Ныряльщица - Эльденберт Марина - Страница 74

Его лицо бесстрастно, и даже по взгляду сложно понять: он хочет оторвать мне голову или пока не определился.

— Оставьте нас на несколько минут, — приказывает он, будто кабинет принадлежит ему. Хотя отец считает, что весь Ландорхорн принадлежит ему.

— Что ты творишь? — спрашивает он, когда дверь за риссаром закрывается.

Отец возвышается надо мной, но я не собираюсь вставать с кресла.

— Восстанавливаю справедливость. Нашел доказательство вины Д’ерри.

Он морщится, будто от зубной боли. Потому что он может сделать так, чтобы дело снова закрыли, но это будет откровенное злоупотребление властью. А ему это не нужно. Так что придется пожертвовать репутацией судьи Д’ерри для того, чтобы самому остаться чистым. Относительно, потому что еще остается штуковина на дне океана. О ней я не могу спросить напрямик, потому что не собираюсь подставлять Эн. Он точно этого не заслужил.

— Ты помешался на этой Мэйс!

Имя Мэйс словно удар в грудь заставляет меня напрячься. Но только на долю мгновения.

— Мы это уже обсуждали. Впрочем, могу тебя поздравить. Ты своего добился, я больше с ней не общаюсь. Но я не собираюсь всю жизнь жить у тебя под колпаком. С сегодняшнего дня я живу отдельно и той жизнью, которую выберу сам.

Вот теперь лицо правителя Ландорхорна окончательно теряет свою невозмутимость. У отца такой вид, будто он не может поверить в мои слова.

— Сегодня я доказал, что могу действовать самостоятельно, — намекаю я на побег от Шадара.

Отец все понимает. Понимает, что не сможет навсегда запереть меня в особняке, а иначе контролировать меня будет сложно.

— Ты от меня ничего не получишь, — цедит он.

— Мне от тебя ничего не нужно.

Мы с минуту смотрим друг другу в глаза: отец сверлит меня взглядом, а я жду. Жду, пока до него дойдет, что он мне не нужен.

Нужно было сделать это в самом начале. Расставить все по своим местам.

Но лучше поздно, чем никогда.

— Посмотрим, как ты с ней справишься, — наконец-то говорит он. — С независимостью.

Он быстро выходит из кабинета, а я выдыхаю. Пальцы подрагивают от перенапряжения и усталости, но из этой битвы я вышел победителем.

Вот теперь точно все.

Вернувшийся риссар смотрит на меня с недоумением, но потом все-таки говорит:

— У меня для вас две новости, ньестр К’ярд. Первая — ДНК совпало и ваши слова подтвердились.

— А вторая?

Политари суровеет.

— Ваш отец подтвердил, что это действительно был угон и отказался внести за вас залог. А так как вы нарушили закон, то я вынужден приказать проводить вас в камеру.

Вирна Мэйс

Дженна не смогла встретиться со мной вечером, перед сменой. Писать ей, о чем хочу поговорить, я не стала, поэтому вся смена прошла как в тумане. Сегодня девчонки оставались дома, но сегодня же надо было решить вопрос о возвращении в школу, если я хочу, чтобы у них была нормальная жизнь. У них должна быть нормальная жизнь. Ромина, судя по всему, удовлетворилась моим извинением и вообще всячески рассказывала всем о том, как она дружит с людьми, ее мне вряд ли стоило опасаться.

Что касается Дженны и Н’эргеса, я хотела просить их о том, чтобы они позаботились о моих сестрах, если со мной что-нибудь случится.

После вчерашнего просить об этом Вартаса у меня бы не повернулся язык, но мне нужно было знать, что Митри и Тай не останутся на улице, если я вдруг окажусь в Подводном ведомстве или еще где-нибудь.

Митри восприняла мой рассказ спокойно. Насколько можно воспринять такое спокойно — я хорошо помнила свои чувства, когда увидела запись с Лэйс.

— Ты поступаешь правильно, — уверенно сказала она. — Я бы тоже хотела…

— Даже не думай.

Мы с ней говорили весь оставшийся вечер — до выхода в «Бабочку», и, если честно, еще никогда в жизни я не чувствовала, что мы настолько близки. На несколько мгновений мне захотелось отказаться от того, на что я согласилась, просто чтобы продолжать жить… и забыть обо всем, что было. Но потом я вспоминала слова правителя Ландорхорна, вспоминала, как меня вышвырнули из Кэйпдора, и понимала, что просто нормальной жизни у меня никогда не будет.

