Принцепс (СИ) - "Пантелей" - Страница 30

– Готов, божественный.

– Тогда, аминь нах, что тут ещё скажешь…

Отправив Людовику де Блуа приказ прибыть всеми свободными силами в Басру и ожидать его там, Ричард написал и Хорезмшаху, что в его интересах находиться в Басре в середине декабря и на всякий случай иметь с собой войско. Не много, тысяч десять, но это должны быть действительно хорошие воины, которых не стыдно будет показать в Индии. Не приказ, нет, оммаж Ричарду Хорезмшах не приносил, но и отказаться он не сможет. Даже не потому, что считал себя должным, хотя и такое имело место, а просто из чистого любопытства.

Форс-мажор. Не хотел в Индию идти, Индия пришла сама. Да не просто так, а «спаси нас, Боженька Шива». Сам Ричард ни в какую Индию, конечно, не собирался, это же с ума сойдёшь, если они там все будут на брюхо падать, но организация кампании ложилась на него. Отказать махарадже в просьбе было невозможно. Во-первых, отказ он воспримет как божественное проклятье, это уже очевидно, а проклясть такого полезного торгового партнёра смог бы только Бог-Дурак, во-вторых, временно решалась проблема Людовика де Блуа, а поскольку она заключалась в том, что «пёс войны» ещё не досыта напился кровушки, то в Индии может и снимется сама собой, в третьих, восточный берег Африки уже был обстоятельно обследован, суда снабжения теперь там ходили как поезда по рельсам – от станции до станции, пришло время расширить зону географических исследований на южную и восточную Азию. Такого опытного специалиста и отличного организатора, как вице-адмирал Анри де Грасье, уже получившего корону титулярного графа Мапуто, держать на администрировании надёжной линии снабжения было настоящим расточительством.

Было и в четвёртых. Пусть люди Хорезмшаха увидят, что Ричард не только Великий Паладин христиан и «Гнев Аллаха» для мусульман, но и Божество для язычников, а сам Текеш Ала ад-Дин задумается, стоит ли соваться в Индию в одиночку. Отправка корпуса Луи де Блуа нарушением договора не являлась, они де-юре были наёмниками, которые захват территорий не планировали – пришли, пограбили, ушли; а Текешу станет ясно, что такой огромной и густонаселённой страны ему без союзников никогда не завоевать.

Хуже всего было то, что у махараджи не было нормальных коней, способных разогнаться в галоп с пятьюстами фунтами груза, а значит дестрие[63] для панцирной кавалерии придётся везти с собой. Не было и верблюдов. В джунглях они были и не нужны, но самую опытную часть войска придётся пересаживать на новый вид живого транспорта. Впрочем, они драгуны с лёгкой артиллерией, в седле не воюют, а уж просто добраться до места боя смогут даже на слонах.

Сразу в Басру Ричард не поехал. Для начала ему следовало проинспектировать тамплиерский НПО и оценить, что из новинок может пригодиться в предстоящей кампании, потом навестить Папу. Про него докладывали, что старик «сгорает на работе». Очки носит уже втрое большей кратности, чем первые, но и они уже не устраивают, надумал заказывать стекляшки ещё толще. Ослепнет ведь, фанатик чёртов.

К старику Ричард привязался искренне. Возможно потому, что собственный отец ему, третьему сыну, внимания уделял очень мало, хотя, это вряд ли. После того происшествия при Яффе, он делил свою жизнь на до и после. Из жизни до, важными моментами воспринимались только те, за которые ему самому было стыдно. А отец? Он был в своём праве и действовал рационально. Он ведь не знал, что первые два сына уйдут в лучший мир ещё раньше него самого.

Нет. Генриха Плантагенета Ричард ни чём не винил. Он исполнял свой долг и строил империю. Внук графа Анжу и Мэна, сын герцога Нормандии, он стал королём Англии и герцогом Аквитании. Если не учитывать достижения самого Львиного Сердца, то результат был блистательный. Но сравнивать достижения было не просто корректно, ведь у Ричарда в рукаве был козырь послезнания, а отец жил только своим умом, но при этом создал империю, которую в другой истории разбазарил Джон, и помог ему в этом сам Ричард, схлопотавший арбалетную стрелу в шею в битве «вон за тот лужок». Лютый позор! И в чём тут можно винить отца?

