Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ) - Маркелова Софья - Страница 51

Бурдюк с водой, приятно оттягивающий пояс, давал Лантее надежду продержаться под солнцем около недели. Если бы ей удалось найти хотя бы один из действующих колодцев, то можно было рассчитывать на целых две недели. Больше она бы не выдержала: питаясь одними корнями растений и случайно пойманными ящерицами, невозможно было провести в пустынях Асвен много дней.

Солнце уже клонилось к горизонту, девушка решила устроить небольшой перерыв, спрятавшись в тени высокой дюны. Она сняла бурдюк и сделала один небольшой глоток. Но сразу же сплюнула воду на песок. Она оказалась соленой. Лантея издала протяжный жалобный стон, закрыв лицо руками. Как она могла довериться матери и сестре в такой момент и принять из их рук этот бурдюк?! Конечно же они захотели помешать ей в надежде на то, что младшая дочь признает поражение и вернется домой. Выжить в пустынях без воды невозможно. Девушка вылила соленую воду, наблюдая за тем, как ручейки влаги весело бегут по песку. Хорошо, что она хотя бы не приняла нож из их рук, он наверняка оказался бы подточенным или тупым.

Теперь ее срок ограничился тремя днями. Если она найдет колодец, то это будет настоящим благословением богини. Но о том, чтобы возвращаться в Бархан не было даже мысли. Это автоматически засчитанное поражении в испытании, что до конца жизни лишило бы ее права голоса. Лантея тоскливо посмотрела себе за спину, ощущая в груди нарастающее негодование. Там остался Ашарх, окруженный врагами, он был совершенно один, ожидая ее возвращения. Она просто не могла его подвести. Хетай-ра развернулась, сжала губы и упрямо направилась вперед, внимательно осматривая пески.

После библиотеки мужчины вернулись в комнату Аша, которая теперь стала прибежищем для них обоих. Манс принес с дворцовой кухни пару мисок с различными маринованными растениями для профессора и сырое мясо для себя. Соленые водоросли и лишайник не вызвали у преподавателя восторг, а вот грибы оказались достаточно неплохими на вкус.

Когда ужин закончился, а сил продолжать языковые уроки уже ни у кого не было, профессор неожиданно решил попросить Манса об одной услуге. Он давно хотел научиться владеть холодным оружием, еще с того момента, как впервые увидел Лантею, ловко орудующую ножами. И наконец появилось свободное время и место. Судя по рассказам дочери матриарха, большинство жителей Бархана могли за себя постоять. Постоянно существуя в ожидании новых нападений тварей, здесь почти все носили оружие и умели им пользоваться. А такой навык всегда мог пригодиться и Ашарху — мало ли куда его бы завела жизнь.

— Ты можешь научить меня пользоваться ножами?

Хетай-ра только развел руками — он не понял ни одного слова, кроме «ты». Преподаватель тяжело вздохнул, чувствуя, как много дней ему еще понадобится, чтобы научить своего спутника залмарскому. Аш решительно приблизился к юноше и указал на стеклянные кинжалы, висящие у него на поясе.

— Ножи, — тщательно проговорил профессор, а после указал на своего соседа по комнате. — Ты.

Манс хмурил брови и кивал на отдельные понятные слова, но сам смысл просьбы понять пока не мог.

— Меня, — Ашарх постучал ладонью по своей груди. — Учить.

Через пару минут жестового общения хетай-ра, наконец, посветлел лицом и уверенно кивнул. Он достал клинки из ножен и предложил один из них преподавателю. Несколько часов до сна Манс старательно обучал Аша владению оружием. Здесь не нужны были слова, юноша показывал стойки и движения, а профессору оставалось лишь повторять их. Он никогда раньше не занимался с кинжалами, даже не знал, что существует несколько видов хвата, поэтому этот небольшой урок оказался очень полезным для преподавателя. Теперь он мог правильно держать ножи, изучил стойки и даже несколько ударных и режущих движений. Конечно, пока не было и речи о том, чтобы противостоять даже самому неопытному противнику, но Ашарх стал чувствовать себя гораздо увереннее. Его старый добрый кнут, который он уже скорее по привычке носил сзади на поясе, вряд ли бы оказался эффективен в узких коридорах и небольших помещениях вроде комнаты, если бы произошло какое-то нападение. А профессор просто не мог поверить в то, что за время отсутствия Лантеи не произойдет ничего странного.

