Чародейка - Деннинг Трой - Страница 4
- Предыдущая
- 4/85
- Следующая
— Рикус! — радостно закричала Ниив, не обращая внимания на Агиса и Садиру. — Как приятно вновь увидеть тебя! Надеюсь, у тебя все в порядке?
Рикус ничего не ответил, так как потерял дар речи при виде огромного живота своей бывшей возлюбленной. Он так и остался стоять с широко открытым от изумления ртом, и лишь его черные глаза выдавали душевную боль, которую он испытывал в этот момент.
Садира попыталась вернуть его к действительности, дотронувшись концом трости до его руки.
— Закрой рот, — прошептала она. — Тебе не следует ее ревновать. Это ни к чему хорошему не приведет. Ты окажешься в неловком положении.
— А я и не ревную, — прошипел Рикус в ответ.
— Уверена, — ответила Садира, наигранно улыбаясь. — Но, как ты понимаешь, меня это не волнует. Это — твоя проблема. Я ничего не имею против твоих чувств к Ниив.
— Как будто ты могла бы что-нибудь сказать, если бы даже и имела, возразил Рикус, многозначительно посмотрев на Агиса.
— Сейчас не время выяснять отношения, — тихо одернул их аристократ. Надо сделать все, чтобы убедить Лианиуса разрешить нам встретиться с Эрсталом. Вот что имеет сейчас для нас решающее значение. И мне кажется, что именно ты, Рикус, сможешь убедить Ниив поддержать нас.
Рикус нахмурился.
— Каким же образом? — недоуменно спросил он.
— Для начала тебе следует хотя бы поздороваться с Ниив, — ответила за Агиса Садира. — Было бы очень хорошо, если бы Ниив не думала, что ты все еще сердишься на нее.
После короткого замешательства Рикус запрокинул голову.
— Я рад снова видеть тебя, Ниив, — негромко сказал он. — Ты выглядишь… крепкой и здоровой.
— Ну ты скажешь! Сейчас я похожа на толстую и к тому же беременную бабу, — смеясь, проговорила Ниив. — А что ты делаешь здесь? Я не думаю, что ты проделал долгий и опасный путь для того, чтобы передать мне наилучшие пожелания.
— Тир в опасности, — быстро ответил за Рикуса Агис.
— Значит, Тиру не повезло, — невозмутимо произнес карлик с красными глазами, стоявший рядом с Ниив. — Моя жена сейчас не в том состоянии, чтобы сражаться.
— Они сами видят это, Келум, — сказала Ниив, беря карлика за руку. Кроме того, я сомневаюсь, что они прибыли сюда, решив заполучить еще одного бойца.
— Ниив права, Келум, — проговорил Агис. — Если дело дойдет до сражения, то даже сотня воинов, подобных твоей жене, не сможет спасти Тир от неминуемой гибели.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Ниив.
— Дракон собирается вскоре посетить Тир, — пояснил Рикус.
Ниив и карлики оторопело уставились на мула, как будто он говорил на совершенно непонятном для них языке.
После непродолжительного молчания Агис добавил:
— Дракон потребовал с Тира налог человеческими жизнями, и мы намереваемся помешать ему убить тысячу рабов. Мы очень надеемся, что Эрстал сможет вспомнить что-либо из «Книги кемалокских Царей», что позволило бы нам противостоять Дракону.
Обратившись к Рикусу, Лианиус спросил:
— Что касается этого Дракона, то не тот ли это Дракон, о котором говорил царь Кард?
— Я полагаю, что тот же самый, — ответил Рикус. Поймав недоуменные взгляды Садиры и Агиса, он пояснил:
— Последний раз, когда я был в Кледе, здесь появился призрак царя Карда. Среди прочих вещей он поведал карликам о том, что занесенный песками город их предков однажды посетит Дракон.
Едва Рикус закончил свое объяснение, как Лианиус закричал:
— Я должен потребовать, чтобы вы немедленно удалились. Вы не получите помощи ни от Кледа, ни от его жителей.
— Но ведь дело идет о тысяче человеческих жизней! — возразила Садира.
— Пусть лучше Дракон возьмет тысячу тирийских жизней, чем истребит жителей Кледа, — ответил Лианиус. — Если мы поможем вам, то Дракон уничтожит нас.
— Он никогда ни о чем не узнает, — возразил Агис. — Мы приняли все меры предосторожности, чтобы наша поездка и ее цель остались в полном секрете.
Старец отрицательно покачал головой:
— Мы не можем пойти на такой риск.
