Гимназистка (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 62

Это он так про мамину пудру? Нужно посмотреть изготовителя и обсыпать ею всё для отпугивания Волковых. Я попыталась вспомнить, куда Оленька пристроила коробочку после использования, но не смогла. Возможно, мешало слабое освещение, а возможно — посторонний в квартире. Посторонний мешал даже больше.

— Я не мог не проверить лично, — между тем продолжал Волков. — И, видимо, не зря. Квартира выглядит как после погрома. Так всё-таки, что здесь случилось?

Похоже, он из тех, кто не отстанет, пока не получит ответ на вопрос. Я сдвинулась чуть в сторону, намереваясь его обойти и выскочить из квартиры, но штабс-капитан перетёк, перегораживая путь и давая понять, что выйти просто так не получится. На кой чёрт я вообще сюда потащилась одна? Я же собиралась возвращаться к Владимиру Викентьевичу?

— Здесь убили мою маму и меня, а потом пытались что-то найти, — зло бросила я.

— Для мёртвой вы подозрительно живо выглядите.

— Если бы не Владимир Викентьевич, я бы уже никак не выглядела. Меня пытались именно убить, пусть и не совсем традиционным способом, — не приняла я его шутки.

— Положим, вы говорите правду, — кивнул он. — Что именно здесь искали?

Казалось, Волков одновременно не выпускает меня из виду и осматривается. Глаза его чуть светились, так что наверняка он видел куда больше, чем я сейчас. И было очень похоже, что увиденное ему не слишком нравится. Ещё бы: мне и при свете здесь было неуютно, а без света вообще казалось, что я на древнем разрушенном кладбище.

— Я не знаю. После нападения я потеряла память. Целители говорят, это необратимо, — ответила я сразу на все могущие возникнуть у него вопросы.

— И зачем вы сюда пошли в одиночку? Лиза, вы не маленькая девочка, должны были понимать, что это опасно.

Теперь я и сама недоумевала, почему меня вдруг понесло в разгромленную квартиру. Не иначе как силой постороннего внушения. Внушения? Если есть ментальная магия, то некоторые индивидуумы наверняка в ней преуспели. И вполне возможно, один из таких стоит сейчас передо мной и притворяется, что не имеет ни малейшего отношения к моему решению сюда наведаться. Не зря же первым его вопросом было: «Не получилось?», значит, он как минимум думает, что я что-то собиралась делать. Но почему я не почувствовала магию, ни когда вскрывали замки, ни когда на меня воздействовали? Я же настраивалась именно на магические проявления рядом.

— Хорошо, что я догадался за вами пойти, а если бы нет? Заканчивайте, что вы тут собирались делать, и я вас провожу.

— Что собиралась, я уже сделала.

— То есть вы собирались здесь просто постоять? — язвительно спросил он. — Замечательное времяпрепровождение. Намного лучше танцев, правда?

— Если они с вами, то да.

— Неужели танцевать с Рысьиным вам понравилось больше? — рыкнул он.

Поневоле я обеспокоилась судьбой родственника. Здесь его не было, не значит ли это, что с ним случилась какая-нибудь неприятность?

— Вы с ним сильно разругались?

— Что вы, Лизанька, — спародировал он тон Юрия, — ему со мной княгиня не позволит разругаться. Поручик может только жалко потявкивать из-за угла. — Он протянул ко мне руку. — Если вас здесь больше ничего не держит, тогда пойдёмте.

Меня действительно больше здесь ничего не держало, но посторонняя рука мне тоже была без надобности. Я огибала Волкова, стараясь двигаться от него подальше и совсем не смотря под ноги, поэтому неэстетично споткнулась о сломанный стул и чуть было не приземлилась рядом. Поймал меня в последний момент нежеланный спутник. Ухватил за локоть, чуть его не вывернув, и бросил:

— Вы поосторожней, Лиза, а то сломаете ещё что-нибудь.

— Не страшно, — храбро ответила я, пытаясь освободить локоть, но тот словно в железные тиски попал. — В случае такого несчастья мне придёт на помощь Владимир Викентьевич.

— Да, я помню, что у вас целитель под боком, но переломы бесследно не проходят. Даже после целительского вмешательства.

