Истинная для Ворона (СИ) - Адьяр Мирослава - Страница 37

Прихожу в себя, только когда кто-то кричит над самым ухом, а шея оказывается в стальном захвате. Хриплю, потому что чужая рука передавливает горло, тянет вверх, заставляет подняться на ноги и запрокинуть голову. В нос бьет знакомый запах мяты и черного перца, а за спиной раздается холодное шипение Фэда:

— Остановись, идиот! Только он может знать, как ее вернуть!

Пытаюсь ответить, но магистр сжимает сильнее, безжалостно, а мне не остается ничего, как поднять руки и подчиниться.

— Флоренс! — Фэд отталкивает меня к стене и пристально рассматривает из-под полуопущенных век. В почерневшей глубине глаз вспыхивают молнии, обещающие мне мучительную агонию, если я сейчас же не возьму себя в руки.

Девчонка буквально материализуется за его спиной и без лишних слов достает из-за пояса небольшую походную аптечку. Две молниеносные манипуляции — и Корэкс с хрипом отключается, после чего методично и быстро связывается.

Я же подхожу к столу и разглядываю куб, слабо мерцающий в желтоватом свете ламп. Внутри меня поднимается какая-то непреодолимая гадливость. Будто я смотрю на паразита, готового в любой момент вцепиться в теплую живую плоть. Этим он и занят.

Ублюдок прилип к Ши, как пиявка!

— Я помогу, — слышу рядом, но даже не поворачиваюсь. Все мое внимание приковано к девушке.

Двигаюсь по инерции, выполняю команды, освобождаю Ши от силовых пут. Я выпотрошен, уничтожен и ослаблен. Последняя вспышка отняла силы и возможность трезво мыслить, а на смену гневу пришел знакомый привкус вины и досады.

Если Ши погибнет, то это будет на моей совести.

Зачем набросился на мудака? Почему не допросил прежде, чем выбивать у него зубы и мозги?!

Идиот!

Самобичеванию нет конца, а Флоренс тем временем аккуратно снимает куб со стола и кивком указывает на дверь.

Правильно. Нужно вернуться на корабль.

Фэд поглядывает на свою помощницу и что-то набирает на прикрепленном к запястью коммуникаторе.

— На Гулан-Дэ требуется группа опустошителей. Да, мой приказ! Отец, мне не нужно говорить об ответственности! Кто-то из Совета затребовал груз, который чуть не стоил мне хорошей команды, — губы Фэда сжимаются в тонкую нитку, голос бьет по нервам ледяными осколками, а Флоренс передо мной вздрагивает так сильно, что я вижу идущую по ее спине вибрацию, — я не знаю, сколько крыс осталось на этом зараженном куске камня, но я вычищу его до самого основания. Я прошу твоего разрешения, потому что таков порядок, но могу договориться самостоятельно, не как Фэд-магистр, а как твой сын — Фэд дел Тирен!

Возымела ли действие его угроза — я уже не слушаю. Коридор сдавливает меня со всех сторон, обрушивается на голову низким потолком, и все, на чем сконцентрировано мое внимание, — слабые удары сердца Ши под моей ладонью.

***

Отсек регенерации.

Ши здесь — слишком частый гость, отчего в копилку дурных мыслей падает еще одна звонкая невидимая монета.

Где-то в соседней комнате Фэд занимается Корэксом лично, и, судя по протяжным всхлипам, ублюдок близок к последней черте.

Бардо тоже в долгу не остается. Полчаса назад он покинул отсек, оставив магистра и его жертву один на один. Друга потряхивало от гнева. Он хорошенько влез в сознание психопата, хотел вытащить признание, но вместо мозгов у Корэкса нашлась только мешанина разрозненных образов. Впрочем, без подарка Бардо ублюдка не оставил. На полную катушку включил все самые жуткие образы, какие только способен внушить человеку.

К концу Корэкс уже просто визжал на одной ноте и оставил под собой внушительную лужу. Бормотал, что человек сам может покинуть куб, если окажется «достоин».

Усевшись у открытой капсулы, я рассматривал, как лицо Ши искажается то ли от боли, то ли от удивления, то ли от страха.

Иногда она вздрагивает, даже поднимает руку, будто хочет до чего-то дотянуться. Тонкие пальцы хватают воздух, и ладонь безвольно падает на живот, чтобы до судороги в мышцах сжать промокшую от пота рубашку.

