Симон. Новая глава (СИ) - "Noel Bartoli" - Страница 13

Симон, как избавления, ждал отъезда в Штаты. Чтобы отвлечься от эгоистичных мыслей о себе несчастном, даже собакой обзавелся, — как советовал психолог на каком-то интернет-форуме. Киру ждало место в реабилитационной клинике в Лондоне, где она пробудет до Рождества, а Алекс работал больше обычного, чтобы не думать о том, как поступил с собой и с Симоном. Каждый тешил свои иллюзии, находясь в духовном одиночестве, каждый тихо горел в своём небольшом персональном аду.

========== Часть 6 ==========

Утро на озере было прохладным, после сорокаминутной пробежки Симон растянулся и пошел к брусьям. Один сидел, наблюдая единственным глазом за своим новым человеком, который каждое утро пытался вдавить в землю железные стойки. Сегодня у него тоже ничего не получалось. Один поскуливал сочувственно, но человек не отчаивался, мужественно и упорно продолжая давить на перекладины. Первое время Один пытался его оттаскивать за кроссовки, но глупый человек не хотел слушать, только отпихивал его ногами, почему-то смеясь, и продолжал своё глупое занятие. Вот и сегодня то же самое. Пса куда больше увлекали пробежки, как и подкидывания палой листвы носом, но его новый человек тоже являлся достаточно любопытным объектом для наблюдения.

Закончив упражнение, Симон свистнул, подзывая собаку. Один подбежал, сжимая в зубах палку, Симон усмехнулся, забрал сухую ветку и бросил. Пёс со всех лап кинулся за добычей. Так они дошли до машины. Он открыл дверцу, взял воду и накинул на плечи полотенце, Одину бросил искусственную косточку, которую тот поймал в полете. Симон присел на корточки, протягивая руки. Один любил ласкаться, у нового хозяина были совсем небольшие, узкие ладони, и его прикосновения никогда не причиняли боли, даже когда он играя, сильнее обычного сжимал в пальцах его шерсть.

— Вот мы и прощаемся, — проговорил Симон.

Собака настороженно присела, переставая вилять хвостом, заглянула в глаза.

— Я привык к тебе, дружок. Ты будешь в хороших руках. В большом доме, на природе. А я скоро тебя заберу, — Симон потрепал пса по голове, а потом прижал крупную морду к груди. Один уперся лапами и пискнул, вырываясь. Подпрыгнув, лизнул в лицо.

— Поехали, — открыв дверцу, Симон впустил его в машину, Один сразу устроился на любимой сиреневой подушке.

Сдав назад, Симон вывернул руль, «Ауди» легко покатилась по лесной дорожке. Кроны деревьев кое-где были будто сбрызнуты кровью, прохладное солнце уже не согревало, как несколько дней назад, но всё ещё было высоким и ярким. Пронизывая листву, оно будто указывало выход из леса. То был последний день в городе. Все две недели Симон провел, пытаясь отвлечься от тягостного ожидания и сделать последние дни в Праге насыщенными и счастливыми, сделать жизнь его нового друга радостной, пытался не огорчать мать своим тусклым видом, и вроде как получилось разнообразить тихую жизнь — уезжать снова стало сложно. Самолет в четыре утра, а Симон полностью собран уже как пару дней.

С Кирой увидятся днем, на ужине у общих друзей, у которых он и оставит Одина на несколько месяцев. Жаль, пса заранее не подготовить к такому. У собак вообще нет ощущения времени, тоска у них одинаково сильная что через месяц, что с первой минуты расставания. Но зато его, Симона, кто-то будет ждать, ему будет к кому возвращаться.

***

Кира явилась домой раньше заявленного времени, обломав Алексу вечер отдыха и безмятежности. Скинув в прихожей куртку и обувь, не здороваясь, она пробежала к себе в спальню, на второй этаж. Почуяв неладное, Алекс медленно поднялся и пошел наверх за сестрой. Постучал в дверь:

— Можно?

— Входи, — Кира лежала на кровати и тихо всхлипывала.

— Что случилось? — брат подвинул стул и присел напротив.

— Я больше так не могу… Я хочу уехать, в клинику, в Лондон, хоть на Луну — только подальше от всего этого.

— Дело снова в нём, — Алекс облокотился на кресло и закатив глаза, устало потер виски.

