Судьба на троих (СИ) - "Майский День" - Страница 28

— Не мог один вампир произвести такие значительные разрушения! — сказал я убеждённо.

Аелия на миг-другой как будто потерял дар речи. Он смотрел на меня с непонятной сосредоточенностью, лишь изредка лицо дёргалось в судорогах не то возмущения, не то раздражения.

— Тебя не касается! Наливай воду, что там ещё надо и убирай грязь.

Как сложно, наверное, Бенигу было терпеть это вздорное существо годами, столетиями! Придётся и мне смириться, чтобы не навредить строптивостью вампиру.

— У тебя нет слуг?

Он даже ругаться не стал, махнул неопределённо рукой.

— Они заняты. Мебель надо восполнить. Не рассуждай, берись за работу.

Я хоть и дворянин, но в отряде чего только делать не приходилось, в том числе и порядок наводить в том жилище, которое охотники считали отчасти постоянным. Задача выглядела довольно привычной. Я сказал примирительно:

— Окна надо закрыть, а то и вода замёрзнет, и мы тоже. В первую очередь отчистить и побелить потолок, чтобы сверху грязь не падала, потом уже всё иное.

Мы задрали головы, обозревая нанесённый своду ущерб. Дома сколачивали специальный помост, чтобы добраться до верха, здесь ничего подходящего вообще не наблюдалось. Пришлось сообщить ящерке очевидное:

— Высоко, я не достану.

Аелия хмуро кивнул, ухромал куда-то и приволок лестницу. Я и не видел никогда таких. Она состояла из двух частей, скреплённых на концах, эта хитрость позволяла ставить переносный всход где угодно, хоть в центре зала, а не только вдоль стен.

Деревянные бадьи, воду, тряпки и палки с хвостами, которыми моют большие помещения я разыскал частью сам, частью с помощью дракона. Золы, чтобы развести щёлок, в камине не нашлось, но мутный густой сироп, который хозяин достал из запертой кладовой не только хорошо пенился, но и приятно пах.

Работа, даже такая неприхотливая была лучше унылого безделья, потому я взялся за неё без возражений. Утверждение Аелии, что зал разгромил вампир, тоже, до некоторой степени, могло оказаться правдой, и я надеялся задобрить владельца прилежной уборкой и хоть отчасти избавить Бенига от неизбежного наказания.

Мела в этом холостяцком хозяйстве не водилось, но отмытая часть потолка выглядела приятно, и я решил, что чистка украсит его лучше покраски. Копоти накопилось изрядно, причём не вся она была свежей, но я не задумывался, что и когда наслаивалось здесь веками, а мыл, передвигая лестницу, перетаскивая бадью и любуясь время от времени растущим на потолке пятном чистоты.

Аелия копался в каминах, время от времени производя неприятный скрежет, вскоре я перестал обращать на него внимания. Когда он счёл результат своих стараний удовлетворительным и зажёг пламя без дров, работать стало веселее.

Дракон ко мне не присоединился, лишь наблюдал, принимаясь иногда бродить по залу: то хмуро таращился в окно, то разглядывал пол, словно монетку обронил и не помнит где.

— Стараешься, чтобы его защитить, — сказал он, когда я присел ненадолго отдохнуть.

— Что если и так? Ты против?

— Думаешь, он тебя простит?

— Беспокоиться в первую очередь полезно не об этом.

Я передвинул лестницу и только собрался карабкаться по удобным плоским ступеням, когда Аелия сказал со злостью и, как мне показалось, обидой.

— Ты не должен быть на его стороне! Ты — охотник, а он — вампир!

— То есть, я обязан оказаться на твоей?

Я оставил тряпку и прочие приспособления, потому что у дракона как видно накипело и чувствовалось, что он не успокоится, пока не выложит всё надуманное. Полезно было дать ему выговориться, может, тогда уберётся отсюда, раз толку от него всё равно никакого нет.

— Это разумно. Странно выглядит, что ты защищаешь того, кого должен уничтожать, я был лучшего мнения о вашем отряде.

— Не ты ли и навёл на логово, где мы получили жестокий отпор, оказавшийся роковым почти для всех стрелков?

