Дом у воды (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 60

Анечка фыркнула и удалилась к себе. Женщина с тонкой душевной организацией никогда не останется за столом, коли началась пьянка. Пили всю ночь. Вспоминали какие-то странные случаи из жизни столицы и окраин, людей, давно сварившихся во всех котлах ада, но ни единым словом не упомянули крестницу Пахомова и ее незадачливого любовника. Даже намеком Арсений не дал понять, как ему не интересны эти дурацкие разговоры и как важна любая информация о Свете. Лишь к вечеру следующего дня, заедая самолепными пельменями вчерашнее похмелье, Витя Пахомов, испытующе глядя на Арсения, бросил недовольно:

— Нравишься ты мне, Арсений Юрьевич. Хороший ты мужик. Что у вас со Светкой не заладилось? Не понимаю. Ну да сами разберетесь, не маленькие!

А около машины Кульбита, гнавшего всю ночь до столицы, пожимая руку Арсению, пошутил мимоходом:

— Будете у нас в Бордо…

— Я приеду, Виктор Николаевич, — пробурчал Сеня и быстро попросил: — Мне бы со Светой повидаться. Как думаете, захочет она со мной встретиться?

— Нет, — поморщился Пахомов и добавил сварливо: — И я тут тебе не помощник.

— Я собирался приехать на Бал Лилий, — встрял Гаранин. — Только вот не знаю, где приглашения раздобыть.

— Я пришлю, — тихо заметил Витька. — На всю семью. И без благотворительного взноса, — осклабился он и отбыл в родной город лечить ногу.

И вот теперь, когда день бала настал, Арсений Гаранин рассеянно слушал восторженный клекот сидевших рядом куриц — единокровных сестер и мачехи. Напряженно глядел в окно присланного Пахомовым лимузина. Он не ощущал радости от предстоящей поездки, а только страх от осознания своей беспомощности. Арсений внезапно понял, что так не боялся никогда в жизни, даже когда жил несколько лет в необитаемой деревеньке на Русском Севере. Как человек здравый, он понимал, что вероятность встречи со Светой крайне мала. Нет, Лана де Анвиль естественно почтит мероприятие матери своим присутствием. Но эту идеальную красавицу он не знал и побаивался.

«Мяч на моей стороне поля, — мысленно прокомментировал Гаранин. — А вот захочет ли известная всему миру модель обратно превратиться в мою любимую ляльку? Тут шансы малы и стремятся к нулю.

Ну да ничего, — сдерживая растущую панику, остановил он себя. — Вода камень точит. Она отказалась встречаться со мной месяц назад в Париже. Сейчас ей не отвертеться. А что будет потом… Война план покажет! — мысленно рыкнул Арсений и, глянув на голубое небо без единого облачка, предупредил любимую женщину: — Я тебя завоюю, сладкая! Мне терпения не занимать!»

Вот уже месяц Света знала о выходе Гаранина из спячки. Откуда-то он раздобыл точные сведения о ней самой и ее семье. И даже заявился в Париж, официально передав через ее личного секретаря просьбу назначить встречу. В любое время, в любом месте. Света вспомнила, как мысленно пошутила тогда о рандеву в Сомали или в Северной Корее. Ну на худой конец, в Кемерово! Но тут же одернула себя. Зная Гаранина, он и туда припрется, только дай повод. Настоящий охотник и дремучий мракобес. Вбил себе в голову какую-то чушь и ничего слышать не желает.

«Как же! Денег мне захотелось, — хлюпнула она носом, невольно вспоминая все его скабрезные шуточки. — Ты и тогда знала, что в этой истории замечательный трах и больше ничего. Ни любви, ни уважения! И если Сенечка дорогой настроен серьезно, то просто понял, какая добыча уплыла из его рук. Вот теперь сучит лапами, вернуть пытается. С таким же успехом можно выйти замуж за Доменика или Жерара. Почти сразу после гибели Люсьена его кузены предлагали такой вариант, чтобы дорваться до замка в Гралье. Но у меня и в состоянии безутешного горя хватило ума отказать. Вот и Сенечке тоже хрен на блюде обломится».

Света утерла слезы и велела секретарю отправить этот контакт в игнор.

— Я всегда для него занята, Сильвия — предупредила она. — Вносить в черный список не нужно. Просто каждый раз придумывайте новую легенду. Я в Антарктиде хожу по языку с пингвинами, отдыхаю на Мальдивах или в Майами, учу китайский в Пекине или медитирую в Шаолине. Что угодно! Только правдиво и односложно.

