Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 23

Гермиона отошла под всеобщие волнительные разговоры.

— Я хочу уйти отсюда, с меня хватит игр, — сказала она.

— Да, сейчас, дай мне пару минут, Амалия просила уйти вместе. Она до ужаса боится попасться Филчу, — объяснила Джинни, оборачиваясь. — Я быстро её найду, вернусь, и мы пойдём спать. К чёрту такое веселье.

К чёрту все подобные затеи. Гермиона села в кресло, которое стояло немного дальше от всех остальных, и сделала ещё пару глотков. Этот вечер был похож на одну из старинных сказок, где главный герой прыгал из чана в чан, то обжигая свою кожу, то охлаждая её ледяной водой. Девушка обвела взглядом зал, не находя Виктора, так что можно было предположить, что он ушёл вместе со многими однокурсниками: остались лишь пара-тройка человек, чего не скажешь о шармбатонках, которые слонялись повсюду.

Гермиона вздохнула, откидывая голову. Завтра она выспится и почитает о том, как отменить желание в подобных играх. И обязательно найдет, потому что это было её работой — находить ответы на вопросы. Она делала это лучше всех.

Вновь открыв уже изрядно уставшие глаза, девушка облизала губы, понимая, что помады на них практически не осталось. Она слышала голоса из правого угла, которые говорили о том, что функции этих вот шляп-котелков очень похожи на те, что исполнял Кубок, выбирая чемпионов. Когтевранцы наперегонки поясняли, что они и используют этот же механизм, вдохновившись. Студенты решили, что будет интереснее, если партнерами, исполняющими желания, всегда будут мальчик-девочка, и таким образом играющих стало вдвое больше.

Через пару минут Гермиона наблюдала, как пара смеющихся гриффиндорцев скрылась за дверьми, явно довольные собой, и оставалось только представлять, что за задание им там выпадет.

Когда шляпа выплюнула несколько новых имен, послышался вереск Паркинсон:

— Энтони Рикетт? Кто это ещё? — видимо, нужный парень показался, потому что она скривила лицо. — Что там за задания вообще? Я не стану трахаться с пуффендуйцем.

Брови Гермионы взлетели. Просто поразительно, что её смутило именно то, что он пуффендуец.

— Пэнси, вы должны там пробыть семь минут, ты действительно только что опустила бедного Рикетта ниже плинтуса, — захохотал Забини, побуждая остальных засмеяться.

Она видела, как краснеет парень, идя в комнатку за Паркинсон, от виляния бедер которой планета могла сойти со своей орбиты от раскачки. Господи, где же Джинни? Глаза Гермионы слипались, и она потёрла их, пытаясь отогнать дрёму.

— Вот чёрт, — прошептала девушка себе, увидев на пальцах мелкие чёрные разводы.

Гермиона слишком редко красилась тушью, чтобы не забыть о её наличии. Через пару минут дверь в комнатку вновь скрипнула, говоря о том, что пара вернулась, и хоть Грейнджер и надеялась, что паренёк остался жив, не стала поворачиваться, чтобы проверить. Босоножки прилично натерли ей ногу, поэтому она потянулась к тонкой застёжке, — ослабить замок. Её рука замерла прямо возле камешка, украшающего ремешок, когда она услышала своё имя.

— Гермиона! — когтевранка, держащая шляпу, отклонилась, чтобы найти глазами ту, чьё имя держала в руке.

— Что такое? — гриффиндорка цокнула языком, понимая, что раздражается не по делу, но усталость таким тяжёлым грузом ложилась на её плечи с каждой минутой, что она могла уснуть прямо на кресле.

— Твоя очередь, — улыбнулась девушка.

Увидев бумажку в руках, до неё, наконец, дошло.

— Я не хотела играть.

— В смысле? Я писала имена всех, — растеряно произнесла эта… по-моему её звали Кристен. — Ты должна была сказать.

— То, что я ушла, должно было тебя насторожить, Кристен, — сощурила глаза Гермиона.

— Кирстен, — поправила её девушка. — Один раз, и я потом уберу твоё имя, если так.

Голос когтевранки был не менее раздражённым, чем голос Гермионы. Кажется, ей было невдомёк, откуда столько проблем из-за игры, в которую жаждали поиграть абсолютно все присутствующие.

Второй кусок бумаги выскочил из шляпы, и Кирстен с таким удовольствием развернула его, что, казалось, она никак не меньше объявляет победителей международного соревнования.

