Параша Лупалова - Местр Ксавье де - Страница 10

Поспешая во дворец с докладом к Государыне, он сказал Параше: «Молись Богу, Его благость не оставит твоих родителей! Подожди меня здесь, пока я возвращусь из дворца!»

И. Ф. By*** начал доклад Императрице рассказом о изумительном самоотвержении Параши. Милосердная Монархиня, приняв живое участие в судьбе Лупаловых, повелела представить себе необыкновенную девушку в тот же день в 7-м часу вечера.

И. Ф. возвратился из дворца в ту минуту, когда просительница беседовала с его супругой и не ожидала, что счастие так близко. Он весело вошел к ним в комнату и объявил Всемилостивейшую волю Государыни. При этих словах сильная душа молодой девушки была потрясена восторгом неожиданной радости; бедняжка побледнела и, взглянув на икону, воскликнула: «Господи, вижу твои милости!» Потом совершенно смущенная и, не зная как высказать благодарность своему новому покровителю, бросилась к ногам его.

Г-жа Ву***, пораженная такими чувствами, хотела поднять Парашу, но она ухватилась за руки своей благотворительницы и, обливая их слезами, сказала: «Ах!.. Вы понимаете мою душу, поблагодарите за меня!..», тут она заговорила несвязно, ей сделалось дурно. В ту же минуту оказали ей пособие и она скоро пришла в себя, успокоилась и собиралась с духом предстать пред Царицею.

В назначенное время, г. By*** повез Парашу к Императрице.

Дорогою наша Сибирячка думала о своем отце, который ей часто говорил, как трудно войти во дворец к Государю. «Если бы мой батюшка видел, — сказала она своему покровителю, — пред кем предстану я теперь!.. Господи, доверши Твои милости!..»

Г. Ву*** ободрял Парашу и говорил ей: «Будь спокойна, тебе бояться нечего, Царица примет тебя как добрая мать».

Они приехали во дворец. О них доложили. Параша с благоговением и с невольным трепетом вошла в кабинет Императрицы.

Матерь великих Государей, незабвенная своими щедротами, с ангельской добротою приняла Парашу и расспрашивала о ее родителях, путешествии и вообще о всех обстоятельствах жизни, которые подробно желала узнать, после доклада г. By***. Утешительница всех страждущих милосердно вняла просьбе молодой девушки, хвалила дочернюю любовь ее, тотчас же повелела г-ну By*** выдать Параше триста рублей и обещала поговорить о ее родителях с Своим Державным сыном.

Параша приехала из дворца, восхищенная своим счастием. Когда г-жа By*** спросила ее: «что, моя милая, как приняла тебя Царица?», то счастливая Параша не могла ни слова вымолвить; она схватила опять за руки свою благодетельницу и, целуя, орошала их слезами благодарности.

Успокоившись несколько от волнения чувств, Параша несвязно выражала признательность своим великодушным покровителям. Часа через два, она возвратилась в дом княгини Т. и, желая изъяснить свое счастие, вошла в гостиную, где было большое собрание. Подойдя к княгине радостная Параша простодушно рассказала о щедротах Императрицы. Княгиня и все гости, изумленные рассказом в числе их и любитель бостона, невольно приняли искреннее участие, в благополучии Параши, охотно вызвались поговорить в ее пользу с Министром и хлопотать где нужно по ее делу.

От чистого сердца поблагодарив за доброе участие, Параша ушла в свою комнату и излила свои благодарные чувства в теплой молитве ко Всевышнему за неожиданные блага Им ниспосланные. Совершив моление, Параша хотела успокоиться, но сон долго не смыкал ее очей.

На другой день воспоминание о происшедшему накануне ожило в ее уме; она радостно воскликнула: «Боже мой! Не сон ли это? Неужели я видела Государыню и она так милостиво говорила со мною?» Чем более прояснялись мысли Параши, тем она делалась радостнее. Нечаянно увидев деньги, дарованные милосердием Императрицы, наша счастливица убедилась, что это была не мечта.

Чрез несколько дней Государыня назначила Параше пенсию и сама изволила представить необыкновенную девицу царствовавшим Императору и Императрице.

Августейшие Особы оказали весьма милостивый прием Параше. Она получила от щедрот Их подарков на пять тысяч рублей. Дело отца ее повелено было пересмотреть Министру К.