— Конечно, мадам Гралье, — бесстрастно заметила Сильвия, немолодая старая дева, стриженная под мальчика.

Сенечка дорогой позвонил еще пару раз и прекратил бесполезную трату времени и денег. Но Света точно знала, что он обязательно появится. Внезапно и оглушительно.

— Может, все-таки повидаетесь? — примирительно осведомилась мама. — Витьке он понравился…

— Вот пусть крестный и выйдет за него замуж, — огрызнулась Света.

— Ну-ну, спиногрыз, — ворчливо заметил Пахомов, чинно восседая в Лилином будуаре на кушетке-рекамье девятнадцатого века и вытянув вперед больную ногу в лангетке.

— Гаранин, может, и хороший человек, я не спорю, — всплеснула руками Света и заходила по комнате. — Но он не любит меня. Вообще женщин не любит!

— На гея он не похож, — пробубнил Витька. — Нормальный мужик…

— Он похож на пидораса, — фыркнула Света, заслужив неодобрительный взгляд матери. — Гаранину нравится сам процесс… А жениться он никому не обещал!

— Но если ты знала заранее, — возмутилась Лиля. — Зачем же…

— Мама, ну можно я в свои тридцать сама разберусь, с кем мне спать, а за кого замуж выходить! Я не хочу его видеть. Все. Точка!

Света рванула к двери, но насмешливый голос крестного остановил ее на полпути.

— Не хочешь, а придется, — хмыкнул он. — Все семейство Гараниных заявится на Бал Лилий.

— С чего бы? — насторожилась Лиля. — Я им приглашения уж точно не отсылала.

— Я отослал, — отмахнулся Витька и, заметив возмущенные взгляды обеих дам, счел нужным добавить: — Они меня в Москве выручили. Сеня спас от руки какого-то сумасшедшего. Ну и дома хорошо приняли…

— И ты решил, что можешь распоряжаться на моем Балу? — изумилась Лиля. — Витя, я тебя как брата люблю, но сейчас придушить готова. Мне хоть все мероприятие отменяй, понимаешь?

— Нет, — поморщился Пахомов и повернулся к де Анвилю, до сих пор наблюдающему за спором со стороны. — Ну хоть ты меня понимаешь, Арман?

— Немного, — серьезно кивнул тот. — Хотя за содействие в нейтрализации Таракана мы рассчитаемся стоянкой яхты.

— В чем цимес, Витя? — сердито поинтересовалась Лиля, пригвоздив старого друга грозным взглядом.

— У ребенка двое родителей, Лилечка, — тяжело вздохнув, сообщил очевидное Пахомов. — Мы, конечно, все с нетерпением ждем, когда родится еще один член семьи, но нужно и на другую сторону посмотреть.

— О-о-о! — запричитала Света, воздев руки к небу. — Почему все считают своим долгом лезть в мои собственные дела? Ты, крестный, всю семью Гараниных в Москве видел. Все! Достаточно! Зачем их всех сюда приглашать, не понимаю!

— А тебе разве не хочется взять реванш? — невзирая на крики, улыбнулся Пахомов. — Пусть твой Арсений обалдеет, когда увидит тебя не в ватнике с помойным ведром в руках, а нарядную, да еще в бальном зале де Анвилей. Там одна люстра дороже всей его недвижимости стоит.

Света, на минуту задумавшись, вспомнила дивный светильник, освещающий три этажа. Стеклянные цветы как живые, полыхающие радужным сиянием, мелкие птички и грозди винограда. Тонкая ручная работа муранских мастеров девятнадцатого века. Есть чем впечатлиться.

— Мы, конечно, грудь выпячивать не станем, — сурово предупредил Арман. — Но Бал посетят около двухсот человек. Тебе, Лана, не обязательно со всеми даже здороваться. И уж точно ни один священник или мэр на праздник не приглашен.

Света с удивлением уставилась на отчима и вытерла ладошкой слезы, как маленькая.

— Никто тебя замуж за твоего любовника прямо на Балу Лилий не выдаст. Веди себя, как подобает моей дочери и вдове Люсьена де Гралье. Иногда в сложные моменты правила хорошего тона и светское воспитание — единственное, за что удается спрятаться. Умение держать человека на расстоянии еще никому не навредило. Надевай лучшее платье и доброжелательную улыбку и вперед.

Арман поднялся навстречу растерянной Свете и раскрыл объятия.