Ты будешь моим! (СИ) - Ветрова Татьяна - Страница 39

Да, я не любитель кипятка и тело я свое люблю. Постоянно пользуюсь различными маслами, лосьонами и скрабами, которые увлажняют кожу. Стабильно раз в неделю хожу на массаж и посещаю тренажерный зал. Фигура у меня потрясающая и цвет кожи как у египтянок. Я не преувеличиваю, а просто знаю. Все-таки не первый год над своей фигурой работаю. Но, видимо, мало. Ему мало.

Горячие струи бьют по телу, обжигают кожу. Правду говорят, физическая боль притупляет душевную. Морщусь, чувствую себя мазохисткой, но не могу остановиться. Беру мочалку и начинаю тереть кожу, желая смыть все его прикосновения. Забыть его шепот и горячие руки.

Зачем он так? Он же знает, как я его люблю. А мой отец? Он же его уважает и ценит.

А может, я просто себя накручиваю? И он не к ней. Дура! Кого я обманываю. Она же написала время встречи, и он уехал именно в это время. И ничего не сказал, хотя всегда предупреждал, куда и зачем он едет.

Выключаю воду и выхожу из душевой, вытираюсь насухо и надеваю пижму и теплые тапочки, которые всегда здесь и хранятся в маленьком шкафчике, что стоит в углу ванной. В зеркало даже не смотрю, и проблема не в том, что оно запотевшее. Просто не хочу видеть свои красные глаза. Покидаю ванную и иду к кровати, ложусь в холодную постель и укрываюсь одеялом с головой. Не хочу никого видеть и слышать тоже. Пытаюсь просто уснуть, но не получается. Мысли в голове сменяются одна другой.

Я не знаю, сколько так лежу, но стук в дверь заставляет высунуть голову из-под одеяла.

— Можно, — тихий голос мамы звучит спокойно, кажется, что она ничего не знает. Но это только кажется.

— Заходи, — сажусь на кровать и пожимаю плечами.

— Нет. Пошли со мной, — она стоит у приоткрытой двери и ждет, когда я встану.

Я не понимаю, что она сейчас от меня хочет и совсем не хочу вставать. Но мамин взгляд, с которым она смотрит на меня серьезно, говорит о том, что лучше ее послушать. Или лекция по воспитанию продлится дольше.

— Хорошо, — встаю и еле переплетая ногами иду за ней. И только когда мы подходим к моей бывшей комнате, на данный момент она принадлежит самому младшему члену семьи — Артему, замираю. Смотрю на маму уставшим вопросительным взглядом и молча жду ответа.

— Тш, Артем спит, — она открывает дверь и тихо проходит к Нарнии. Моей Нарнии. Место, которое я люблю и сейчас. Помню, когда мы первый раз приехали в гости к папе и он показал мне мою комнату, я сначала удивилась, потому что не увидела полок с игрушками. А потом папа рассказал про Нарнию и показал мне тайную комнату. Самую лучшую в мире игровую комнату для ребенка. Здесь есть все, что может захотеть ребенок. Любимое место — это вигвам, украшенный гирляндой внутри. Раньше он был нежно-розового цвета, теперь имеет морской стиль, но для меня это неважно. Главное, что эти стены знают все мои секреты и мечты.

— Мама, — произношу тихо, понимая, что она задумала. Как же сильно я ее люблю.

Она открывает белые двери шкафа и ступив на ступеньки, скрывается внутри. Следую за ней следом и попадаю в морскую гавань. Взглядом нахожу вигвам, освещенный внутри гирляндой. Аккуратно залезаю внутрь и наблюдаю тарелку с фруктами и вино с двумя бокалами.

Мда, кажется, разговор будет взрослый. Или пьяный по-женски.

— Ты любила это место. И часто сюда сбегала, когда тебя кто-то обижал, — она наливает в бокал вино и протягивает его мне, принимаю. — И даже сейчас ты как-то по-особенному сюда вписываешься. Это комната твоя, до сих пор не понимаю, почему ты решила переехать в другую и отдать ее Артемке, — внимательно наблюдаю, как она качает головой.

— Наверное, выросла, — я так считала тогда, когда решила сменить апартаменты. А сейчас бы с удовольствием вернулась сюда. А лучше в беззаботное детство. Где нет такой боли и предательство любимого человека, где волновал только оторванный глаз у Умки.

