Принцесса из замка дракона (СИ) - Талан Ольга - Страница 14

Нужно было спать. Или уже послать за лекарем, чтоб наложил новую повязку с какими-нибудь своими припарками. Нужно было…

Но голову терзали мысли. Я вроде решил для себя, что самым мудрым вариантом будет прикормить дракона сладким, одновременно подружившись с Иллой. Таким путём я и сельский люд от нападений зверя прикрою, и к решению загадки подберусь… С другой стороны, решит ли это проблему?

Разве я могу назвать имя виновного в том, что Илла сейчас одна, в той промёрзлой башне? Виновного в тех слезах, что я видел? Виновного в том остове дома, что дракон оставил, защищая её честь? В страхе, что терзает этих людей?

Я встал. Отворил окно, впуская в комнату морозный воздух ночи.

Сколько нужно времени, чтоб приручить зверя? Пара недель? Месяц? Полгода? Есть ли у меня это время? Предок старосты не описал, в каком возрасте дракон стал опасен для деревни, да и пожары описал невнятно, не разобрав причин. Есть ли у меня эти полгода, или уже через месяц — два дракон войдёт в опасный возраст?

Внизу с шумом распахнулось окно кухни, выпуская наружу жар, запахи стряпни и голоса.

— Кто ж в ночи стряпает-то?! Кой бес тебя надоумил обещаться Вазгару крендели рано утром подать. Кто их печь в ночи будет, ты разумел?!

— Молчи, дура, — в этом ворчливом шипении я узнал бас трактирщика. — Важное дело чинишь, да сама не ведаешь. Любы придутся принцессе твои крендели, замилуется она с Вазгаром, сразит он дракона да увезёт нашу напасть в свои края.

Глухим стуком тяжёлая кадка брякнулась на стол, скрипнула половица.

— Ой, да как будто её тут кто спрашивать будет. Кто с драконом сладит, за того и пойдёт!

— Вот ты временами умная баба, а порой дальше носа своего не зришь. Как же они с драконом сладят, если принцесса того дракона и науськивает. А вот кто ей мил придётся, для того она дракона и придержит. Так что давай, не жалей мёда в крендели!

Я невольно улыбнулся. В своей простоте и бесхитростности деревенские тоже, тем не менее, видели суть: чтоб сладить с драконом, нужно подружиться с принцессой.

Эта улыбка не оставила меня и утром. На душе было радостно. И эту радость не умаляло ни ворчание жены трактирщика, вручающей мне мешок кренделей, ни снова разнывшаяся нога. Я велел собрать мне завтрак с собой и отправился в гости к принцессе. Осеннее солнце с робкой надеждой выглядывало из-за облаков. Грязные деревенские собаки неуверенно обтявкивали моего коня. Дорога после вчерашнего ливня хлюпала жидкой грязью.

Я ехал… будто на свидание к возлюбленной. И это ощущение было столь новым для меня, столь желанным. Я будто вот только сейчас, на этом бледном осеннем солнце, окончательно понял, прочувствовал, поверил, что та война закончилась. Нелюдье, прущее через старые барьеры, на какое-то время усмирено. Что теперь люди вокруг меня перестанут так жестоко и неожиданно погибать… именно тогда, когда я принял их в сердце. Что теперь всё будет иначе.

Чёрная дорога добросовестно вывела меня к драконьему замку. Здесь тоже царило умиротворение. Остовы старых башен, огрызки стен в объятиях уже облетевшего листвой плюща и одна единственная гордо устремлённая в небо башня с дымком из узкой трубы в крыше. Та самая, куда я держал путь.

Спустившись в долину, я вдруг окинул взором всё вокруг и замер поражённый. Я был здесь вчера. Я видел следы той бойни. Те горы трупов. Но сейчас долина была чиста! Полна следов сапог на земле, но не более. Ни одного убитого.

Я спешился и прошёлся, всматриваясь в следы. Если Илла взялась захоронить падших… Одна? Или их сожрал дракон? Всех за одну ночь? В любом случае должны остаться следы. Я всматривался, пытаясь увидеть хоть что-то. Следов не было. Будто кто-то прибрал беспорядок. Подчистил.

— Вы что-то потеряли, сэр?