— Драко Малфой.

Все окружающие издали протяжное «о-о-о» в то время, как глаза Гермионы округлились. Что?

— Что? — спросила она, но никто её не слышал; все искали слизеринца.

— Драко! — позвала Миллисента Булстроуд, поправляя отвратительные бусы на шее.

— Чего тебе? — он стоял в компании дурмстранговца, который весь вечер таскался за Забини, и выглядел так, будто готов кого-то загрызть только при помощи своих зубов. От веселого расслабленного настроения не осталось и следа.

— Твоё имя выпало из шляпы. И знаешь, с кем в паре? — протянула Булстроуд, наслаждаясь каждой гласной.

Когда слизеринка кивнула в сторону Гермионы, и Драко, проследив за кивком, встретился с ней взглядом, она сделала шаг назад. К чёрту храбрость и всё остальное. Только не это.

— Я не буду, — покачала головой гриффиндорка. — Я никуда с ним не пойду.

— Но ты должна! — уже откровенно бесилась Кирстен. — Такие правила, мы не сможем играть дальше, магия не позволит!

— Тогда вам придётся сгнить здесь в ожидании! — рявкнула Грейнджер.

— Да в чём проблема, мать вашу? — закатил глаза Теодор. — Замени её имя, и пусть валит.

— Да я не могу! Это против правил! — верещала когтевранка, аж привскакивая со своего места.

За всё это время Малфой не произнес ни слова. Кажется, от злости ему завязало язык.

— Измени ёбаные правила, — наконец выдал он ужасающе тихо, и создалось ощущение, что, подними он голос хотя бы на полтона выше, его взорвёт.

— Я не могу, Малфой, — так же спокойно ответила Кирстен, понимая, что кричать на этого человека — плохая идея. — Ты знаешь правила: так не делается.

Повисла продолжительная пауза, и Гермиона на полном серьёзе рассматривала возможность сбежать. Вот просто взять и побежать, неважно, насколько долго потом все будут обсуждать это. Хуже быть просто не могло.

— Она не пойдёт с ним! Драко! — Паркинсон встала, хватая его за руку, но он выдернул её, похоже, на автомате.

— Пэнси, успокойся, или ты совсем потеряла рассудок от охраны своей территории? — хохотнула Милисента. — Это же просто грязнокровка.

— Хватит устраивать драму, — вмешался Блейз, показавшись откуда-то сзади. — Семь минут постоите в тишине и дадите всем нормально играть. Никто ещё не подыхал. Это превращается в идиотизм.

Желваки на скулах Драко заходили так быстро при взгляде на лучшего друга, что Гермиона была уверена — он его четвертует после этой вечеринки. Но Забини даже не смотрел на него.

Гермионе хотелось заорать на всех, потому что этот вечер казался одной большой шуткой. Она будто бы была с температурой градусов в тридцать девять. Однажды такое случалось. Гермиона помнила шумиху вокруг неё, когда мама звонила по телефону, вызывая врачей. Тогда она будто бы не осознавала происходящее, словно всё творилось вокруг девушки, а она была марионеткой. Похожий эффект был сейчас, но внешне Гермиона просто молчала.

— Да иди уже, Годрик, — фыркнула девушка, по голосу похожая на Лаванду, и Гермиона чётко слышала в её интонации — что? Злобу? Зависть? Ради Мерлина, она бы с удовольствием сейчас оказалась запертой в туалете с троллем, чем с Малфоем в той комнате. Семь минут. Чёртовых семь минут.

Когда Гермиона двинулась за Малфоем на ватных ногах, Вейзи окликнул его, и боковым зрением та заметила, что он хохотнул, делая какой-то неопределённый жест рукой, на что Драко закатил глаза. Эта ночь казалась просто бесконечной.

Он практически втолкнул её в комнату, и, когда дверь закрылась, Гермиона поняла, что мысленно назвать эту каморку помещением было огромным преувеличением. Это был какой-то чулан с двумя горящими фонариками желтоватого цвета и тумбой, на которой стоял злосчастный колпак. Это всё. Тот, кто продумывал эту комнату мысленно, был очень скуден в своей фантазии и явно не страдал от клаустрофобии. Гермиона вроде бы тоже не страдала, но когда услышала щелчок замка, едва подавила в себе желание начать неистово дёргать ручку.