— Выросла, да. Только вот эти стены до сих пор хранят твои секреты, — делает глоток вина и продолжает, смотря на слабо мерцающую гирлянду. — И то что ты его любишь, тоже знают. И какой он хороший, правильный и никогда не сделает больно родному человеку, они и это знают. Ты сама им говорила.

Смотрю на маму удивленным взглядом, не совсем понимая, откуда она все это знает. Да, я переехала из этой комнаты, когда мне было шестнадцать. И то, потому что Артем на тот момент уже замучил меня. Видите ли, ему тоже хочется Нарнию. Но Лешу я помню с шести лет, когда он первый раз пришел к нам в гости и больше не появлялся. У всех моих барби были мужья и звали их Леша. Может, оттуда ноги растут?

— Да, знают, — глупо отрицать очевидное, поэтому просто соглашаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Слава, ты же знаешь, мы всегда можем поговорить. Я тебе с детства учила, что надо разговаривать, выяснить проблему спора или ссоры. А ты что устроила? — грустно усмехнувшись, спрашивает мама.

А тем временем думаю, что ей ответить. Правду, которая ее может разочаровать и выставить Лешу не в лучшем свете? Я не могу. Это будет некрасиво по отношению к нему.

— Поругались, — все, больше ничего.

— Я знаю, — не удивляюсь, и дураку понятно, что просто так я бы дома не была. — Он звонил отцу, говорит не может до тебя дозвониться, — а вот теперь удивляюсь я и смотрю на маму с широко открытыми глазами. — Не смотри на меня так. Он тебя любит. Я не знаю, что у вас случилось, но поговорите. Просто поговорите и поверь, что все наладится.

— Хм, сомневаюсь, — решаю все рассказать. — У него в обед не было планов. И мы должны были обедать вместе, в нашем любимом ресторане. Но когда у него было совещание, я заходила в его кабинет и случайно, честное слово случайно, увидела сообщение. Эльвира просила его о встречи в два часа дня. И он уехал. Сказал, что срочно и уехал, — всхлипываю и вытираю ладонью слезы. Больно снова это вспоминать.

— Ты так уверена, что он поехал к ней? Просто он так на тебя смотрит, что я сомневаюсь, что ему кто-то еще нужен.

— Я не знаю, — говорю честно. Смысл врать и что-то выдумать не вижу. — Может я и ошибаюсь. Но сейчас я не хочу с ним говорить. Хочу подумать обо всем, а потом поговорить.

— Я уверена, что ты ошибаешься в нем, — также уверенно произносит мама, заставляя на нее снова удивленно посмотреть. Почему они все в нем так уверены?

— Почему?

— Леша знает, что такое боль. Ты же знаешь про его семью и родителей? Знаешь. Посмотри, какой хороший парень, даже несмотря на его семью, в которой он рос. А чего он добился? Что ему пришлось пережить на службе? Он тот человек, который не посмеет сделать больно близкому человеку. Просто не сможет. Он тебя любит и это видно. Пойми, семья и ее счастье у него на первом месте. К тому же за все это время это ваша первая серьезная ссора, да?

— Да, — и соглашаюсь с ней и отвечаю сразу на все вопросы. Она права — Леша не мог меня вот так вот предать.

— Тогда поговори с ним, дай ему сказать.

— Хорошо, — киваю.

Она права, нам надо только поговорить. А там все встанет на свои места. Или мы вместе и счастливо живем, или расстаемся навсегда.

— Я пойду, а ты можешь остаться здесь. Артема я заберу к себе.

Мама уходит и действительно забирает Артема к себе, а я остаюсь в вигваме, внутри которого мерцает гирлянда. Она создает атмосферу сказки, расслабляет тело и позволяет окунуться в мечты. Я прекрасно помню, как полюбила его еще ребенком. А сейчас совсем другие чувства, другая боль.

Ложусь на подушку, подложив ладони под щеку и закрываю глаза. Мысленно представляю, будто у нас все хорошо и он, как обычно, обнимает меня, прежде чем уснуть.

Видимо, я так сильно устала и вымоталась эмоционально, что засыпаю без проблем. Но с ощущением, словно меня кто-то обнимает и целует в макушку.



АЛЕКСЕЙ

— Она у вас? — с ходу интересуюсь у босса, прекрасно понимая, что она может быть только у них в одиннадцать часов вечера. И какого черта произошло за то время, что я отсутствовал?