Я спросил просто от злости, а Аелия отвёл взгляд, всего на мгновение, но и этого оказалось достаточно для того, чтобы случайная догадка начала превращаться в подозрение. Слишком странно происходила акция, всё с самого начала завертелось не так. Бениг безоговорочно признал свою вину, вот только так ли она была велика и существовала ли вообще?

Что могло случиться в пещере, не огрызнись раненый вампир куском стали в драконье брюхо? Зачем Аелию принесло туда, почему напал на Бенига? О многом следовало подумать, но я сделал вид, не знаю, удачно или нет, что ничего не заметил и обвинение выдвинул сгоряча.

Аелия отвернулся, словно ему и смотреть на меня было противно, презрительно фыркнул:

— Что вы все нашли в этом вампире? Красавчик? На это людей и нелюдей тянет?

— Что нашли? — воскликнул я так резко, что он опять удивлённо посмотрел на меня. — А ты не понимаешь?

— Ну просвети!

— Он добрый в отличие от тебя. Он ко всем нормально относится и с каждым готов дружить. Он меня вытащил из беды и принял у себя, обеспечил защиту какую смог. Он разговаривал со мной как с человеком и учил новому, он мне книжки давал читать!

Под конец своей взволнованной речи я почти кричал, так вдруг захотелось заступиться за того, кто ещё недавно был врагом, но смог и в себе преодолеть старые предубеждения, и меня вразумить, если на то пошло. Я не знал, на пользу пойдёт моя горячность или во вред нам обоим, но удержаться не сумел, да не слишком и пытался.

Аелия отступил на шаг, удивлённый, должно быть, моим порывом, выглядел он растерянным.

— У меня есть книжки, могу тоже тебе их давать!

— Было бы неплохо! — сказал я, вызывающе плюхая свои инструмент в бадью с водой, длинные хвосты развесились по бокам, с них потекла уже грязноватая жижа.

Аелия покосился на длинную палку не без опаски.

— Разве дело только в этом? — я старался говорить примирительно. — Все любят внимание, заботу, доброе слово в конце концов.

— Это — слабость, — произнёс он с нажимом. — Сильные ни от кого ничего не хотят, а всё берут сами.

— Тогда чего же ты тут разглагольствуешь, задаёшь вопросы? Пойди и возьми хотя бы метлу в руки, раз тебе так нужна эта уборка? И то, что остальной замок похож на хлев — это уже как бы не считается?

Сказал и сам испугался: станется ведь с него, заставит мыть всё от башен до подвалов! Ящерка нахмурился, но вроде не рассердился.

— Слуг у меня мало, — сказал он.

— Найми. Наверное, кладовые от золота ломятся, а пол подмести некому.

— Может быть. Надо срочно прибраться в замке.

— Жениться что ли задумал?

Он поморщился, качнул головой:

— Нет. Король совершает объезд своих владений и предупредил, что заглянет ко мне.

— Король?

Мне почему-то представился человеческий монарх, я недоумевал зачем бы Его Величеству карабкаться на эти лысые вершины, но потом сообразил.

— Ваш повелитель? Дракон?

— Да! Ты домывай, у тебя очень хорошо получается.

И ушёл.

Ну я дождался доброго слова! Собственно говоря, наивно было бы рассчитывать на какое-то иное. Жалея про себя несчастного вампира, которому так не повезло в жизни, я вновь взялся за работу.

Странный у нас получился разговор, и дракон показался мне иным, не тем, что я успел узнать. Вроде бы и не злой он, обычный, почему тогда давится ненавистью к вампиру? Сколько лет прошло со дня случившегося когда-то недоразумения? Сколько человеческих поколений отжило свой век? За это время горы остывают, так почему один дракон продолжает пускать ноздрями дым, словно обидели его вчера? Неужели он просто завидует?

Я попробовал представить, каково это наблюдать за тем, кто красивее тебя и всем нравится, иметь возможность издеваться над ним, низводить до полного и окончательного ничтожества, но и здесь не добиться желанного результата. Может быть, Аелия уже помешался от того, что постоянно проигрывает в этой некогда развязанной войне? Так ведь он вообще не остановится. Как же помочь вампиру выбраться из кабалы?