— Вам-то что за печаль?

— Я лицо заинтересованное.

— В чём? — спросила я, уже понимая, что ответ мне не понравится совершенно.

— Подумываю, не взять ли долг с Фаины Алексеевны вами, — любезно пояснил он. — Хотя бы частично.

— Боюсь, что вам потребуется столько доплатить, что разорите свой клан, — оскорблённо выпалила я и вырвала наконец свой локоть. — Советую поискать другие варианты взыскания долга. Я в этот пакет не вхожу.

Злость на Волкова полностью глаза не застила, поэтому я хоть и выскочила из квартиры, но остановилась за дверью дождаться, пока он выйдет. Конечно, замок — не такая уж преграда для посторонних, как показали недавние события, но от проходящего мимо нечистого на руку господина — вполне себе защита. Внезапно я обнаружила на двери плетения. Точнее даже не плетения, а только следы от них, почти выветрившиеся со временем. Странно, что я не заметила их раньше. Возможно, не позволял уровень магии? Владимир Викентьевич говорил, что он у меня растёт, чему способствуют постоянные упражнения, пусть даже и на контроль. Плетений было штук десять, часть из них соединялись связками, часть были независимыми. А ведь это, скорее всего, работа какого-то артефакта, отключённого к этому времени. Защитного? Или, напротив, использованного преступниками? Этого я сказать не могла, но постаралась отложить картину в памяти, чтобы дома перерисовать и попытаться разобраться. Конечно, вполне может быть, что для меня это будет, как для первоклашки — тригонометрические уравнения, но вдруг я смогу понять хоть что-то? Память у меня теперь тренированная, но если вдруг забуду какой-либо фрагмент, всегда можно подойти сюда и освежить.

— Заметили что-то интересное, Лиза? — спросил Волков, неторопливо выходя из моей квартиры.

— Где?

— На двери. Вы так внимательно на неё смотрите.

— А на что здесь смотреть? На вас? Дверь куда интереснее, — неприветливо бросила я.

Он насмешливы хмыкнул.

— Намекаете, что вам не пришлось по сердцу моё предложение?

— Предложение не прозвучало и, надеюсь, не прозвучит. — Я дважды провернула ключ в замке и подёргала за ручку дверь, чтобы никто потом не мог сказать, что я её не закрыла. — Клан Рысьиных надо мной не властен, что бы там ни думали они или вы.

Я прошла мимо Волкова и стала спускаться. Он пристроился сбоку и невозмутимо сказал:

— Ошибаетесь, Лиза, ещё как властен.

— Княгиня очень хотела получить с меня клятву полного подчинения, но обломалась, увы, — насмешливо бросила я.

— Обломалась? — удивлённо переспросил он.

Опять я выразилась не так, как принято. Ситуацию нужно было исправлять, и срочно.

— Зубы у неё оказались недостаточно крепкими, — пояснила я и скосила глаза, чтобы понять, принял ли Волков моё объяснение или уже нужно паниковать. — Вот и…

Внезапно оказалось, что если смотреть вот так, непрямо, Волков светится ровным красноватым светом. От неожиданности я остановилась и повернулась к нему. Свечение исчезло, оставив меня в неопределённости: было ли оно вообще или только почудилось.

— Что-то случилось? — спросил Волков. — У вас такие глаза, словно вы увидели что-то страшное.

— Скорее, вспомнила, — уклончиво ответила я, решив не посвящать посторонних в особенности моего периферийного зрения, поскольку обычным я никакого свечения не замечала, сколько ни вглядывалась в волковскую шинель.

— И ваше страшное связано с военной формой?

— С чего вы взяли?

— С того, что вы смотрите на мою грудь, как давеча на собственную дверь. Неожиданно нашли во мне что-то привлекательное? Или вспомнили что-то из прошлого?

Вопрос был опасным со всех сторон. Появились подозрения, что Волков завуалированно пытается выяснить, что я знаю о нападавших. Конечно, этому могли быть разные причины: от участия в преступлении его клана до желания узнать, удалось ли нападавшим заполучить то, за чем охотились. В конце концов, если клану Рысьиных этот артефакт настолько нужен, то Волковым он вряд ли будет безразличен.