Ныряльщица - Эльденберт Марина - Страница 70

Как я сейчас отказываюсь ото всего, что меня здесь держит.

Я возвращаюсь в эйрлат и теперь огибаю мыс: здесь нет камер, поэтому я не рискую Эн. Шадар и политари будут искать меня на морском побережье, а не возле океана. Это собьет их с толку и позволит мне выиграть время. Но даже перед мысом Гор, сажая эйрлат на небольшой заросшей травой поляне в лесу, я глушу мотор и кладу ладонь на приборную доску. Еще один импульс, и электроника полностью выходит из строя.

Я захлопываю дверь эйрлата Ромины, швыряю ключи на землю и разбиваю их, а потом, набросив капюшон толстовки, углубляюсь к океану. Еще в Кэйпдоре я заглянул в раздевалку и сменил обычную форму на спортивную, чтобы было проще. Но отсюда до хижины Зорга тоже четыре-пять энтваллов.

Я мог бы предупредить Хара, но не стал. Ни его, ни Кьяну. Отцовские безоиасники в первую очередь подумают на моих друзей, будут их проверять, а я не хочу для них проблем.

Если быть К’ярдом — значит, быть несвободным, то я не хочу быть К’ярдом. Но отец не позволит мне уйти. Буквально достанет из-под земли.

И единственная моя возможность от него освободиться — сбежать отсюда.

С помощью Эн пересечь океан.

Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что это единственный выход. Другой город, другая жизнь. Зато буду зависеть исключительно от себя. Это вряд ли будет просто, потому что я не буду чувствовать силу несколько недель. Но даже в этом у меня уже есть опыт.

Ветер пронизывает, забирается под толстовку, и мне приходится согреваться с помощью силы и ускорять шаг. Но я все равно выдыхаю с облегчением, когда выхожу к океанскому побережью и не чувствую удушья от его близости. Ведь если бы было иначе, мой план отправился бы под хвост едху. А так все правильно. Как и должно быть.

Перед встречей с раг’аэной мне как минимум понадобится снаряжение. Поэтому я иду дальше, до самой хижины Зорга. Впрочем, когда я оказываюсь в бухте, то понимаю, что у него гости: у дома стоит незнакомый эйрлат. Едхов эйрлат, который скрывался за домом, и который я увидел только сейчас!

Я резко отступаю назад, но тут на пороге хижины появляется девушка с ярко-красными волосами. На ней короткая юбка, сапожки и блестящая куртка, на шее подхваченная ярко-синим шарфом.

Ярко-синим, как ее глаза: это я понимаю, когда она поворачивается в мою сторону.

И еще я понимаю, что передо мной…

Мэйс.

Вирна Мэйс

Мне кажется, что у меня галлюцинации, хотя им взяться неоткуда. Но К’ярду тоже неоткуда тут взяться: сейчас разгар дня, он должен быть на подводной зоологии. На той самой, с которой началось наше знакомство, и лучше бы оно никогда не случалось. Потому что сейчас от желания попятиться и сбежать в дом меня отделяет только чувство собственного достоинства и мысль о том, что отсюда бежать некуда. Это пустынное побережье, и здесь…

— Вирна, там еще один рюкзак остался. А девчонки, кажется, счастливы… — Вартас выходит с рюкзаками на крыльцо, и это, кажется, худшее, что могло случиться.

Потому что его голос я только слышу, а вижу взгляд К’ярда, и он сначала становится темным, как земные недра, а потом таким же раскаленным, как то, что находится под толщей земли. В довершение ко всему он направляется к нам, и желание сбежать к сестрам становится прямо-таки непреодолимым, но вот сейчас этого точно нельзя делать. Мне надо пошевелиться или что-то сказать, или сделать хоть что-то, но я словно вросла каблуками в пол.

В тот самый, который по ощущениям проваливается ко всем едхам, и я падаю в эту трещину, все глубже и глубже, на самую глубину горящего огнем взгляда.

— Ну, Мэйс. Что застыла? Не хочешь поздороваться? — интересуется он, сунув руки в карманы.

Сейчас это выше моих сил, вот так стоять на крыльце и смотреть на него, поэтому я молча подхватываю, а если быть точной, выхватываю один рюкзак из рук Вартаса и несу к эйрлату. Для этого мне приходится пройти мимо К’ярда, слишком близко, и от этого темнеет перед глазами. Пальцы начинают дрожать, и приходится с силой славить потрепанную петлю для вешалки на рюкзаке.