Я не сразу понимаю, что цепляюсь за собственные волосы и мну их в кулаках. Мне невыносимо смотреть на ее муки, невыносимо не знать, какие кошмары копошатся сейчас в ее голове, как клубок червей.

Я могу только беспомощно ждать, отчего хочется выть, рвать обшивку отсека и забраться на потолок.

От тихого шипения двери вздрагиваю и бросаю в сторону входа быстрый затравленный взгляд. Когда вижу Флоренс, то позволяю себе немного расслабиться.

Девчонка Фэда вызывает странное чувство покоя и безопасности, и даже ее напускная нелюдимость не может скрыть переживание и желание помочь. Она молча достает из блока на стене специальные салфетки и два инъектора — Ши мучается от жара, и приходится сбивать его лекарствами.

Флоренс протягивает мне упаковку салфеток, чтобы обтереть испарину, а сама опускается на корточки и быстро вкалывает оба препарата. Ее руки не дрожат, а все движения отточены до какого-то жуткого совершенства.

Ворон отделяется от меня зеленоватым облачком, и я вижу, как Флоренс рассматривает его с каким-то жадным глубинным интересом. Она следит, как птица перебирается на плечо Ши и распластывается под ее подбородком, будто укрывает собой от невидимой опасности.

— Ты чувствуешь все, что и она? — вдруг спрашивает девчонка.

— Не сейчас. Куб мешает.

Флоренс кивает, и в отсеке становится так тихо, что можно услышать, как пыль на пол оседает. Мне кажется, что я замечаю горечь во взгляде помощницы Фэда. Болезненную и лихорадочную, как у человека, что впервые столкнулся с отчаяньем, и оно жрет его каждую секунду.

— Мне очень жаль…

— Не нужно! — резко поднимаю руку, вынуждая девчонку замолчать. — Рано еще ее хоронить.

— Я не это имела в виду. Если бы мы пришли раньше…

— Никто не знал, что все так обернется, — я беру ладонь Ши в свою, и она мне кажется слишком холодной, — хорошо, что Бардо вообще догадался рассказать Фэду о том, как нас встретили.

— Магистр почти сразу отдал нам приказ выдвигаться. Волновался сильно.

— Фэд? «Волновался»?

Я не могу сдержать усмешку, отчего Флоренс краснеет до корней волос, а в глазах вспыхивают настоящие грозы.

— Он искренне ценит своих людей! — в ее голосе столько уверенности, непоколебимой решимости, что я растерянно раскрываю рот, да так и забываю его захлопнуть. — Магистр — хороший, необыкновенный человек! Он на все готов, чтобы помочь своим пилотам в беде! Я…

— Ты зря теряешь время.

Девчонка вспыхивает еще сильнее — того и гляди дым из ушей пойдет.

— Не понимаю, о чем ты!

— Фэд любить не умеет, мелочь.

Остроскулое личико вмиг бледнеет, огонь в глазах будто гаснет, и мелко дрожит нижняя губа. Флоренс встает в полный рост и медленным отточенным движением стряхивает с плеча невидимые пылинки. Поправляет выбившиеся из пучка темные пряди и идет к двери. Стук ее каблуков кажется мне оглушительным, точно Флоренс гвозди в пол заколачивает.

— Я загляну позже, — чеканит она и выскальзывает в коридор.

Как только дверь за ней закрывается, Ши глубоко вздыхает и сжимает мою руку до легкой боли. Ворон на ее груди нервно ерзает.

— Поиграли — и хватит, — шепчет она тихо, а куб, стоящий в изголовье, слабо вспыхивает и втягивает в каменное нутро черные жгутики.

Меня окружает запах лекарств и тягучая тишина, а кто-то мягко касается щеки чем-то влажным, отчего нос щекочет запах антисептика. Приоткрываю глаза и немного поворачиваю голову следом за нежным прикосновением. Лицо Геранта немного расплывается, а я не могу сдержать вздох облегчения, и в груди сворачивается теплый клубок.

Я так рада видеть двоедушника живым и невредимым, что хочется вскочить и броситься ему на шею, но тело слишком тяжелое, неповоротливое — невозможно даже руку поднять.

Желтые глаза пристально следят за каждым движением, ловят любое изменение, а под моим горлом свернулось что-то теплое и живое. Стоит только чуть шевельнуться, как ворон поднимает голову и пронзительно каркает, будто оповещая всех вокруг о моем пробуждении.