Ночью Аш проснулся от жажды. Он прислушался к сиплому дыханию Манса, раздававшемуся с противоположного конца комнаты, и потянулся к кружке с водой. Пока преподаватель пил, его внимание привлек странный отблеск в углу помещения. При приглушенном зеленоватом свечении насекомых, запертых в стеклянных сосудах, можно было разглядеть две неясные точки. Но когда эти точки неожиданно пошевелились и остановились четко на Ашархе, то профессор испуганно вскрикнул. И в эту же секунду к нему молниеносно устремилась чья-то тень.

— Манс! — это было единственное, что успел воскликнуть преподаватель, прежде чем полуночный гость оказался у его кровати.

Рука сама нырнула под подушку, где лежал отравленный нож, что Лантея отдала своему спутнику перед уходом. Тень, оказавшаяся худощавой фигурой в черных одеждах, вооруженная двумя кинжалами из кости, быстро вскочила на кровать Аша. Но профессор, не медля ни секунды, сразу же обрушил мощный удар ногами на колени противника, и тот кубарем улетел на пол. Гибкий силуэт быстро поднялся, словно не почувствовав этого толчка. Однако, предупреждая его следующую атаку, наперерез противнику с воинственным кличем бросился Манс, одетый в одно исподнее и вооруженный лишь стеклянным ножом.

Ашарх выбрался из постели, напряженно наблюдая за развернувшейся перед его глазами нешуточной схваткой. Преподаватель сжимал нож Лантеи в руках так, как его буквально несколько часов назад научил сын матриарха и лишь выжидал момент, когда сможет нанести хотя бы один удар по противнику. Но Манс и неприятель, сжатые как пружины, безостановочно кружили напротив друг друга, делая быстрые выпады и мгновенно уворачиваясь от ударов. Их движения были похожи на ритмичный танец, в который невозможно было вклиниться.

Темный гость сделал обманный выпад, вынуждая Манса инстинктивно выставить защиту на правый бок, а сам в это время нанес сильный удар ногой под ребра открывшейся левой стороны. Брат Лантеи со стоном отлетел в сторону, он поднялся на четвереньки и тяжело кашлял, пытаясь восстановить дыхание. В это время неприятель бросился к Ашарху, у которого от неожиданности и животного страха подкосились ноги. Профессор неловко упал на колени в самый последний момент перед нападением, из-за чего подосланный убийца, не успев сменить траекторию, нанес удар по воздуху. Но преподаватель быстро взял себя в руки: он лежал практически в ногах у противника, испуганный, но не сломленный, имея в запасе выигранные доли секунды, Аш успел нанести ровно один режущий удар по внутренней стороне бедра темной фигуры.

Порез получился неожиданно глубоким, явно была задета бедренная артерия. Кровь быстро начала сочиться из раны, а враг, оглушенный резкой болью, прыжком ушел в сторону и почти сразу же осел на пол. Раненая нога не смогла вынести такой нагрузки.

Манс, пришедший в себя после мощного удара под ребра, подбежал к противнику, но в последнюю секунду растеряно остановился. Яд, который был на клинке Аша, уже начал действовать: неприятель, зажимающий кровоточащую рану, начал хрипеть. Его ноги бились в судороге, пока враг не упал на спину, дрожа всем телом. Через десять секунд он замер, неестественно вытянувшись и выронив свое оружие.

Брат Лантеи подождал еще немного, а после легко пнул тело ногой. Но противник явно был мертв — его грудь опустилась и больше не поднималась. Манс присел возле трупа и снял черную маску, которая скрывала нижнюю часть лица нападавшего. Он долго вглядывался в черты умершего: это был немолодой мужчина хетай-ра с примечательными высокими скулами и небольшим шрамом над губой, из-за которого она казалась постоянно приподнятой. Аш тоже присмотрелся к наемному убийце, но он оказался ему совершенно незнаком.

Юноша неожиданно поднялся и подошел к своему соседу по комнате. Он упал перед профессором на колени, низко склонив голову.