Пиратская доля (СИ) - "Милена Вин" - Страница 34

– У меня есть три условия, – сказала я, постаравшись придать своему голосу строгость и уверенность.

Я заметила, как вытянулось лицо миссис Лэнгфорд, когда смысл моих слов дошел до нее.

– Вы находитесь не в том положении, чтобы ставить мне какие-либо условия, – холодно произнесла она.

– Разве будет не лучше, если я не буду сопротивляться вашей воле и смирюсь с любым вашим решением? Если вы сделаете все так, как я прошу, то обещаю – я выйду за вашего сына по собственному желанию.

Мгновение госпожа молчала, хмурилась, стиснув зубы, а затем отвела от меня взгляд и недовольно бросила:

– Говори.

Я рвано выдохнула, с трудом сдерживая душившие меня слезы. Нервно сглотнула и неуверенно начала:

– Есть один мальчик… Его зовут Теодор. Я хочу, чтобы вы приказали своим людям проверить все плантации и господские дома, куда были отправлены пойманные дети. И если они найдут этого ребенка, я должна знать, что с ним все в порядке. – Я ненадолго замолчала, перевела дыхание. Миссис Лэнгфорд не смотрела в мою сторону, но я знала, что она внимательно слушает меня. – Также я хочу, чтобы вы нашли женщину… Вряд ли она сказала свое имя, если ее поймали. Но у нее есть особые приметы. Она носит мужскую одежду и у нее азиатские черты лица. Я не знаю, что с ней случилось тогда на поляне. Возможно, она лежит там… Без сознания. А возможно, ее тоже держат в тюрьме или отправили на плантацию. Проверьте и найдите ее.

– Это все? – с явным раздражением спросила госпожа, стоило мне замолчать.

Я облизнула пересохшие губы и едва слышно выдавила:

– И позвольте мне еще один раз увидеться с ним.

Глава 15. Несмешная любовь.

Небольшой темный кабинет, освещаемый несколькими свечами, вставленными в настенные канделябры, напоминал мне одну из тюремных камер. Конечно, я знала, что тюрьма выглядит иначе – там сырость и темнота сгущаются над преступниками, медленно сводя их с ума; но давящее чувство не покидало меня с того момента, как меня завели в кабинет гражданского коменданта Кингстонской тюрьмы. Сам комендант – низенький и дородный мужчина – ушел куда-то вместе с Энтони, неодобрительно качая при этом головой.

Просить о свидании с капитаном было неправильно; миссис Лэнгфорд пришлось немало потрудиться, чтобы предоставить мне возможность увидеться с ним. Но я не жалела. Я хотела увидеть его, все ему объяснить, убедиться, что он жив. Это было необходимо не только ему, но и мне… Кажется, сегодня будет последний день, когда я смогу назваться его женщиной во всех смыслах.

После нашего с госпожой разговора прошло два дня. Понадобилось немного времени, чтобы вначале уговорить губернатора, а после – договориться с комендантом. Никому это не нравилось – ни миссис Лэнгфорд, ни губернатору, ни коменданту. Но в случае мистера Лэнгфорда все решала любовь к его жене, в случае коменданта – деньги и повышение в должности.

Я невольно сжала пальцами свой ридикюль, сидя на жестком стуле возле письменного стола, когда за дверью послышались тяжелые шаги. Чтобы не вызвать подозрений со стороны солдат и самого коменданта, я не решилась вскакивать на ноги, продолжила сидеть, глубоко вдохнула и выдохнула, попытавшись отделаться от мрачных мыслей. Не помогло.

Наконец, дверь отворилась, и в кабинет вошел комендант, следом – Энтони и Жак в сопровождении двух солдат. Сердце вдруг забилось быстро-быстро при взгляде на его измученное озлобленное лицо, внутри стало так холодно и страшно от его изможденного тела, покрытого синяками, от рваной рубахи и босых ног. Явно недовольный тем, что его повели неизвестно куда, капитан дернул плечом в попытке вырваться из жесткой хватки солдат, но, обратив свой взор на меня, резко застыл на месте. На миг его лицо приобрело выражение крайнего удивления и уже в следующую секунду стало вновь бесстрастным и хмурым. Удивительно, как ловко он скрывает свои истинные чувства и эмоции. Но в данной ситуации это было необходимо; я тоже старалась не терять самообладание. Только не сейчас, когда рядом столько недружелюбных людей.