Я обернулся. Илла, юная и прекрасная, стояла на насыпи возле своей башни. Ветер трепал её синее платье и тёплую шаль, наброшенную на плечи. Яркий цветок на этом пусть и посвежевшем, но поле смерти. Я невольно улыбнулся и церемониально поклонился, будто мы совсем не в руинах старого замка, а при дворе короля.

— Доброе утро, принцесса! Я пытаюсь присмотреть местечко посуше, для того чтоб разложить снедь и пригласить вас отзавтракать со мной на лоне природы.

Она усмехнулась.

— Меня?

Я развёл руками.

— Для мастера Дракона я захватил отдельное угощение, особо сладкое, — я указал на мешок. — Но решил, что нам с вами будет обидно глядеть голодными, как он станет есть, и потому, — я снял корзину с завтраком, заглянув в неё, — тут есть жареная курица, кусок пирога, печёная тыква, несколько яблок и квас. По-моему, благоприятный набор для доброго начала доброго дня.

Илла улыбнулась, а потом отвела глаза:

— Здесь на земле везде слякоть. Лучше подняться на стену. Сегодня солнце, там хороший вид.

Конь заржал и дёрнулся, привлекая моё внимание. Прямо за ним, буквально в паре саженей стоял дракон. Он не рычал, не скалился, скорее принюхивался. Страшное зрелище. Но я уже знал, что он умнее любого зверя и благороднее.

— Илла велела накрывать завтрак на стене, — я специально не отводил взгляд, но Дракон безошибочно повернулся именно к стене… или я начинаю придумывать лишнее и он просто смотрит на хозяйку, а с этими чёрными глазами без белков легко ошибиться. — Как твоя рана?

Не удосужившись как-то ответить, монстр с силой оттолкнулся, огромные крылья подняли ветер, стряхнувший капли с кустарника и метнувший их мне в лицо. Дракон же, красуясь, заложив круг в небе, спикировал на стену, слегка потоптался там, выбирая место, и замер неподвижно в ожидании. Я отцепил от седла мешок, перехватил корзину на локоть больной руки, привязал коня и улыбаясь отправился к Илле.

С той стороны на стену уходила лестница. Время почти не тронуло её, лишь в нескольких местах пролёты слегка обвалились по краю, делая доступный нам путь уже.

Илла шла впереди. Она подхватила подол платья, приподняв его, и перед моим взором ступеньки отсчитывали изящные женские ножки в тонких шерстяных чулках и ладно сбитых туфельках на маленьком каблучке. И эта дробь звучала во мне мелодией мира. Солнечным танцем обещания доброго и светлого.

Это невероятно страшно однажды, без предупреждения, вот так в холодную грязь! Вчера ты юная леди, милое дитя, королевская кровь, тебя учат быть смиренной и благочестивой. У тебя шёлковые платья, длинные волосы, которые служанки ежедневно укладывают в причудливые башни… А сегодня твоего учителя танцев гонят со двора и он, уезжая, взирает на тебя с неподдельным ужасом в глазах, добрая старая леди, обучавшая тебя изящному слову и рукоделию, которая так любила гладить тебя по волосам и хвалить ухоженность твоих рук, бежит прочь из дворца под покровом ночи, как от чумы… мать плачет, ты никогда раньше не видела её настолько испуганной, отец гонит её в покои, а тебе выводит боевого коня. Не смирную белую лошадку как раньше, а пышущего злобой огромного жеребца, да ещё и осёдланного под мужчину.

Казалось, вот именно с того момента, с тех раздувающихся ноздрей жуткого животного начался ад. Будто раз и мир вокруг тебя в огне, и всё, что вчера было истиной, сегодня совсем не так. А главное, ты больше не имеешь права на защиту! Больше нет этого «девице не должно бегать», «юной леди не к лицу мозоли», «принцессе полагается благородная бледность»… нет! Бесконечная скачка, словно на край земли. Никто не подходит к тебе ближе трёх шагов. Во всех глазах вокруг лишь ужас. Твои руки и бёдра стёрты в кровь, ты в поту, ты плачешь каждую ночь, а каждое утро пытаешься справиться с неистовым зверем, лишь по ошибке называемым конём. А отец продолжает покрикивать на тебя и требовать скакать быстрее… И никакого снисхождения!

Ад, начавшийся тогда, не прекращался ни на минуту. Промёрзлая старая крепость и ни одной человеческой души… крики людей, воинов и просто мужичья, по дури явившегося к тебе… умереть! Кровь… покорёженные тела…