Зимний сон (СИ) - "Leya Li" - Страница 7

— Я не против, — уже уверенно проговорил Лань Чжань.

— Не против чего? — начал уточнять Вэй Ин.

Ванцзи на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, то в них Вэй Усянь увидел твердую решимость и уверенность в произносимых словах.

— Я не против того, чтобы ты меня поцеловал, — четко произнес Ванцзи.

Вэй Ин просто соскользнул с ветки в воду после этих слов и, задержав дыхание, на несколько секунд остался под водой. Не сделай он этого, то заорал бы от радости, чем мог бы испугать Лань Чжаня, однозначно не ожидающего подобной реакции.

Но, не прошло и пары секунд, как вслед за ним в воду нырнул и Ванцзи.

Два человека замерли в глубоком омуте, глядя друг на друга сквозь прозрачную зеленую толщу воды. Плавно развеваются черные волосы, создавая поистине удивительную картину. Всего мгновение и Лань Чжань подплыл к Вэй Усяню, чтобы схватить его за руку и потянуть вслед за собой к поверхности, к воздуху и солнцу. Вытащил на берег возле ствола той самой ивы, на ветке которой они сидели.

— Не пугай меня так больше. Что случилось? — отдышавшись, спросил Лань Чжань.

— Извини. Это я от радости, — ответил Вэй Ин.

— Странно ты радуешься, — отметил Ванцзи.

— Я в целом немного странный, если ты не заметил, — усмехаясь проговорил Усянь.

— И не поспоришь, — согласился Ванцзи, вставая с травы.

Вэй Ин замер, разглядывая Лань Чжаня. Тонкие струйки воды стекают с его волос и штанов. В тени дерева его белоснежное тело слегка поблескивает капельками воды. Красиво.

Только Лань Чжань отвлёкся на то, чтобы выжать волосы, избавить их от лишней влаги, как неожиданно оказался прижат к шершавому стволу ивы.

— Вэй Ин? — удивленно произнес он.

— Ты сам дал согласие. Не обессудь. Я более не в силах терпеть, — и, сжав Ванцзи за плечи, Вэй Усянь приник к его губам своими. Целуя порывисто, страстно, он будто стремился наполнить все те дни, прошедшие без Лань Чжаня, этими сладкими моментами. Этими прикосновениями, не встречающими и капли сопротивления.

Лань Ванцзи сжал своими ладонями его талию, впился в губы ответным поцелуем, сминающим любые запреты и ограничения, растворяющим любые сомнения. Ещё и ещё, мгновение за мгновением, углубляя поцелуй, касаясь языком, обжигая прикосновениями ладоней по телу. Прижимаясь теснее, чтобы обнаженная кожа терлась друг о друга, вызывая желание обладать, обнимать, сжимать в крепких объятиях и ни в коем случае не отпускать. Не позволить отстраниться. Но никто и не пытался вырваться, уйти или сбежать.

Сейчас ни один из них не опьянен вином. Присутствие друг друга лучше любого алкоголя затмевает разум, освобождая сокрытые в глубине сердец и душ желания юных созданий.

Раствориться друг в друге, в этих поцелуях и прикосновениях, что не ведали их тела до этого времени. Но каждый из них желает ощущать это всё лишь друг от друга. Никто другой не заменит того, кто сейчас впивается в сладкие губы другого безумным, обжигающим поцелуем.

Их тела столь тесно прижаты, что каждый ощутил желание, исходящее от другого.

Ни тени сомнения. Ни капли смущения.

Вэй Ин дрожащей рукой огладил затвердевшую плоть Ванцзи, мысленно усмехнувшись лишь на секунду тому, что год назад он и помыслить не мог, что будет касаться такой части другого юноши. Но сейчас это уже не имеет значения, ведь под его ладонями плавится тот, что заставляет его потерять остатки здравого смысла и полностью раствориться в этой порочной страсти.

Всего мгновение и Вэй Усянь распускает тесемки, удерживающие штаны Лань Чжаня, и опускает взгляд, чтобы взглянуть на то, чем наградила природа этого ланьца.

Истинно, в Лань Чжане прекрасно абсолютно всё.

Вэй Ин, совсем обнаглев, аккуратно провел пальцем по безупречно красивому члену Ванцзи, восхищаясь его идеальной формой и длиной. Похоже, что не много и не мало, а то, что нужно. Нужно для чего? Он никогда не интересовался сборниками Лунъяна, а видимо, стоило бы.

Как же быть?

Пока он раздумывал над этой проблемой, оглаживая пальцами плоть Ванцзи, тот, издав странный звук, так похожий на рык зверя, схватил Вэй Усяня и развернувшись, уже его прижал к дереву.

