Фея (СИ) - "Witch Rocks" - Страница 27

      Миша поднялся с ванны; я следила, как в свете ламп играют мышцы его натренированного тела, задержав дыхание. Поднимая взгляд от дорожки тёмных волос, уходивших под пояс его чёрных джинсов, по кубикам пресса, мощной груди, шее с двигающимися жилками, я остановила взор на его тёмно-карих, почти чёрных глазах. Они были какие-то мутные, затуманенные, красные от пролитых слёз. Я потянулась к его губам пальцами и провела по ссадине. Баскетболист притянул меня к себе и прикоснулся своими губами к моим.

      Меня всю обдало словно жаром. Я была стиснута в горячие объятия парня и не могла пошевелиться в его сильных руках, боясь спугнуть момент или Смирнова. Мы целовали друг друга посреди ванной комнаты жадно, отчаянно, рвано, будто мы никогда больше не увидимся.

      В ту ночь между нами ничего не было, кроме полных боли и отчаянья поцелуев. Я думала, что после этих молчаливых объяснений, мы сможем поговорить, выяснить проблемы наших отношений. Но, к моему сожалению, практически ничего не изменилось. Он больше не вспоминал о той ночи, а я его не донимала, потому что знала, что ничем хорошим это не кончится.

      Ровно через неделю я узнала, что Миша мне изменил на дне рождения своего друга, обкурившись дурью. Тогда-то я и потеряла себя. Переехала обратно к родителям, молча собрав вещи, пока он был на очередной тренировке. Я выкинула сим-карту, разломав её пополам. Нашла ту фотографию, сделанную на моё двадцатилетие. Разорвала её, крича от обиды и боли, заливаясь горькими слезами, режущими мне глаза. Я сломалась. А потом вновь собрала себя по кускам. Заставила себя собраться.

Анна

      Я пыталась спокойно собраться на встречу. Встреча… Одно это слово, звучавшее вне и внутри моего сознания, вводило меня в ужас и большой шок. Встреча в одном из самых дорогих ресторанов Неонового Города. Однако, совершенно другая фраза выбила меня из колеи. «Не бери с собой никаких денег». Это шутка какая-то? Или намёк о моём среднестатистическом положении? Что за предупреждение о возможной краже?

      Вопреки моим ожиданиями и хорошему чувству юмора, Роман Евгеньевич говорил это на полном серьёзе. Для меня это было абсолютно неожиданно. Но когда он сам позвонил мне, уточнил удобное для меня время и подтвердил всю серьёзность слов о деньгах, добавил, что он за меня заплатит, даже если я закажу самое дорогое вино и что-то вроде того.

      Причина срочной и необходимой встречи не обсуждалась во время телефонного звонка как его агента, так и его самого. Я, конечно, знала, что мужчина очень занятой и практически всё своё время отдаёт работе, но чтоб до такой степени… Обычно мы виделись очень редко, иногда разговаривали по телефону, когда ему нужно было излить душу или поговорить с моим отцом, с которым Роман Евгеньевич подружился. Мои родители даже пытались помирить меня и Мишу, но Роман Евгеньевич, зная истинную причину расставания, сказал, что ничего не выйдет — я ничего не чувствую к его сыну, а самому виновнику расставания уже присмотрена невеста, которая составит ему хорошую пару в фиктивном браке.

      Конечно, это были бред и брехня, придуманные на ходу. И да, совесть грызла нас обоих, но ни я, ни Смирнов-старший не хотели раскрывать все подробности этих токсичных отношений. Мужчина был со мной согласен, хотя говорил, что этому есть свои причины, которых он не знает.

      Около восьми вечера мы встретились в ресторане в центре города. Я постаралась выглядеть сдержанно, скромно, но привлекательно. Чёрный брючный костюм с прямого кроя брюками, зимняя чёрная джинсовая куртка с меховой подкладкой и полусапожки. В кармане куртки лежала пачка сигарет, зажигалка, ключи и карточка на всякий случай.

      У входа меня встретил Роман Евгеньевич и попросил подождать, пока он покурит, или составить ему компанию. Я согласилась на второе. Понятно, что мы не будем пить чай и вести светские беседы просто потому, что ему вдруг захотелось со мной пообщаться. Нет, здесь что-то другое. От неизвестности я нервничала, а нервничать мне противопоказано психотерапевтом. Никаких нервирующих и стрессовых ситуаций, только покой и спокойствие!

