона, который мог обернуться в любую секунду и заметить меня в отдалении, а от всех незнакомцев, идущих мне навстречу, — но в капюшоне я, вероятно, стал бы еще более подозрительным, чем сейчас. Кто вызывает больше опасений: нахмуренный мужчина с гнездом на голове или нахмуренный мужчина, скрывающийся под капюшоном?.. В первом случае я могу сойти на пьянчужку, во втором — за серийного убийцу. Или у меня слишком богатая фантазия, раз я ситуацию вижу так?..

Антон свернул с улицы на тропу, ведущую через парк. Эта дорога к школе была длиннее, но куда живописнее: почти весь парк накрывала тень от раскинувших свои пышные зеленые ветви широколиственных деревьев, а шумящую под ногами влажным песком тропу обрамляли с двух сторон высокие кусты. По сочной траве скакали галдящие воробьи и прочие пернатые в поисках крошек или семян, которые сердобольные пенсионеры каждое утро разбрасывали для них. В этом прекрасном уголке природы хотелось упасть спиной на траву и любоваться небом, слушая шум листвы и оставляя все заботы на потом… Увы, я недолго смог наслаждаться отдыхом души в этом зеленом крае: Антон быстро преодолел не такой уж и короткий путь, ступив с песка на асфальт; скоро и мои ноги вновь окажутся на унылом раскаленном тротуаре…

Подбегающая к Антону школьница громко его окликнула, и я, перепугавшись, юркнул через кусты за ствол ближайшего дерева. Отдышавшись и позволив сердцу снова биться, я выглянул из своего укрытия. Антон разговаривал с девочкой. Он был сдержан и серьезен, в то время как его собеседница беспрестанно улыбалась и поправляла юбку, с которой и так все было в порядке, разве что длина была маловата, на мой консервативный взгляд. Черт… он же ей нравится… Она коснулась рукой его багровой кенгурухи, в столь солнечный день кажущейся насыщенно красной, и меня стала переполнять злость. Смотреть на попытки малолетней незнакомки привлечь внимание моего Антона было слишком неприятно… Я отвел глаза, случайно вперив их в стекло ближайшего офисного здания. В отражении из-за дерева на меня смотрело темно-серое пятно; давно не расчесанные волосы взвились на ветру, колтунами образуя подобие стоящих торчком собачьих ушей.

О Господи…

Я — серый волк…

Я лежал на спине посреди «рабочего кабинета», и книги с полок смотрели на меня с осуждением. Я… на секунду мне показалось, что я нащупал что-то… понял ход мыслей Антона. Но «показалось», похоже, ключевое слово. Увидев себя в отражении, я припустил домой, словно вырвал сумку из чужих рук. Несся, не останавливаясь даже на пешеходных переходах — пару раз меня чуть не сбила машина, но я не мог притормозить, ведь должен был бежать быстрее собственных мыслей.

В кармане спортивных штанов завибрировал мобильный. До десяти часов вечера было еще далеко, значит, звонит точно не Антон. А раз не он, то…

— Привет, Лиза, — монотонно отозвался я.

— Привет! Чем занят? — Ее жизнерадостность переливалась через край, вгоняя меня в еще большее уныние.

— Думаю над «Красной Шапочкой»…

— Бр-р-р, отвратительная сказка, — передернуло Лизку.

— Что, тебе тоже не нравится, что волка убили?..

— Нет, волк получил по заслугам! Он же ненормальный, преследовал ребенка!..

Спасибо…

— …Эта сказка какая-то уж совсем криповая, — продолжала Лиза. — Мне так с самого детства казалось, а ведь дети обычно не видят пугающего извращенного подтекста…

— В каком смысле? — не понял я.

— Ну так… волк! Явно взрослый мужичина, плотоядный — опасный и хищный! Видит маленькую девочку — и давай ходить за ней по пятам через лес, следить из-за деревьев, заводить с ней разговоры из серии «Я знакомый твоей мамы…» или «Хочешь конфетку?»… А потом он пробрался в дом, куда она шла, и ждал ее на кровати… Это жутко! Детям нельзя рассказывать подобное! А про «Ну погоди!» я вообще молчу! Волк и заяц танцуют вместе, волк в одной из серий к нему домой приходит с шампанским и цветами… такое ощущение, что все волки в сказках знатные извращенцы и карикатуры на педофилов.