Много снов назад (СИ) - "Paper Doll" - Страница 56

— Вряд ли. Я ещё не знаю на самом деле, — захлопнул крышку ноутбука и сложил его в чехол вместе с некоторыми бумагами. Ещё раз посмотрел на вид за окном. Снегопад, кажется, ещё больше усилился. Дуглас находил это замечательным.

— Как узнаешь, сообщи, — без тени доброй улыбки произнесла Кэрол, звучно выдохнув. — Разве Гудвина не отстранили от работы? — вдруг спросила, наклонившись над столом, когда Дуглас уже расхаживал по кабинету, собирая вещи.

— Отстранили.

— Так странно. Я видела в коридоре его дочь. Что она могла здесь забыть?

Кэрол отвернулась к окну, а потому не заметила, как Дуглас застыл на месте. Успел набросить куртку, а пальцы остановились на половине застежки. Конечно, он знал, что она могла здесь забыть, вот только не мог поверить, что она всё же осмелилась пойти на этот рискованный шаг.

Дуглас сумел убедиться в упрямой решимости Рози делать то, что она единолично считала правильным, но всё же когда спустя неделю она не вспомнила о своем витиеватом плане, он решил, что с этим будет покончено. Намеревался поговорить с девушкой обо всем ещё, чтобы убедиться, что голова её была свободна от глупых мыслей, но Рози сбивала с толку всякий раз, как они встречались. В конце концов, Дуглас про себя решил, что с этим было покончено. Дело было слишком серьезным, чтобы Рози намеревалась в него вмешиваться, рискуя оставить по себе ещё больше последствий, чем было теперь.

Слова Кэрол парализовали его тревогой. Плохое предчувствие обострилось и превратилось в тревогу. Ему не хотелось уподобляться Гудвину, который не верил в собственную дочь, но вопреки этому был убежден, что Рози делала ошибку.

— Наверное, пришла забрать вещи Гудвина, — ему пришлось прочистить горло, прежде чем ответить. Молния заела, и пока он суетливо справлялся с ней, стало совсем жарко.

Тогда уж Кэрол подошла к нему. Коснулась холодными пальцами его руки, перехватив молнию. Она была так близко, что Дуглас мог рассмотреть морщинки в уголках её глаз. Кэрол застегнула молнию, опустила руки на его плечи, легонько сжав их через мягкий слой куртки, и улыбнулась.

— Думаю, она затеяла грязную игру. Эта девчонка не умеет иначе, — Кэрол мягко улыбнулась. Она говорила о Рози с насмешкой и нескрываемой брезгливостью. И Дуглас только глотал слова оправдания, не выдавая ни себя, ни Рози, хотя, казалось, что Кэрол его испытывала, зная больше, чем он мог предположить.

Они попрощались. По дороге домой Дуглас пытался выбросить Рози из головы, но мысли о ней крепко закрепились в сознании, и даже ледяной холод не мог растворить их в себе, превратить в холодные снежинки, пустившиеся в неугомонный бег. Оказавшись на лестничной площадке, он не удержался и позвонил в её двери. Ожидаемо дома никого не было.

И всё же Дуглас решил держаться в стороне. Останавливать её всё равно было делом не только бесполезным, но и не своевременным. Он сделал единственную попытку, которой было мало и стоило наверняка попытаться ещё, но даже эта малость должна была избавить его от чувства ответственности, если бы в жизни всё работало именно так. Успокаивал себя тем, что всё равно не знал, где Рози была в эту самую минуту и с кем. Затея вряд ли могла увенчаться успехом, но это должно было её научить мыслить далекогляднее. Не всё в жизни решалось обманом, с которым вопреки этому убеждению жить было куда проще. Если бы ещё Рози владела искусством вранья.

Попытки выбить Рози из головы не могли увенчаться успехом. Он не мог ни на чем сосредоточиться, как бы не пытался. Последствия её выходки могли бы стать не самыми утешительными для Гудвина, обвинения которого имели бы ещё больше оснований. Перед присяжными всё можно было запутать так, будто Рози пыталась схитрить, что было недалеким от правды, обмануть бедных девушек, надавить на них силой. Затем её выдуманную легенду можно было использовать против неё же самой, обвинив Гудвина в ещё одной погрешности, которой он не совершал и о которой Дугласу было даже гадко думать. Нельзя было исключать и того, что группа злопамятных студенток могли изрядно над ней поглумиться, выйдя за пределы всякой жестокости. Представить всё это было не так уж трудно.

Вопреки отчаянным ожиданиям Дугласа на ужин Рози не явилась. С каждым новым слоем мягкого снега росло его беспокойство за неё. Аппетита совершенно не было. Он выпил две чашки кофе за их общим столиком, продолжая питать мнимую надежду на то, что она ещё придет, но когда по итогу двух часов этого не случилось, Дуглас не стал выжидать дольше.

— Мистер, подождите, — он едва успел оказаться на улице, как за ним угнался официант. Парень поежился от холода. На нем была рубашка с короткими рукавами, и Дуглас заметил на его руках мурашки. — Перезвоните на этот номер, пожалуйста, — он протянул мужчине салфетку с записанным номером телефона.

— От кого это? — Дуглас нахмурился. Осмотрел через открытые широкие окна зал, но никто оттуда на него не пялился.

— От мисс, на которую забронирован столик, — парень выглядел раздраженным. Ему не терпелось оказаться снова в тепле. Поэтому, как только Дуглас пробормотал едва внятное «Спасибо», он поспешил оставить его одного.

Дуглас не стал медлить. Отошел чуть в сторону и набрал номер Рози, которая ответила сразу после второго гудка. Сердце чуть не выскочило из груди, стоило ему услышать её голос, пробивающейся сквозь шум посторонних звуков.

— Дуглас? — неуверенно спросила она. Рози ещё никогда прежде не называла его по имени, и это оказалось волнительно приятно.

— Рози, где ты?

— Я возле полицейского участка на Боулер-стрит. 7-й округ. Вы можете меня забрать отсюда, пожалуйста? — её голос дрожал. Дуглас прикипел к месту и не мог произнести и слова. — Со мной всё в порядке. Мне просто нужно, чтобы вы меня отсюда забрали, — Рози звучала неуверенно, и он не мог поверить ей, но что ещё ему оставалось делать?

— Оставайся на месте. Я скоро буду, — на выдохе сумел произнести Дуглас, прежде чем на ходу словил такси и с тяжелым сердцем поехал навстречу девушке.

Рози пыталась не внимать окружающим её звукам. Коридоры отдавали шумом, что давил на переполненную сомнениями голову болью, будто кто с силой ударил по вискам. Ей хотелось ворваться в чёртову комнату, выбив двери, что закончилось бы, скорее всего, только ушибленным плечом. Она даже пыталась прислониться ухом к двери, но услышать что-нибудь не представлялось возможности. Голоса утопали в пространстве между четырех стен, оставаясь недоступными её слуху.

Рози испытывала всё большее нетерпение, когда часы секунда за секундой медленно сплывали. Прошло по меньшей мере сорок минут, но Бриана оставалась на самопопечении самой себя, и у Рози были большие опасения на счет того, что девушка вдруг растеряется и даст заднюю. И то, что она задерживалась, могло свидетельствовать равнозначно тому, что её разоблачили, либо же она продолжала осторожную игру, не торопя событий. Рози ведь и сама не была в этом особенно сильна, но всё же в борьбе с сомнениями и страхами пока что проигрывала.

Если бы кто однажды научил её верить в лучшее, теперь ей это пригодилось бы, как никогда прежде. Жизнь среди людей, от которых было по меньшей мере глупо ожидать чего-то хорошего или хотя бы искренне приятного, научила не обнадеживать себя, не ожидать чрезмерно положительного исхода, учитывать все варианты развития событий. Теперь же Рози невольно поддалась внутренней слабости и была охвачена тревогой, поскольку страх не позволял допускать лучшее.

Она продолжала стоять у дурацкой двери, проверяя время на телефоне. Обречено прислонилась разгоряченным лбом к стене, с силой сжимая в ладонях шарф и шапку. Ей и в пальто было ужасно душно, но Рози не снимала его, разрешив себе только немного его расстегнуть.

Она почти не привлекала внимания. Всем было плевать на рассеянную девушку, ошивающуюся рядом с одной из комнат. Рози не загораживала проход, не была особенно шумной, а милое лицо не могло вызывать подозрений. К тому же все были слишком суетливы в свои последние учебные дни. Кто праздновал скорый уезд домой, кто собирал вещи, кто надеялся разобраться с долгами по учебе, что было откровенно говоря безнадежной попыткой.