– Мадам, у вас есть немного времени для разговора, – спокойно сказал Энтони, а затем жестом приказал солдатам выйти из кабинета.

А вот комендант уходить не торопился, поглядывал на меня с сомнением – я чувствовала его внимательный взгляд. Спустя несколько напряженных секунд он недовольно причмокнул губами и произнес:

– Не задерживайтесь, мисс Донован.

Я слабо улыбнулась в ответ и кивнула, словно благодаря его за проявленную доброту, хотя и знала, что за его великодушным поступком стоял губернатор.

– Вы не могли бы снять эти кандалы?.. – неуверенно спросила я, бросив взгляд на железные кольца с цепями, надетые на измученные руки капитана.

Комендант сдвинул брови, что-то обдумывая. Такая просьба казалась ему неприемлемой – я сразу это поняла. В конце концов он все же отрицательно покачал головой.

– Нет, мисс. Я не могу этого позволить. Поймите меня правильно, это опасный узник… И для вашей же безопасности ношение им кандалов обязательно.

Жак вдруг усмехнулся от его слов и, когда комендант недовольно глянул на него, отвел взгляд в сторону окна, не прекращая улыбаться. Больше комендант ничего не сказал, поклонился мне и вышел из кабинета. Энтони поспешил за ним, но на пороге оглянулся на меня и твердо сказал:

– Если что – я буду рядом.

Наконец, мы остались наедине. Капитан посмотрел на меня – настороженно, испытывающе, но когда из моей груди вырвался вздох облегчения, выражение его лица смягчилось, и он улыбнулся мне краешком губ. Я не сдержалась – слезы, душившие меня с самого утра, потекли по моим щекам, обжигая кожу. Резко сорвавшись с места, я бросилась к неподвижно стоящему мужчине, обняла его так крепко, словно не видела вечность. С его губ сорвался непонятный звук, похожий на кряхтение, и я сразу немного отстранилась от него, заглянула в его темные глаза, горящие необъяснимыми чувствами.

– Прости, – шепнула растерянно и нежно коснулась его рук. Взглянула на ненавистные мне цепи и железные кольца, сжимающие сильные кисти капитана, сдавливающие и оставляющие на его коже темные отметины – следы порабощения, и почувствовала холодную ярость, медленно поглощающую мое сознание.

– Все хорошо, – тихо произнес капитан, прикоснулся пальцами к моему подбородку, заставляя поднять на него глаза. – Смотри на меня. Пожалуйста. Я хочу запомнить твой взгляд. Засыпать и помнить его.

Несколько секунд мы неотрывно смотрели друг на друга. Так внимательно, жадно – словно действительно пытались запомнить каждую черточку лица. А затем Жак прикоснулся лбом к моему, закрыл глаза и тяжело вздохнул.

Я чувствовала, что он дрожит. Чувствовала его нервное дыхание и учащенное сердцебиение. Ему было больно и трудно, как и мне; оба осознавали, что эта встреча будет короткой и, скорее всего, последней.

– Твоих рук дело? – спросил капитан едва слышно, словно боясь, что нас услышат. – Мне сказали, что казнь отменяется.

Он немного отстранился от меня, посмотрел в глаза и аккуратно взял за руки.

– Да, – кивнула я. – Правда, мне немного помогла миссис Лэнгфорд. Ты, может, ее помнишь…

– Помогла? – Голос мужчины приобрел оттенки недовольства. – Во что ты взялась, Клэр? Что ты ей пообещала взамен на мою жизнь?

Я закусила от волнения губу. Как же быстро он раскусил меня, я даже не успела ему ничего сказать. Теперь еще и злится…

– У меня не было выхода. – Нервно сглотнув, я потупила взгляд и продолжила: – Это она сделала, Жак. Все то, что произошло в поселении, было сделано по ее приказу. Но этого не случилось бы, если бы не я… Мне очень жаль…

Мне было так стыдно и паршиво, что я даже не осмелилась поднять на него взгляд. Слезы вновь застелили глаза, я вздрогнула всем телом, снова вспоминая весь тот ужас, что свалился на нас в ту роковую ночь.

– Не нужно корить себя, – спокойно произнес капитан, а затем осторожно сжал пальцами ткань моего платья и притянул к себе. Поняв его без слов, я сразу же обняла его. – Мы не властны над тем, что уготовила нам жизнь. Порой наши действия приводят к страшным последствиям, но все предугадать мы не способны. Главное – не опускать руки.