Прижал, захватил в плен губы, одарив поцелуем, от которого Вэй Ин забыл напрочь, о чем только что думал. С губ перешел на шею, на грудь, оставляя россыпь краснеющих отметин. Одной рукой удерживая Усяня за плечо, а второй спуская с его бедер штаны, чтобы сразу же прикоснуться к возбужденной плоти. Обхватить ладонью, сжать слегка, пройтись по всей длине. Вызвать стоны удовольствия, чтобы запечатать их поцелуем, едва они сорвутся с губ.

Прижаться еще теснее, чтобы их члены касались друг друга, терлись в этой сладкой пытке. Прикасаться друг к другу в таких интимных местах, что и помыслить ранее не могли.

Неожиданно Вэй Ин осознал, что если и он будет помогать своей рукой, то они оба испытают то удовольствие, что так жаждали. И он присоединился к ладони Лань Чжаня, что поглаживала их соприкасающуюся плоть. Слитные движения, опьяненное страстью сознание, рассыпанные ворохом осколки мыслей. Всё потерялось в этом нахлынувшем тумане удовольствия, всё растворилось. Остались лишь два тела, жаждущие друг друга. Две души, соприкасающихся друг с другом.

Неопытные в этих будоражащих ласках, они довели друг друга до вспышки удовольствия, до ослабших ног и помутневших взглядов.

— Ах, Лань Чжань… — шепчет ему на ухо Вэй Усянь, цепляясь свободной рукой за плечи. — Я… Я уже… сейчас…

— Вэй Ин… — охрипшим голосом, на выдохе произносит Лань Чжань, чтобы в то же мгновение испачкать его живот белесой жидкостью. Прижаться лицом к плечу, прижаться таким же уже испачканным животом к его телу. Выдохнуть удовлетворенно, одарить поцелуем тонкую ключицу и, подняв голову, взглянуть в подёрнутые дымкой удовольствия серые глаза.

— Придется снова купаться, — пробормотал Вэй Ин, оглядев их тела. И слегка пошатнулся, чтобы тут же быть подхваченным Лань Чжанем и усаженным под дерево.

Просидев некоторое время там же, они искупались в озере, и, всё так же молча и смущаясь, вернулись, уже в темноте, в Пристань Лотоса.

— Вэй Усянь! Где вы так долго бродили? — сурово спросил Цзян Чэн, когда они вернулись в резиденцию ордена. — Ты решил за один день показать молодому господину Ланю всё, что только возможно?

— Конечно! У нас много всего интересного, и грех пропустить хоть одно место! Я так голоден! Лань Чжань, пошли быстрее ужинать! — скрывая свое смущение за веселым голосом, проговорил Вэй Ин.

Ужин прошел в приятной тихой обстановке. Госпожа Юй разговаривала с Лань Чжанем о делах в клане, о заклинательстве и новых приемах борьбы с нечистью. Цзян Чэн сурово поглядывал на Вэй Усяня, явно недовольный тем, что тот целый день провел только вдвоём с Лань Ванцзи. Цзян Яньли тихонько переговаривалась с отцом, а Вэй Ин пытался общаться со всеми, наводя легкую суматоху за этим ужином.

На ночь Ванцзи расположили в комнате Вэй Ина, хотя изначально он должен был ночевать в гостевых покоях, но Усянь уперся и наотрез отказался отпускать того от себя. Уступил свою кровать, а сам расположился на полу, на мягких одеялах.

Когда уже погасили фонари и все домашние уснули, лишь в комнате Усяня два юноши не торопились засыпать.

— Вэй Ин, — раздался тихий голос Лань Чжаня, — не спи на полу. Иди ко мне, здесь хватит места на двоих.

— Правда? — радостно откликнулся Вэй Усянь и в мгновение ока оказался на кровати в объятиях Лань Ванцзи, лицом к лицу.

Прижался, обнял, затих. Лишь прислушался к тихому дыханию Ванцзи, что столь нежно прижал его к себе, будто боясь сломать или потерять.

— Так лучше, — выдохнул Лань Чжань. — А теперь — спи, — и слегка прикоснулся губами ко лбу.

— Сплю, — прошептал Вэй Ин и, радостно улыбаясь, заснул.

А яркие пушистые звезды озаряют своим светом этот мир. Им неведомы чувства и страхи людей, населяющих эту землю. Неведомы им и их страсти, толкающие на безумные поступки. Неведома любовь, что сияет порой ярче любой из далеких звезд, ярче полуденного солнца. Они лишь освещают этот мир своим рассеянным светом, указывая заблудшим путникам на их путь. Да даруют вдохновение творческим людям, позволяя создавать им свои творения, благословлённые звездным светом.