Ни у меня. Ни у других людей. Ни у моих сестер в том числе.

Пока все так, как есть, любой въерх может растереть нас, как грязь под ногами. Выбросить из школы, из академии, с работы — откуда угодно, просто за то, что ты перешла ему дорогу. Или ей.

Возможно, Ромина уже забыла о том, что случилось.

Но я нет.

— Мэйс, ты сегодня где? — поинтересовалась Тимри, когда я вернулась с новыми заказами к стойке.

— Под водой.

Рыжая приподняла брови.

— В смысле, в ушах шумит, а в голове ни единой связной мысли.

— Не выспалась, что ли?

— Да, я весь день не спала.

— О-о-о-о…

Я ткнула ее локтем.

— Это не то, о чем ты подумала.

— Да я еще ни о чем не подумала.

Она убежала с подносом, а когда вернулась, нужно было убегать мне. Поэтому к разговору мы смогли вернуться только спустя несколько часов. К тому моменту у меня уже действительно не осталось ни одной связной мысли, поэтому когда Тимри спросила:

— Это ты с ним весь день не спала? С тем, кто ждал тебя на парковке? — почти ничего не почувствовала.

Почти, потому что кое-что все-таки почувствовала.

Но кое-что было совершенно не в тему.

— Нет. Не с ним.

— А с кем?

— Просто не спала.

— А такое бывает? — Она фыркнула, но тут же стала серьезной. — Случилось что-то?

Много чего.

— Нет.

— У тебя никогда «нет», — обиделась Тимри и добавила: — Иногда стоит быть более открытой, Мэйс. Я тебе, например, рассказываю почти все.

Я не знала, что на такое ответить, поэтому промолчала. Тимри ушла, и я поняла, что так тоже будет лучше. Я уже пробовала дружить с Алеттой и с Кьяной, и ничего хорошего из этого не вышло.

Дженна приехала в клуб утром, я как раз переодевалась. Меня дернула к ней одна из девочек, как в прошлый раз, когда я только-только узнала о Лэйс. И как в прошлый раз, в кабинете вместе с ней оказался Н’эргес. Я подавила желание подойти и взять его за руку, чтобы проверить, работает ли с ним «аллергия на въерхов». Отчасти потому, что я не хотела, чтобы у меня на ладони снова были ожоги, отчасти потому, что не была уверена о том, что готова им об этом рассказывать.

— Ну здравствуй, Вирна. Присаживайся.

В кабинете Дженны было холодно, настолько холодно, что кресло даже через джинсы ощущалось холодным.

— Итак? — поинтересовалась она, глядя на меня в упор.

— Я забрала сестер, — сказала я. — Мне нужно получить для них доступ в квартиру, чтобы они могли вернуться в школу.

Дженна приподняла брови.

— То есть ты забрала сестер, и ничего не сказала нам?

Я в ответ приподняла тоже:

— А должна была? Я говорю сейчас.

Привычка Н’эргеса стоять за моей спиной нервировала. Особенно сейчас. Я не стала оборачиваться, просто чуть подалась вперед.

— В том деле, которое мы делаем, Вирна, тайн между нами быть не должно. — Взгляд Дженны стал ледяным.

— Это не касается нашего дела.

— Касается. С того момента, как ты согласилась быть с нами, его касается все. Я думала, что мы с тобой правильно поняли друг друга.

— Я тоже, — ответила я. В тон ей. Жестко. — Я продолжаю дело Лэйс. Я хочу, чтобы о создающих волны установках узнал весь мир. Какое отношение к этому имеют мои сестры, я не представляю.

Дженна продолжала смотреть на меня, но я не отвела взгляд. Глаза не опустила, и вернула ей взгляд в точности такой же, каким она наградила меня.

— Где они прятались? Между нами не должно быть секретов, Вирна.

— Я не могу сказать.

— Почему?

— Это не только мой секрет.

— А чей еще?

Я промолчала.

— Вирна, наша сила в единстве. Мы будем сильны, пока мы вместе. Пока доверяем друг другу. — Дженна тоже подалась вперед. — К тебе приходили Хар Р’амриш и Кьяна М’эль. Об этом ты тоже ничего не сказала. Почему?