Дракон в её теле (СИ) - Ёрш Ника "nikaersh" - Страница 24

— Вот как. — Взгляд Геррарда потемнел. — Это может быть важным. Поймите, любая мелочь может стать ключом к решению загадки. Поэтому, если есть еще какие-то странности…

— Но я не могу рассказывать вам обо всех мелочах.

— Почему? Смущаетесь?

Я улыбнулась, чуть отступая, как того требовал танец, и вновь сближаясь с советником:

— Дело в том, — пояснила ему, — что мне не хочется смущать вас. Ведь у женщин за день происходит столько мелких неурядиц. Мы то мерзнем, то нам жарко. То попадаем в нелепые ситуации, то смеемся, то плачем… Лучше расскажите, как вы продвинулись в расшифровке символов?

— У вас появилась склонность к резкой смене настроения? — уточнил советник, игнорируя мой вопрос про руны.

— Да, — кивнула. — И давно. С рождения, я бы сказала. Так что насчет новостей о символах? Вам удалось что-то узнать?

Геррард отвел глаза, помолчал и снова заговорил:

— Про символы мы поговорим позже, при более подходящих обстоятельствах. А сейчас я все же настаиваю, эра Айгари, оставьте сомнения и говорите о любых странностях, происходящих с вами. Вам ситуация, несомненно, может казаться забавной, но это не так.

Ах, вот оно что! Мне, по его мнению, забавно и ничего знать не полагается, выходит? Ну еще бы, зачем делиться информацией с глупой девицей, способной только влипать в неприятности? Что ж… хорошо, я расскажу вам обо всем!

— С чего бы начать?..

Снова пришлось отдалиться от партнёра и сблизиться с ним. Делая вид, что задумалась, с силой наступила на ту же ногу, что и прежде. Советник тихо ухнул. Я подавила злорадную усмешку и продолжила говорить:

— Ох, какая я неуклюжая. Уж простите, даст бог, не придется больше со мной танцевать. Неуклюжесть, кстати, тоже появилась недавно. Что еще?.. Мне всегда нравилась овсяная каша, но сегодня не было аппетита. Я так и не завтракала, советник. А еще днем у меня порвалась золотая цепочка, на которой я носила милый кулон, тот куда-то закатился. Так обидно! Он у меня появился недавно, но уже очень полюбился. Описывать его?

— Кого?

— Кулон. Он был золотой и инкрустирован…

— Нет. О кулоне хватит. Дальше.

— Сьерра О'нил говорит, что я бледнее обычного, — я кокетливо улыбнулась. — Вы тоже так считаете? А еще вечером у меня несколько раз дернулось правое веко. Простите, я не могу продемонстрировать, как именно, не научилась делать это нарочно. Но если очень нужно для дела…

— Продолжайте, — удивительно, но в голосе советника совсем не было раздражения.

Его воистину ангельское терпение по-настоящему меня раззадорило!

— Мне разонравились любимые духи.

— Стал неприятен их запах?

— Нет, просто хочу новые. Сегодня поняла, что устала от этих.

Советник кивнул. Я не утерпела и напустила на себя хмурый вид:

— Вам тоже не нравится этот аромат? И вы так прямо об этом говорите? Вот и поговорили…

— Что?

— Вы согласились со мной. Впрочем, вы правы, давно пора сменить духи. Спасибо, что сказали об этом, а не утаили.

Я вовсю развлекалась, когда эр Геррард чуть подался вперед и оказался носом едва ли не у моего уха. У меня остановилось сердце от шока и непонимания происходящего, а он совершенно спокойно отстранился и проговорил:

— Прекрасный аромат. Мне нравится. Есть еще странности?

Я почувствовала, как краска заливает щеки. Вот как? Он, значит, сама невозмутимость? Непробиваемый тип! Ла-адно!

Я решительно подалась вперед, почти как он только что, и шепнула:

— Когда я вернулась в свое тело, мне показалось, что грудь стала тяжелее.

— Что? — И вот он едва не наступил мне на ногу. — Прошу прощения, эра, я… В каком смысле?

— Сама гадаю, как это может быть, — задумчиво продолжила я, с огромным трудом скрывая победное выражение лица. — Но, возможно, это оттого, что мне теперь было с чем сравнивать? Вы же понимаете, о чем я?

— Да, но…

— Ах, вот и закончился наш танец. Надеюсь, я была вам полезна?

Добавив во взгляд всю наивность, на какую была способна, я мило улыбнулась.

