Пять ложек эликсира - Стругацкие Аркадий и Борис - Страница 7
- Предыдущая
- 7/13
- Следующая
КЛЕТЧАТЫЙ: Виноват, герр магистр, не совсем понятно. Нам не обязательно оставлять труп здесь! Можно выкинуть его в окно. Седьмой этаж… Вдребезги! Самоубийство!
НАТАША (решительно): Нет, господа, я тоже против. Все знают, что мы с Феликсом дружили, вчера он ко мне заходил, ночью меня не было дома… Зачем мне это надо? Затаскают по следователям. Я вообще против того, чтобы Феликса трогать. Его надо принять.
КУРДЮКОВ (выскакивает из угла, как черт из коробочки): Это за чей же счет? Сука! Шлюха ты беспардонная!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Да тише вы, Басаврюк! Сколько можно повторять? Ти-ше! Извольте не забывать, что это по вашей вине все мы сидим здесь и не знаем, на что решиться…
И тут Феликс взрывается. Он грохает ладонью по столу и голосом, сдавленным от страха и ненависти, объявляет:
— Убирайтесь к чертовой матери! Все до одного! Сейчас же! Сию минуту! Чтобы ноги вашей здесь не было!
Клетчатый, хищно присев, делает движение к Феликсу.
ФЕЛИКС (Клетчатому): Давай, давай, сволочь, иди! Ты, может, меня и изуродуешь, бандюга, протокольная морда, ну и я здесь тоже все разнесу! Я здесь вам такой звон устрою, что не только дом — весь квартал сбежится! Иди, иди! Я вот сейчас для начала окно высажу с рамой…
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (резко): Прекратите истерику!
ФЕЛИКС (бешено): А вы заткнитесь! Заткнитесь и выметайтесь отсюда со всей своей бандой! Немедленно!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ (очень спокойно): Вашу дочь зовут Лиза…
ФЕЛИКС: А вам какое дело?
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Вашу дочь зовут Лиза, ваших внуков зовут Фома и Антон, живут они на Малой Тупиковой, шестнадцать. Правильно?
Феликс молчит.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Я надеюсь, вы понимаете, на что я намекаю?
ФЕЛИКС: Чего вам от меня надо — вот чего я никак не пойму!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Сейчас поймете. Судьбе было угодно, чтобы вы проникли в нашу тайну…
ФЕЛИКС: Никаких тайн я не знаю и знать не хочу.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Пустое, пустое. Следствие закончено. Не об этом вам надлежит думать. Вам предстоит сейчас сделать выбор: умереть или стать бессмертным. Вы готовы сделать такой выбор?
ФЕЛИКС медленно качает головой.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Почему?
ФЕЛИКС: Почему? Да потому, что нет у меня никакого выбора… Если я выберу смерть, вы меня выкинете в окно… А если я выберу это ваше бессмертие — я вообще не знаю, какую гадость вы мне тогда сделаете. Чего от вас еще ждать?
НАТАША: Святая дева! До чего же глупы эти современные мужчины! Я, помнится, моментально поняла, о чем идет речь…
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Не забывайте, мадам, это было пятьсот лет назад…
НАТАША: Четыреста семьдесят три!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Да-да, конечно… Тогда ведь все это было в порядке вещей: бессмертие, философский камень, полеты на метле… Вам ничего тогда не стоило поверить первому слову! А вы представьте себе, что пишете заметку для газеты «Кузница кадров», а тут к вам приходят и предлагают бессмертие… (Он пристально, изучающе смотрит на Феликса, а потом начинает с выражением, словно читая по тексту, говорить.) Недалеко от города, в Крапивкином Яру, есть карстовая пещера, мало кому здесь известная. В самой глубине ее, в гроте, совсем уже никому не известном, свисает со свода одинокий сталактит весьма необычного красного цвета. С него в каменное углубление капает эликсир жизни. Пять ложек в три года. Этот эликсир не спасает ни от яда, ни от пули, ни от меча. Но он спасает от старения. Говоря современным языком, это некий гормональный регулятор необычайной мощности. Одной ложечки в три года достаточно для того, чтобы воспрепятствовать любым процессам старения в человеческом организме. Любым! Организм не стареет! Совсем не стареет. Вот вам сейчас пятьдесят лет. Начнете пить эликсир, и вам всегда будет пятьдесят. Всегда вечно. Понимаете? По чайной ложке в три года, и вам всегда пятьдесят лет.
Феликс пожимает плечами. Не то чтобы он поверил всему этому, но речь Ивана Давыдовича, а в особенности научные термины производят на него успокаивающее действие.
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Беда, однако, в том, что ложечек всего пять. А значит и бессмертных может быть только пять. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Понятно? Или нет?
ФЕЛИКС: Шестой лишний?
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Истинно так.
ФЕЛИКС: Но ведь я, кажется, не претендую…
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: То есть вам угодно выбрать смерть?
ФЕЛИКС: Почему — смерть? Меня это вообще не касается! Вы идите своей дорогой, а я — своей… Обходились же мы друг без друга до сих пор!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Я вижу, что вы пока не поняли ситуацию. Эликсира хватает только на пятерых. Надо объяснять, что желающих нашлось бы гораздо больше! Если бы сведения распространились, у нас бы просто отняли бы источник, и мы бы перестали быть бессмертными. Понимаете? Мы все были бы давным-давно мертвы, если бы не сумели до сих пор — на протяжении веков! — Сохранить тайну. Вы эту тайну узнали, и теперь одно из двух: или вы присоединяетесь к нам, или, извините, мы будем вынуждены вас уничтожить.
ФЕЛИКС: Глупости какие… Что же, по-вашему, я побегу сейчас везде рассказывать вашу тайну? Что я, идиот? Меня же немедленно посадят в психушку!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Может быть. И даже наверное. Но согласитесь — уже через неделю сотни и сотни дураков выйдут на склоны Крапивкина Яра с мотыгами и лопатами. Люди так легковерны, так жаждут чуда! Нет, рисковать мы не станем. Видите ли, у нас есть опыт. Мы можем быть спокойны лишь тогда, когда тайну знают только пятеро.
ФЕЛИКС: Но я же никому не скажу! Ну зачем это мне, сами подумайте! Дочерью своей клянусь!
ИВАН ДАВЫДОВИЧ: Не надо. Это бессмысленно.
В кабинете появляется Павел Павлович с подносом, на котором дымятся шесть чашечек кофе.
ПАВЕЛ ПАВЛОВИЧ: а вот и кофеек! Прошу! (Наташе). Прошу, деточка… Ротмистр! Магистр, прошу вас… Вам приглянулась эта чашечка! Пожалуйста! Феликс Александрович! Я вижу, они вас совсем разволновали — хлебните черной бодрости, успокойтесь… Басаврюк, дружище, старый боевой конь, что ты забился в угол? Чашечку кофе — и все пройдет!
Обнеся всех, он возвращается к журнальному столику с оставшейся чашечкой и, очень довольный, усаживается в кресло.
Феликс жадно, обжигаясь, выхлебывает свой кофе, ставит пустую чашечку на стол и озирается.
- Предыдущая
- 7/13
- Следующая
