Тиамат (СИ) - "Rustem" - Страница 31

По кабинету загуляли увеселительные детские смешки.

— Нет. Одежда уже давно не помеха для твоего увовня. Где сейчас…

— Он в вашем кармане, — ответила она, не дав ему договорить.

— Пвевосходно. А тепевь?

— За вашей спиной.

— Видите? — Обратился Трикрас к тем, в чьих глазах пылали восхищение и зависть. — Это дав свыше. Далеко не каждому везет обладать таким. На моей памяти лишь пять волшебников могли в этом возвасте то, что может сейчас она.

Кин поднял руку. Трикрас одобрительно кивнул ему.

— Господин Трикрас, а нам никогда не стать такими же?

Морщины на щеках чародея вновь выделились от его улыбки.

— Ты, довогой Кин, несомненно будешь великим чаводеем. Говаздо более великим, чем ты можешь себе пведставить. А, быть может, и даже более великим, чем могу пведставить я.

Кин заулыбался. А Трикрас продолжил:

— Но от нее ты всегда будешь отставать. Всегда. И в этом нет ничего плохого. Чаводеи не сопевничают двуг с двугом. Чаводеи двуг двуга поддевживают. Служат общей цели. Хванят наш мив. Без чаводеев мив давно погвузился бы хаос. Вы удивитесь, когда узнаете, сколько ваз общество чаводеев пведотвващало войны. Сколько лекавств от считавшихся неизлечимыми болезней было изобветено благодавя магии. Сколько ховоших людей были спасены их деяниями, и сколько плохих получили по заслугам. И люди об этом даже не знают. Думаете, коволь Тайлос, котовый объявил магию вне закона и котовый начал жечь всех чаводеев, твавников, знахавей на коствах, действительно умев в своей постели от внезапной болезни? Нет. Совсем нет. Чаводеи следят за всем, и пвинимают участие во всем, хоть и не всегда показывают это отквыто.

Трикрас мог бы еще очень долго рассказывать о деяниях ордена чародеев, однако стук в дверь вынудил его отвлечься от этого.

— Заходите! — Крикнул он недостаточно громко, чтобы стоящий за дверью его услышал.

Тем не менее, тот, кто стучал, разрешения входить и не ждал. Дверь приоткрылась, и внутрь заглянула голова в стальной маске.

“Кот”, — гневно проговорила про себя Тиа.

Внутрь гость не вошел. Он в течение минуты внимательно осматривал всех присутствующих, а затем его голова вновь скрылась, и дверь захлопнулась. Но не прошло и пяти секунд, прежде чем дверь приоткрылась снова. И снова внутрь заглянул человек в маске. Все точно так же: он какое-то время осматривал находящихся в кабинете, после чего оттянул голову и захлопнул дверь. Этот процесс повторялся еще три раза. Трикрас побоялся, что кто-то из детей начнет смеяться. Благо, никто не засмеялся. На четвертый раз гость наконец-таки погрузил в кабинет не только голову, но и все тело. Затем, недолго постояв в проеме, Кот прошел туда, где перед учениками стояли Трикрас и Тиамат.

— Здравствуйте, — холодно произнес новоприбывший.

— Добвого ввемени суток, — добродушно отозвался Трикрас. — Ввемя уже пвишло?

Чародей в маске кивнул. Лицо Трикраса вдруг стало очень серьезным и отчасти грустным.

— Ученики, увок окончен. Всем вазойтись по своим комнатам.

Дети бегло покинули помещение, но Тиамат осталась. Она знала, что она не пойдет в свою комнату.

На этот раз помещение было светлым, с белыми стенами, белым полом и таким же белым потолком. Свет сочился через два окна, оба с толстыми решетками с внешней стороны. Мебели тут не было совсем никакой. Пустота.

— Сегодня мы с тобой будем играть, — с ехидным оскалом заявила Репульс.

Тиамат никак не могла понять, сколько лет этой чародейке. Иногда девочке казалось, что Репульс, чей взгляд порой выражал глубокую мудрость, далеко за тридцать. В иные моменты думалось, что ей нет и двадцати. У той были приятные изгибы тела, ровные черты лица, малость вздернутый носик и длинные волнистые волосы цвета огня. Вряд ли нашелся бы тот, кто посчитал бы ее некрасивой.

— Вы будете меня бить, — то ли утвердила, то ли спросила Тиамат.