      Первую сигарету мы докурили молча. Молчание напрягало, я не могла прятать глаза от смущения или нервозности. Взглядом прошлась по лицу мужчины и отметила большое сходство с его сыном. Правда, он был старше, мудрее, серьёзнее и более утомлён. В глазах читалась нерешительность, но Роман Евгеньевич никогда не был для меня открытой книгой, и сейчас, как никогда, его смятение, неуверенность и необходимость в разделении его чувств и проблем очень легко читались.

      — Знаешь, я не открытый человек и не трепло. Но, думаю, ты должна знать то, что я сейчас тебе расскажу.

      Мужчина докурил до фильтра и выбросил окурок в урну. Я же курила только половину сигареты. Как можно так быстро курить? Может, нервы сдают… Роман Евгеньевич сунул руки в карманы брюк и тяжело вздохнул. Он устал. Определённо, устал.

      Мне было не по себе. Что за тайны хранят эти двое? Я знаю, Миша тоскует по матери, но он никогда не упоминал её имя или то, что с ней случилось. И когда хотел открыть завесу этой тайны, был растерян и сомневался. Я могла сделать вывод, что он не помнил в силу того, что она ушла, когда он был маленький. Но также могла предположить, что он просто не знает, где она и жива ли вообще.

      Когда мы прошли к столику и сели напротив друг друга, к нам подошёл молодой официант и подал меню только мне. Роман Евгеньевич сказал, что ему как обычно, но без закуски.

      — Этот ресторан был нашим любимым. С Анной, — Анна. Теперь я знаю, как зовут маму любимого человека, который разбил мне сердце и даже не выкинул осколки. — Она обожала сюда ходить только из-за того, что мы здесь встретились в первый раз. И любила местные бургеры со стейками. Я много могу о ней рассказывать, но я позвал тебя сюда не за этим.

      Взгляд его стал жёстким, серьёзным и даже немного яростным. Гневный огонь вспыхнул в его глазах и в следующую же секунду погас. Мне стало страшно. Я уже видела эти ожесточённые карие, почти чёрные, глаза, испепеляющие тебя на месте. Но пламя погасло, стоило мне лучше всмотреться в них. Точно также было и у Миши. Стоило мне начинать понимать его, он тут же закрывал все замки на засов. Это стало его ошибкой. Вместо нормальных, здоровых отношений у меня был простой ярлык, появившийся после Нового года, когда лечение и наблюдение у врачей шло на пользу, и я стала приходить в себя, отпускать страхи и дышать свежим воздухом, не оглядываясь назад. Но он даже не имел представления о нормальных отношениях. Кажется, его отец… Впрочем, это только догадки, что его отец также ничего не знает о стабильных и здоровых взаимоотношениях. Но это только догадки. Что творилось в голове у них обоих, знали только они сами.

      — Возможно, я лезу не в своё дело, но думаю, что вам нужно рассказать всё, что хотите рассказать, а не детально упоминать что-либо или кого-либо, вводя меня в ещё большее заблуждение, — я говорила спокойно и немного неуверенно. Ещё бы я была уверенна! Когда на тебя смотрят убийственным и серьёзным взглядом, всё самообладание и весь самоконтроль катятся прямиком в ад.

      Роман Евгеньевич злобно рыкнул. Мужчина никак не шевелился, лишь лицо его исказилось. Гнев — это всё, что я могла наблюдать. Значит, я была права. Это у них с Мишей такая натура. Даже если будешь ласковым с ними, одно слово или движение, которое бередит им старые раны, и ты — труп, хотя просто пытался помочь людям выплеснуть эмоции.

      — Ты права: это не твоё дело.

      А вот это было уже грубо. Я пришла сюда, чтобы помочь человеку и хоть на какую-то долю понять, что творится в голове его сына. Узнать ответы на многие вопросы. Я хочу помочь! Но если человек не хочет идти на контакт в который раз (а это уже случается не впервые), то мне здесь делать нечего.

      — Тогда позвольте попрощаться с вами в спокойной форме. Я так поняла, я зря сюда пришла.