Вартас подходит к эйрлату следом за мной.

— Ты знала, что он здесь будет?

— Нет. — Голос срывается на хриплый шепот, приходится выждать пару секунд, прежде чем продолжить: — Не знала.

Рюкзаки мы складываем в багажник, после чего я поворачиваюсь к Вартасу:

— Сходи за девчонками. Пожалуйста.

Мне кажется не самой удачной идеей оставаться наедине с К’ярдом, но гораздо менее удачная идея — оставлять их с Вартасом. Напряжение над побережьем клубится и скручивается в тугие спирали, как надвигающийся ураган, хотя на небе сейчас ни облачка.

Вартас награждает меня пристальным взглядом, но все-таки идет к дому. Хоть бы Зоргу что-то понадобилось на побережье — я не представляю, что, но он же должен видеть, что к нему еще кое-кто пришел! Или ему без разницы?

Когда Вартас шагает к ступеням, К’ярд слегка сдвигается вправо и резко задевает его плечом. Выходит весьма ощутимо, но к счастью, Вартас лишь на мгновение цепляет его взглядом, а после взлетает по ступенькам и скрывается за дверями.

К’ярд подходит ко мне.

Я же не думала, что все будет так просто, правда? Но если молчать, и делать вид, что его здесь нет…

Это получается относительно, особенно когда он останавливается в двух шагах от меня, протягивает взглядом снизу вверх.

— Значит, так, да? — цедит сквозь зубы.

Я отворачиваюсь, но меня резко хватают за плечо и разворачивают лицом к себе.

— Не смей отворачиваться, когда я с тобой говорю.

— Не смей?! — Во мне вспыхивает такая ярость, что его руку я сбрасываю с непонятной, непостижимой силой. — Кто ты вообще такой, чтобы говорить со мной в таком тоне?!

— Твой бывший парень, — говорит он. — Или тот, кого ты использовала, как последнего идиота? Скажи мне.

Вот теперь меня начинает трясти. Вся моя выдержка или все то, что я держала в себе годами, осыпается как осколки ракушек. Мне кажется, что еще немного — и я влеплю ему пощечину. Останавливает только то, что он прав. То есть, он считает, что он прав, и он должен так считать дальше. Поэтому я мило улыбаюсь и говорю:

— Почему как последнего? Ты далеко не последний, у меня еще все впереди.

В следующий миг земля под ногами содрогается, я отскакиваю в сторону на инстинктах, понимая, что волна его силы только чудом не зацепила эйрлат. От раскалившегося докрасна взгляда меня встряхивает сильнее, чем могло бы встряхнуть, если бы я не отпрыгнула в сторону, а в следующий момент он смотрит в ту же сторону, что и я.

— Знаешь, что? — говорит он. — Ты права. Твоих сестер привез сюда я, и забрать тоже смогу только я. Тебе придется хорошенько меня попросить, Мэйс.

— Отойди от нее.

У Вартаса спокойный голос. Очень спокойный — настолько, что мне становится не по себе, просто потому что в точности так же он выглядел тогда на пустынной улочке Пятнадцатого. Митри и Тай стоят за его спиной, и явно ничего не понимают, переводят взгляд с меня на Лайтнера, и обратно. К’ярд медленно оборачивается, и я шагаю между ними.

— Хорошо, — говорю, глядя ему в глаза. — Как мне тебя попросить?

Мгновение он смотрит на меня так, будто не верит своим глазам, потом его лицо искажается. Лайтнер плотно сжимает губы, но все-таки выплевывает:

— Да пошла ты.

И разворачивается, чтобы уйти.

Я едва успеваю выдохнуть, когда Вартас все с теми же интонациями произносит:

— Извинись.

Тай вскрикивает: К’ярд двигается так быстро, что я едва успеваю заметить летящий в лицо Вартаса кулак. Тот уворачивается, а следом Лайтнер блокирует его выпад с такой яростной силой, что ни одна энергия вар-до не способна удержать. Земля вокруг них содрогается, Тай кричит, а у Митри расширяются глаза.

— Ви-и-и-рна… — сдавленно шипит она, как будто ей нечем дышать.

Она тычет пальцем за мою спину, и я не понимаю, почему.