— Нет-нет, — по-дьявольски улыбнувшись, возразила чародейка. — Я же говорю, сегодня мы будем играть. В прятки. Ты умеешь играть в прятки?

Тиа, недоверчиво взирая на палку в правой руке Репульс, кивнула.

— Вот и хорошо. Ты будешь прятаться, а я буду тебя искать. И если я тебя найду, то ты будешь наказана. А если не найду, то получишь приз. Поверь, очень приятный приз. Но только если хорошо спрячешься. Так что очень постарайся, одаренная. Иначе мне придется делать тебе больно. Ты все поняла?

Девчонка снова кивнула.

— Не разочаруй меня, — игриво выдала Репульс и отошла к дальнему углу. — Я буду считать до двадцати, — предупредила она и отвернулась.

— Мы…мы будем играть в этой комнате? — Заволновалась девочка.

Чародейка ей не ответила. Она начала громкий отсчет.

— Раз. Два. Три…

Девчонка, хоть и уже видела, что комната абсолютно пуста, все равно еще раз осмотрелась. Прятаться было негде. Совсем недавно она думала, что уже не будет бояться. Что научилась терпеть боль. Но Репульс все еще пугала ее. Предчувствие скорой боли от хлестких ударов палкой вынудило глаза намокнуть, а по тельцу неоднократно пробежалась дрожь.

— Пожалуйста, не надо! Я не хочу в это играть! — Взмолилась она.

В ответ были лишь числа:

— Одиннадцать, двенадцать, тринадцать…

Тиа снова оглянулась по сторонам, будто надеясь, что она все же что-то пропустила. Но она ничего не могла пропустить. Комната слишком мала, и в ней однозначно ничего не было кроме двенадцатилетней девочки, чародейки и палки, местами покрытой засохшей кровью.

— Двадцать! — Весело завершила отсчет Репульс и грациозно развернулась на носочках. Взгляд тут же поймал Тиамат, забившуюся в противоположном углу.

— Я тебя нашла, дурочка, — неприязненно выговорила чародейка и двинулась в сторону девочки.

Тиамат втянула голову в плечи и судорожно сжалась. Первый удар пришелся по предплечью. Девочка ощутила резкую боль, будто руку обожгло огнем. Она вскрикнула, а Репульс тем временем снова замахнулась. Тиа, с ужасом представив, что удар может угодить в то же место, оттянула поврежденную руку в сторону. Новый удар угодил в плечо, задев кость. Кожа порвалась, и наружу выступила кровь. Тиамат начала кричать сильнее прежнего, а чародейка в очередной раз занесла палку над головой.

— Почему ты не старалась?! Почему не спряталась?! — Гневно вопросила рыжеволосая, нависнув над свернувшейся в клубок Тиамат.

— Здесь нигде нельзя спрятаться! — Злостно выпалила девчонка сквозь слезы.

— Кто тебе это сказал?! — Напирала Репульс. — Я?! Или реальность? Ты должна обмануть реальность! Показать моим глазам ложь! Чародеи не склоняются пред реальностью! Они не идут у нее на поводу. Они ее обманывают!

Не оставив девочке возможности что-то ответить, чародейка снова принялась за работу палкой. Избиение завершилось тогда, когда Репульс, чрезмерно поддавшись гневу, ударила Тию в висок так, что та потеряла сознание.

Очнулась Тиамат уже в другой комнате. Она сидела на стуле, за столом. Это было то самое темное помещение, в котором с ней ежедневно проводил беседы Кот. Освещение, как и всегда до этого, обеспечивалось одним лишь тусклым фонарем, располагающемся в центре стола. Напротив нее, скрепив пальцы рук между собой, уже сидел чародей, чье лицо скрыто за металлической маской с кошачьим оскалом.

— Репульс переборщила, — стальным голосом выдал он, когда девочка подняла голову.

Она кашлянула, приложила ладонь к голове, которая сейчас казалась ей невыносимо тяжелой.

— Впредь она будет более осторожной, — продолжил Кот. — Но об этом позже. Сейчас мы должны с тобой поговорить о другом. Ты в состоянии говорить?

Девчонка нахмурилась, издала тихий, писклявый стон, а после совершила короткий кивок.

— Замечательно, одаренная.

Несмотря на то, что его речь была монотонной, не выдающей эмоции, ей все равно показалось, что сейчас он был искренне доволен ею.

— Как тебя зовут? — Вопросил он.

"Мэйт", — ответила она про себя. Вслух же последовал иной ответ: