Двойная переадресация (СИ) - Шилов Игорь Александрович - Страница 44

— Не получается — с намёком на мою некомпетентность, бросила она мне.

— Ну, что ты хочешь? — окончательно перейдя на «ты», попытался я реабилитироваться. — С первого раза мало у кого получается. Но по сравнению с тем, что видел, успехи на лицо. Ещё пара тренировок и поплывёшь самостоятельно, как нормальный человек.

Повинуясь потребностям, пошли в сторону берега. Честно говоря я устал. Сил на обучение затратил больше, чем на полуторачасовой заплыв.

— А ты одна здесь отдыхаешь? — запоздало поинтересовался я.

Может меня уже давно поджидают на берегу с дрыном в руках, а я тут беспечно шагаю навстречу этой радости и даже не думаю о том, как её избежать.

— Нет, не одна. С мамой. Мы в санатории живём, с той стороны дороги — ответила девица, чьи пышные формы произвели на меня сильнейшее впечатления.

— С мамой? — искренне удивился я, её ответу.

Да этой неумелой пловчихе в пору самой матерью становиться, а она под родительским присмотром проводит отдых на берегу нашего очаровательного моря. Ну и дела. До чего же акселерация довела прекрасную половину человечества.

— Да. Папа с нами в отпуск не любит ездить — по-своему поняла девушка мой вопрос. — Я, вообще то хотела с ребятами, из класса, на Клязьму прокатиться, но отец достал нам путёвки сюда. Пришлось отказаться. Но сейчас не жалею, здесь интереснее.

— Так ты чего, ещё в школе учишься? — не веря своим органам зрения и слуха, дрогнувшим голосом спросил я.

— Да, в десятый перешла — с гордостью ответила школьница, слава богу, не заметив моего нечеловеческого испуга.

Мама дорогая. Девчонка ещё в таком возрасте, за который легко присесть можно, а я, её своими загребущими лапами обнимал там, в воде, как хотел и, где сумел. Ну сейчас мне, её мамаша, точно пропишет путёвку в тёплый Магадан, как говорит один мой знакомый. Может смыться, пока не нарвался на глобальные неприятности? Не успел об этом подумать, как меня засекли.

— Ну, как Лиля. Научил тебя молодой человек, чему нибудь? — услышал я вопрос от миловидной, стройной женщины, сидевшей на ярком полотенце метрах в пяти от воды и абсолютно не похожей на мамашу.

— Какая же это мамаша? — наверное от испуга, выстрелило в голове. — Эта, какая то уж очень молодая.

— Пока не очень получается, но… — девушка на секунду запнулась и снова продолжила говорить, чему то широко улыбаясь. — Мой тренер говорит, что отчаиваться рано и через несколько дней я всё равно поплыву, как все нормальные люди.

Какой же я идиот. Даже имени своего не назвал и не спросил, как зовут девчонку. Вот же балбес озабоченный.

— Антон — пришёл я на помощь моей новой знакомой и неожиданно для себя засветился, словно был на допросе с третьей степенью устрашения: — Антон Алёхин. Студент из Москвы.

— Очень приятно, а я Жанна Николаевна — мама этой непослушной девочки. Говорила ей зимой: — «Лиля, давай запишемся в секцию плавания. В жизни всё пригодится», а она: — «Нет. Не хочу. Мне это не надо». Вот сейчас и пожинает плоды своей застарелой лени.

Женщина оценила меня пристальным взглядом, одним ловким движением руки бросила назад упавшую на глаза русую прядь волос и снова обратилась ко мне:

— А вы Антон, профессионально плаваете? Фигура у вас, как у настоящего пловца. Широкие плечи, сильные руки. По телевизору они выглядят так же, как и вы.

— Да, нет. Так, занимаюсь изредка, на любительском уровне — не стал я выпячивать свои заслуги в этом виде спорта, тем более сам о них не помню почти ничего.

— А где вы учитесь в Москве? — продолжила пытать меня мать ребёнка, усевшегося рядом с ней на песок. — Мы, кстати, с вами земляки. Москва, тоже наша малая родина.

— Правда? — радостно спросил я, ловко увернувшись от ответа, на тяжёлый для меня вопрос. — Здорово. Приятно встретить родные лица, так далеко от дома.