Не удивительно, что Ричард присвоил одному из галеонов имя «Генрих I Плантагенет», одному «Филипп II Август Капетинг», а ещё три и вовсе назвал скандально – именами язычников: «Луций Корнелий Сулла», «Гай Юлий Цезарь» и «Марк Ульпий Нерва Траян». Сейчас все они либо готовятся, либо уже штурмуют Гебридские острова. Какое имя окажется самым счастливым – станет известно позже, но в любом случае, никаких апостольских имён на военных кораблях не будет. Во всяком случае не раньше, чем появится корабль имени «Пророка Мухаммеда». Тот хоть, по крайней мере, был воином и полководцем, пусть и достаточно скромных талантов.

Сложности с организацией кампании были. Строительный и Аравийский легионы уже были спланированы на лето в помощь братьям Вельфам для решения архиважной задачи – окончательного развала Священной Римской империи. Один из легионов можно было заменить на Византийский, благо болгары сцепились с сербами и скорее всего надолго, а вот второй придётся формировать из подданных императора Эфиопии, которые уже поучаствовали в зачистке Аравии. На них тоже были планы в Африке, но это может подождать. Если Хорезмшах пришлёт десять тысяч, а он наверняка именно так и поступит, то Ричарду придётся выставить двадцать. Не потому, что меньшими силами не справиться, а потому, что положение обязывает. Впрочем, бойцы Негуса уже опытные, под командованием европейцев повоевать успели, важность дисциплины в армии осознали, если их перевооружить и перемешать с «Аравийцами», на слаживание новых подразделений уйдёт месяца два-три. Это приемлемо, воевать в южной Индии можно с января по июль, даже если начать в апреле, то времени вполне должно хватить. Задача ведь была разгромить вражескую армию, а с оккупацией, демократизацией и прочей контрибуцией махараджа справится сам.

В Большом Яффе готовились к Рождественскому нашествию паломников, многие из которых задержатся до Пасхи. В Иерусалиме их селить было негде, Священный город постепенно превращался в огромный храм, и проживали в нём только служители: священники, обслуга и гарнизон, зато в Яффе готовы были принять всех. Число желающих поклониться Гробу Господню и Животворящему Кресту росло каждый год, и в этот «высокий туристический сезон» их ожидалось уже под сто тысяч, что сулило колоссальные доходы местным коммерсантам, из которых две пятых доли выплачивались в казну Ричарда. Недёшево обходился народу религиозный опиум, но ведь насильно его никто покупать не заставляет.

Тамплиеры порадовали самыми настоящими спичками, причём с отработанной технологией производства, шли эксперименты с капсюльным воспламенением пороха, но до массового применения оружия с унитарным зарядом было ещё очень далеко. Зато ручных гранат, с тёрочным взрывателем, для испытаний в Индии, они готовы были произвести тысяч десять, если металлурги своевременно поставят для них литые чугунные корпуса. Технически уже возможно было сделать миномёт из двадцатого века другой истории, с самонакалывающейся миной, но пока невозможно было обеспечить его боеприпасами. Зато тамплиеры пообещали на Рождество и Пасху устроить в Иерусалиме настоящий фейерверк. С этим Ричард согласился. Красочное шоу, потребителям опиума для народа, как минимум, не помешает.

Дорога паломников от Яффе до Иерусалима украсилась чугунными столбами с керосиновыми фонарями, установленными через каждые триста футов. Это нельзя было назвать освещением, скорее маячками для путешествующих ночью, но убегающая вдаль цепочка огоньков выглядела очень красиво. Финиковые пальмы вдоль дороги, за которыми заботливо ухаживали и ежедневно поливали, заметно подросли, даже самые мелкие из них были коню по брюхо, а главное, триумфальную арку на месте гибели Генриха Шампанского теперь венчал его конный памятник. Бронзовый, с позолотой, но снизу выглядевший как золотой.