— Весьма. Я провожу вас…

До Мэделин мы шли молча, однако стоило остановиться, как я не вынесла тишины:

— Спасибо, эр Геррард, танец с вами… — заготовленную милую фразу я договорить не успела: советник посмотрел мне в глаза так, что слова застряли в горле.

Почти в тот же миг сознание накрыло понимание очевидного: он же менталист, Марианна! Следом появились смущение и стыд. Сколько раз я слышала от сьерры О'нил: если менталисты и не читают мысли нарочно, то могут уловить отдельные фразы или чувства тех, кто с ними рядом. Или нет? Может, не могут? Например, Ян не мог, сколько ни пытался. Мы даже экспериментировали…

Я посмотрела на советника оценивающе, и надежды умерли в муках. Этот точно мог.

— Простите за ногу, — сказала, чувствуя себя так, будто сознаюсь в воровстве. — Я не хотела…

— Не понимаю, о чем вы, — вежливо ответил Андрис Геррард, отчего стало еще более стыдно за ненормальное поведение в танце.

Что вообще на меня нашло? Раньше зловредностью характера у нас отличалась только Мэделин, а я, напротив, с детства училась сохранять самообладание и не действовать скоропалительно. Но в этом дворце все пошло не так с самого начала.

— Эра Марианна. — Советник чуть склонился, легко взмахнул рукой, и звуки со стороны перестали нас тревожить. В полной тишине он продолжил: — Я бы хотел закончить наш разговор на более… дружеской ноте.

Украдкой осмотревшись, сделала вывод, что нас теперь вряд ли могли слышать. Мэделин и ее богатая мимика подтвердили мое предположение. Мы стояли рядом с сестрой, но советник не обращал на нее никакого внимания.

— Вы хотели знать подробности того, что мне удалось выяснить о ритуале, и действительно имеете на это право.

Отвернувшись от Мэди, я с неверием посмотрела на Андриса Геррарда. Он был серьезен, как никогда, а потому (а может, еще почему-то) мне страшно захотелось ему довериться.

— И что же вам удалось? — спросила с деланым равнодушием.

— Расскажу ночью, — легко ответил советник.

— Сегодня?

— Да.

— Вы хотите сказать, что сегодня ночью мы встретимся с вами… где-то? — Мои глаза округлились против воли. Как с таким человеком вообще изображать показное безразличие?!

— Да. Встретимся у вас. Скажем, ровно в полночь.

Открыв рот, я некоторое время подбирала ответ — такой, чтобы дать ему понять, мол, осуждаю такие встречи… И в то же время не хотелось спугнуть желание советника делиться новостями.

— Это… это не лучшее время, — сказала наконец, покосившись на очень недовольную гувернантку, стоящую совсем близко. — Вечером в общественном месте было бы лучше.

— Нет, я так не думаю. Кроме того, боюсь, мне необходимо заняться важным делом, и вернуться к вам я смогу не раньше назначенного времени. Если вы, эра Марианна, волнуетесь о своей репутации, то смею вас уверить, меня никто не увидит входящим или выходящим из ваших покоев. Я буду крайне бдителен и осторожен.

— Благодарю.

Не придумав, что сказать еще, я лишь улыбнулась. А в следующий миг Эр Геррард поцеловал мою руку и скрылся, незаметно сняв полог тишины. И сразу мир с его многообразием звуков обрушился на мои уши. Кто-то смеялся, кто-то громко говорил, играла музыка, танцевали пары, ругалась Мэделин…

— Мари, — сестра округлила глаза, — ты хоть представляешь, как выглядел ваш танец со стороны?

Я покачала головой, при этом неотрывно продолжая следить за советником, подошедшим к принцу Максимилиану. Щеки мои, как и рука, поцелованная Андрисом Геррардом, горели от удовольствия, а сердце билось в такт музыке, взывая снова закружиться в танце с самым лучшим надежным партнером…

— Его почти не было видно, он как в тумане, Мари, — Мэделин коснулась моего запястья, пытаясь привлечь внимание. — А ты жалась к нему совершенно неподобающе. И потом этот фокус с тишиной… Разве это нормально? Ты слушаешь вообще?

— Она не слушает. — Сьерра О'нил встала передо мной, загородив собой все самое интересное. — И мне очень не нравится то, что я вижу. Не пора ли нам удалиться и отдохнуть? Мало ли какие планы завтра у его величества, нужно быть во всеоружии.