Садира посмотрела на Ниив:
— Ты лучше кого-либо знаешь, почему мы не можем принести в жертву тысячу безвинных жизней.
— Здесь право решения принадлежит старейшине, а не мне, — ответила Ниив, отворачиваясь.
— Но старейшина прислушивается к мнению Келума, а Келум послушает тебя, — ответил Рикус. — Помоги нам ради Тира.
— Я не могу просить этих людей рисковать жизнями ради какого-то там Тира, о существовании которого они впервые узнали несколько лет назад, когда гладиаторы Тира изгнали урикитов из Кледа, — пояснила Ниив, указывая рукой в сторону поселения. — У меня нет на это никакого права.
— Забудь о Тире, — медленно произнесла Садира, показывая на живот Ниив.
— Неужели ты хочешь, чтобы твой ребенок всю жизнь жил в страхе перед Драконом?
Ниив бросила на Садиру негодующий взгляд.
— Лучше прожить жизнь в страхе, чем умереть еще во чреве матери, ответила она.
— Ты и в самом деле так считаешь? — спросил Агис. — Если ты учишь своего ребенка спасаться от тирании, вместо того чтобы бороться с ней, разве ты не обрекаешь его на жизнь в рабстве?
— Сейчас ты, Ниив, совсем непохожа на ту женщину, которая помогла убить царя Калака, — продолжала гнуть свою линию Садира. — Если все действительно так, скажи нам честно, и мы не будем больше терять время, прекратим это бессмысленное обсуждение.
Ниив молча посмотрела на своих старых друзей. По выражению ее лица можно было догадаться, что в душе ее борются противоречивые чувства. С одной стороны, ей были по-прежнему дороги интересы Тира, а с другой жизнь была всецело связана с Кледом, где она нашла вторую родину и создала семью.
— Когда тебе что-то очень нужно, существуют ли для тебя пути, к которым ты никогда не прибегнешь, как бы тебе ни хотелось добиться желаемого? наконец спросила она.
— Да, существуют, но только не тогда, когда дело касается защиты Тира, — ответила Садира. — И все это не имеет никакого отношения к вопросу, заданному Агисом. Ты хочешь, чтобы твой ребенок жил под гнетом тирана или, наоборот, свободным человеком?
Ниив немного помолчала, затем посмотрела на свой огромный живот.
— Ты сама знаешь ответ на этот вопрос, — проговорила она, беря за руки Келума и Лианиуса. — С вашего разрешения, мы ненадолго вас покинем.
Едва только Ниив и оба карлика скрылись из вида, Рикус вздохнул с облегчением:
— Надеюсь, что все уладится. А пока пусть канки попасутся.
С этими словами он повернулся и хотел было идти, но его остановил Агис:
— Почему ты так уверен в том, что они позволят нам поговорить с Эрсталом?
— Моя уверенность основывается на том, что Келум не может ни в чем отказать Ниив, — ответил мул.
— А как поведет себя Лианиус? — спросила Садира. — Им ведь надо будет переубедить его.
— У него доброе сердце. В конце концов он примет правильное решение, тем более что его сын тоже будет убеждать его пойти нам навстречу, добавил Рикус.
— Его сын? — удивленно переспросил Агис.
— Да. Келум — его сын. Лианиус всегда считается с его мнением и безоговорочно ему доверяет, — пояснил Рикус.
С этими словами он направился к канкам. Окликнув их, он повел их к облюбованному заранее участку. Оба канка сразу же последовали за ним, а третий, на котором ехала Садира, неохотно поплелся сзади. Он оказался таким упрямым, что Рикус в конце концов был вынужден вести его, взявшись рукой за усики-антенны.
— Хотелось бы мне иметь его уверенность, — вздохнул Агис. Он расположился на земле, прислонившись спиной к красной кирпичной стене, которой было обнесено поселение карликов.
— Нам остается только надеяться на то, что Рикус все-таки окажется прав, — неуверенно проговорила Садира.
Она села на корточки рядом с аристократом. Хотя многие женщины испытывали бы большой дискомфорт и сильную боль в ногах, долго находясь в такой позе, для Садиры сидеть на корточках казалось так же естественно и удобно, как отдыхать в кресле. Как и Рикус, она была полукровкой. Ее мать принадлежала к чистокровным представителям человеческой расы, а отец был эльфом. Садира, как и все эльфы-полукровки, отличалась стройной фигурой.
- Предыдущая
- 4/85
- Следующая