Участие, которое она поселила к своей судьбе в этом государственном муже и во всем его семействе, отвратило все дальнейшие затруднения. Этот сановник всегда имел в виду благо человечества, и уже многие спасенные им несчастливцы воссылали за него благодарные молитвы ко Всевышнему. Г. К. немедленно рассмотрел дело Лупаловых. С этой минуты Параша была уверена в счастливом окончании своего предприятия.

Простодушная Параша, обласканная Августейшею Императорскою фамилиею дивилась редкой услужливости и вниманию, которое теперь оказывали ей в высшем круге общества. Семейства вельмож и посланников желали ее видеть; высокие религиозные чувства, самоотвержение для блага родителей, возбуждали теперь к ней во всех удивление и благотворительность. Княгиня И. и Госпожа В. назначили ей пенсию каждая по сто рублей. Это однако же ни мало не изменило характера Параши и не поселило в ней ни малейшего тщеславия. Неожиданно обратив на себя внимание света, она поступала по-прежнему, с уверенностью и с детскою простотою, не имеющей понятия о злоумышленности людей. Между тем уже многие ей завидовали; но это были люди, которые вечно изучают поступки человека добросовестного, желают усвоить себе простоту его и всегда тщетно стараются достигнуть до той точки нравственного совершенства, с которой бы им надо было начинать свои действия.

Параша, воспитанная в страхе Божием и покорности родителям, приведенная судьбою в круг людей высокого светского образования, не уронила своего достоинства. Светлый врожденный ум и здравое суждение удивляли всякого; хотя скромные, но благоразумные ответы ее часто приводили в смущение любопытных спрашивателей.

Так однажды в большом собрании кто-то, во время рассказа Параши спросил ее: — За какое преступление сослан ее отец? — Общее безмолвие, при таком неуместном вопросе доказывало негодование всех присутствовавших. Параша несколько смущенная ответила: «Родители никогда не могут быть виновны в глазах своих детей!»

И надо сказать, что во всех словах Параши ясно выражались сила души и благородный характер; она даже совестилась слышать преувеличенные похвалы своему подвигу и говорила, что он совершен по воле Божией.

Две придворные дамы Графини В., которых душевно уважала Параша, взяли ее однажды с собою во дворец, желая показать ей внутреннее его убранство. Их радовало восхищение Параши, при виде богатства комнат. Войдя в Георгиевское зало, она перекрестилась, думая, что вступила в церковь. Когда г. By*** вел в Кабинет Императрицы Парашу, то мысли о Царице и уверенность в счастливой перемене участи родителей так овладели юной девушкой, что она и не заметила проходимых комнат. Теперь все ей показалось новым, как бы никогда невиданным.

Когда она, ослепленная величием и блеском царских чертогов проходила по тронной зале, Графиня В. указала на трон. Параша, всплеснув руками, в ту же минуту с невыразимым благоговением произнесла: «Как, это престол Государя!» Она побледнела и, в избытке чувств, трепеща от волнения, упала на колени и целовала ступени трона, обливая их слезами. «Батюшка, — воскликнула она рыдая, — знаешь ли ты где я теперь?!.» Рыдания ее не прекращались. Эти чувства благодарности были так искренни и сильно выражены, что у всех окружавших признательную девушку полились слезы, по какому-то невольному сочувствию. Утомленная сильными ощущениями Параша пожелала возвратиться домой. Чрез несколько дней те же дамы повезли ее в Эрмитаж.

Это хранилище искусств и редкостей, поражающее всякого величием, драгоценностями, изящностью и внутренним своим богатством, пленило Парашу не воображавшую ничего подобного. Здесь она, рассматривая картины, была в восхищении. Она угадывала их значение, взятое из Священного писания; но проходя мимо живописного произведения Луцию Жиордано, представляющего Силена, заметила: «Вот дурная картина, что означает она?» — «Это изображение одной басни», — отвечали Параше! «Какой?» — спросила она. Трудно было объяснить картину, любопытной Сибирячке, не имевшей никакого понятия о мифологии. «Стало быть, все это не правда?» — сказала она, — «люди с козлиными ногами! Ну, не глупо ли рисовать то, чего никогда не было!» Так, на двадцатом году своей жизни, Параша училась тому, что знают многие дети. Впрочем любопытство никогда не доводило ее до нескромных вопросов, она редко делала их, стараясь всегда сама угадывать то, что ей казалось странным и непонятным.