— Взаимно — проявив снисходительность ко мне, сказала женщина и тут же бросила в меня пару непонятных слов. — Вы, наверное, студент МАИ или «бауманки»?

— Нет, я гуманитарий. В МГУ учусь — понимая, что истина где то рядом, отчаянно выдал я, не раз проверенную на людях, ложь.

— Если честно, то сначала я так и подумала — мягко улыбнулась женщина, мне в ответ. — С вашими чертами лица, невозможно быть обыкновенным технарём. Люди с такими лицами непременно должны отдавать себя творческим профессиям. Вы согласны со мной?

— Не знаю. Как то раньше не задумывался над этим вопросом, именно с этой точки зрения — скромно ответил я.

— А какому факультету вы отдали своё предпочтение? Если это, конечно, не секрет — проигнорировав наши разногласия, продолжила нудный допрос Жанна Николаевна.

— Какой же это секрет? — врал я всё в том же духе, физически ощущая запах жаренного, возле себя. — Я учусь на факультете журналистики.

— А курс какой? Третий, четвёртый? — спросила меня, молчавшая до этого Лиля.

— Нет. Так далеко я ещё не продвинулся. Пока, всего лишь, перешёл на второй — со вздохом, похожим на сожаление, вяло ответил я.

Врать ей, мне не хотелось, но вариант ответа, на поставленный девушкой вопрос, был только один. Скажи я, что учусь долго, её мама могла перейти к более дотошному допросу. Хотя и с таким ответом могут возникнуть никому не нужные неприятности. Из журналистики, мне знаком лишь алфавит.

— Здорово. Я на следующий год тоже собираюсь к вам поступать. Так что, может будем там пересекаться. Третий курс, это совсем рядом от первого.

Да. В который уже раз убеждаюсь, что самообразованием надо заниматься на постоянной основе, а не от случая к случаю. И не стоит зацикливаться на одних учебниках по школьной программе. Хорошо, что удалось свернуть затянувшийся разговор с тропы «войны» и перевести его на житейские темы, попутно любуясь красотами местной природы, а то плавал бы я в этой журналистике не лучше, чем Лиля в солёной воде.

Чем больше времени я проводил в обществе Лилии и её матери, тем отчётливее понимал, что десятиклассница мне нравится совсем не по-детски. Острое желание побыстрее смыться от них, давно сдохло и ему на смену пришло другое, не менее острое. Мне хотелось находится рядом с этой девушкой, как можно дольше. Без перерыва на обед и ужин слушать её неудержимый смех, ржать вместе с ней самому, барахтаться на пару, на мелководье, забыв о своих способностях плавать на глубине. За два часа открытого томления на солнце, я приварился к ней так, как ни к одному другому человеку. В пользу этого сыграло всё. И моё болтливо-игривое настроение, и привлекательность юной особы, и молния, явно ударившая не в меня одного. По истечении столь короткого промежутка времени у меня имелось стойкое, почти железобетонное, ощущение того, что я знаком с Лилией тысячу лет и никак не меньше. Мне не надо было перед ней изображать из себя всезнайку, строго следить за манерами, производить впечатление мачо, как это делал, допустим, с той же жительницей далёкого Челябинска. Чувствовал себя уютно и по домашнему, что называется «в своей тарелке», не прилагая для этого абсолютно никаких дополнительных сил. Я, даже на способности свои повесил жёсткое табу, в отношении ученицы московской школы, чтобы понять, действительно ли между нами чего то пробежало и вспыхнуло или это просто плод моего затуманенного воображения.

— Жанна Николаевна — продолжая пребывать в состоянии полного обалдения, в какой то степени неожиданно для себя, спросил я: — Вы не будете против, если я приглашу вашу дочь на прогулку по вечернему городу?

Для начала решил прозондировать настроение матери и лишь потом поинтересоваться мнением дочери, по такому не простому, и скользкому вопросу. Всё таки мы знакомы всего ничего.

— Ты как Лиля, не против прогуляться? — не дождавшись ответа, спросил я дочь.

— Я? — вопросом на вопрос, ответила она и тут же сказала своё решительное «да»: — Нет. Я не против.

— А, как же ужин? Лилечка — внезапно проявив заботу о ребёнке, спросила девушку мать.

— Я не хочу, мам. Сколько можно — капризно ответила Лиля, с улыбкой посмотрев мне в глаза.