— В нём. Я знаю, что я дура, такая законченная овечка, что хочется порой наложить на себя руки.

— Это необязательно. Просто тебе надо перестать с ним общаться.

Она снова заревела в подушку.

— Найти нормального парня. Возможно выйти замуж.

— Ой, хватит, тебя вечно несет в какую-то утопию.

— Что на сей раз не так?

— Мы были у наших старых друзей. Семейная пара — Вилем и Лукаш. Раньше тусили вместе, а теперь вот женаты. Симон оставляет у них своего Одина.

— Одина?

— Разве я не говорила, что он завел одноглазого хаски?

Алекс хмыкнул удивленно:

— Нет.

— Он привез Одина к ним. Дом недалеко отсюда, кстати, они ещё веселятся.

— А ты, значит, нет?

— Там его бывший. Они пригласили.

— Тот самый?

— Нет, Вершин живет в Питере со своим молодым мужем. Это другой. Они с Симоном начинали вместе с одного агенства.

— И весь вечер Симон пиздел с этим бывшим, не обращая внимания на тебя?

— Он пригласил его к себе. «Попращаться нормально», весь загорелся, как новогодняя гирлянда.

— И ты уехала?

— Сказала, что голова болит. Он улетает рано утром, и всю ночь накануне…

— Он выбрал трахаться, вместо вашей пижамной вечеринки. Всё логично.

— Мудак, как и все вы…

— Конечно. Ты не поймешь одного — то, что он гей — не делает его меньшим мужиком. А ты, как лучшая подруга, должна пожелать ему удачи, а завтра узнать, как долетел.

— Это просто…

— Несправедливо?

— Жестоко.

— Я принесу аспирин и воды. Ложись спать.

***

Алекс хорошо помнил дорогу. Его парадный и номер квартиры, но он ждал у входа: в окнах все ещё не горел свет. Алекс не понимал, зачем он сорвался: пошёл в гараж выгнать байк, как только Кира уснула. И вот он уже как час у его дома, ждет неизвестно чего. Почти двенадцать, центр города, на улицах здесь всегда шумно, и Алекс напряженно прислушивается к шороху протекторов любой машины, заезжающей во двор. Прикуривает, сидя на «Ямахе», а потом видит черный «Ауди А6», тихо подъезжающий к нужному парадному. Интуиция не подвела, щелчком пальцев Алекс отправил докуренную до фильтра сигарету в сторону, наблюдая, как из машины выписывается Симон, а с пассажирского какой-то парень, которого надо бы рассмотреть, да вот только всё внимание приковано к этому… смеющемуся, расслабленному алкоголем, юному полубогу.

Алекс завел мотор, не прекращая за ними наблюдать — сработало — Симон дернулся, моментально находя источник звука взглядом и замер. Алекс присел на заглохший байк, наблюдая, как кинув ключи, очевидно от квартиры, парню, Симон направился к байку — плавно, немного подтормаживая. «Ну и где твоя уверенность, малыш?»

— Кира сказала, ты улетаешь?

— Самолёт завтра в четыре утра.

— Уже сегодня, — поправил Алекс. Он блуждал взглядом по его лицу, будто ощупывая. Кожа у Симона почти светилась, бледная и влажная, яркие губы воспалились — целовался, наверное. — Надолго едешь?

— Неизвестно.

— Вот значит как?

— Я вообще не должен с тобой разговаривать, — огрызнулся Симон.

— Чего тогда подошёл?

— Ты ведь зачем-то приехал?

— Может, я не к тебе? — Алекс чувствовал, как внутри разгорается пожарище.

Симон хмыкнул безразлично. Ткнул большим пальцем себе за плечо:

— Тогда я пойду.

— К тому парнишке, что, должно быть, уже принимает душ у тебя дома?

— Всё верно. Не хорошо заставлять гостя ждать, — он отступил на шаг и тут же подошел обратно: — Ты ведь думаешь о том, как именно он будет меня провожать, — хмельной блеск в его глазах заводил. Симон перекатывался с пяток на носки, нахально вздернув подбородок. Алекс таким его ещё не видел.

— Рад, что ты избавился от своего венца безбрачия.

— У меня его и не было.

— Что ж тогда ломался?

— Боюсь, знаешь ли, Халков, вроде тебя. Робею.

— Халк, значит?

— Именно — Халк. От одной мысли, что ты сверху, у меня начинается паническая атака, потому и ломался.