Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ) - "AlmaZa" - Страница 57

— Этого следовало ожидать. Она же принцесса, и при том уже в подходящем возрасте.

— Да, но…это же Белл! Как я могу смириться с тем, что она вот так возьмёт и станет чьей-то женой? Что она будет принадлежать какому-то…принцу!

— Кстати, и кто же этот принц?

— Лукас Дьюс-Лоис, протеже императора!

— Как это возможно?.. Ладно, это я потом выясню сам. А что? По-моему отличная партия. Сержио, друг мой, успокой себя тем, что Беллона будет в надёжных и уважаемых руках.

— Но этот наследничек не знает никакого стыда! Белл никогда не станет с ним счастлива! Они уже целуются прямо в коридорах дворца! Где это видано? Он же обесчестит её до венчания, сукин сын… — Сержио жалел, что перед ним сейчас не стоит старший принц Гейтс ин Лива, он бы с удовольствием плюнул ему в лицо.

— Сэр о’Лермон, не думаете ли вы, что наша принцесса настолько пустоголова, что отдастся кому-то до официального брака?

— Но ведь Дереку же она, однако, чуть не уступила! И вообще, неизвестно, до чего дошли их отношения…

— Ты прекрасно знаешь, что ни до чего. Беллона никогда не переступит рамки приличия, а граф Аморвил, да упокоится его душа, так же не относился к тем, кто мог бы взять желаемое силой. А что до поцелуев Белл с её будущим мужем…он же её муж! В этом нет ничего предосудительного, а, зная темперамент Карлеалей, неизвестно, кто выступает инициатором их сближения, — Бернардо засмеялся, увидев, как распаляется маркиз.

— Берни, прекрати. Я знаю, что не имею никакого права ревновать её, но как трудно мне видеть всё это и держать себя в руках! Как нелегко отказаться от надежды, что мы могли бы когда-нибудь быть вместе…

— Мне известно, как ты любишь Беллону, но тебе так же известно, не хуже меня, что вам никогда не быть вдвоём. — Сержио сел на стул и уронил голову на грудь. — Итак, что же привело тебя ко мне? Желание насолить Беллоне?

— Нет, ни в коем случае! Что бы она ни делала и как бы себя ни вела по отношению ко мне, я никогда не стану мстить ей. Просто мне захотелось выговориться, и я подумал о тебе. А потом я вспомнил, как ты поверил мне, когда я рассказал тебе всё, что знал о Дереке, как помогал мне держать его подальше от Белл… Я подумал, что раз ты подал мне руку в момент, когда я не знал, что и делать, то я тоже не могу не выслушать тебя. Я прошу тебя, расскажи мне по порядку всё, что ты знаешь о Марии, или всё, в чём ты её подозреваешь.

— Что ж, говорить тут придётся много, но я сразу сообщу основное. Мои подозрения появились, когда мы провели ночь в доме матери Марии — мадам Оливии. Это та ещё дамочка, которая ни чем не лучше своей дочери. Ты знаешь её историю?

— А она у неё есть? Признаться, я не слышал о ней ничего, кроме того, что она была фавориткой герцога Антонио.

— У неё весьма любопытная история. Она родилась в те времена, когда в нашей галактике как раз начались гонения на магию и её запреты. Отец Оливии был купец, а её мать была знахаркой и колдуньей. Нашлось много недовольных тем, что богач женился на простой девушке и они, из зависти и вечной людской тупости, изгнали девушку из Риджейсити, разлучив её с мужем и малолетней дочерью. Оливия выросла, судя по всему, с ненавистью к роду людскому и ненавистью к несправедливости, что простая девушка не может выйти замуж за любимого, кем бы он ни был, и жить с ним в мире и согласии. К своему несчастью, она влюбилась в принца Антонио, а их союз был никак невозможен. Ты знаешь этих Карлеалей — Антонио не преминул воспользоваться влюблённой в него девушкой и даже какое-то время уделял ей внимание, но потом охладел и бросил вместе с их общей дочерью…

— Как же, ведь он дал Мари номинальный титул и выделил солидное содержание?

— Да, и чуть не женился на Оливии, а знаешь, почему? Ходят слухи, что Оливия нашла свою мать, которая тайно прячется где-то в лесах или княжестве МакДжойн. Она дала ей приворотное зелье и тайное заклинание-присушку. Антонио ровно обезумел и стал грезить Оливией. Братья стали замечать за ним что-то неладное и догадались обратиться к принцессе Сивилле, она ведь из известного чародейского рода. Не знаю, что уж та делала, но пелена сошла с глаз принца. Но титул и деньги были уже даны его внебрачной дочери. Вот почему, она единственная из его бастардов, кто удостоился признания. С тех пор Антонио почти не появляется на Феире. Он знает, что Оливия становится безумной от любви к нему и никогда не упустит возможности вернуть его чувства к себе.

Бернардо перевёл дыхание.

— А теперь представь, как могла воспитать свою единственную дочь такая женщина? Мари ненавидит то, что она не признана светом. Она ненавидит Беллону из зависти, она грезит местом законной принцессы.

— Но, Берни, почему она раньше никак себя не проявляла? Куда легче было расправиться с Белл, когда та была ещё меньше, а не стала взрослой девушкой.

— Да, но на кого пали бы подозрения? А здесь — прибыли олтернские рыцари, приехала виконтесса. Где найдёшь более удобный случай?

— Ты прав, и всё-таки, до конца не верится, что такое возможно…так, ты говорил что-то о той ночи, которую вы провели в доме матери Марии?

— Да, я отвлёкся. Во-первых, тот мужчина, который тайно пробрался ночью в дом. Где он мог спрятаться? Обыскали все комнаты, кроме спален Габи, Белл и Мари и её матери. Наводит на мысли? Понятно, что не Белл, поднявшая шум, прятала его, понятно, что не Габи, не знающая никого в Риджейсити! И, знаешь, что я понял? Я сидел полубоком к коридору, то есть, мной просматривалось всё помещение на перспективу. Комната, в которую влез незнакомец, которого видела Белл, находилась между её спальней и спальней Мари. А эрцгерцогиня тоже ждала гостя! Она заранее увидела его в окно и вышла спросить меня о каком-то шуме, ещё до Белл! Когда она вышла, она перегородила мне дверью своей комнаты обзор коридора, и в этот момент незнакомец вошёл к ней! — Сержио открыл рот от очевидных вещей, но которые мог распутать только такой тонкий ум, как виконт Тревор. — Спросишь, почему незнакомец не спрятался в спальне Оливии? Да потому что в другую сторону от спальни Белл половицы ужасно скрипели, и он не мог бы пройти туда не услышанным. С этим мужчиной Мари и договорилась о покушении у театра. Идём дальше; помнишь, как заболела мадам Бланж, гувернантка принцессы?

— Конечно, она захворала, покрылась сыпью и лежала неделю или более с ней.

— Именно так, а откуда же взялась такая напасть? Я и на это нашёл ответ! Мария с матерью приготовили всем согревающие напитки, но глинтвейн мадам Гермии выпила Белл, а кофе, предназначенное Белл, выпила мадам Гермия. Понимаешь?

— Но зачем им было вызывать странную болезнь у Беллоны, если они вообще намеривались убить её?

— Этого я понять не в силах. Я спросил об этом у Мари, но она лишь рассмеялась мне в лицо.

— Господи, они просто животные, звери. Нужно арестовать мадам Оливию!

— Как? У нас ни одной улики, ни одного свидетеля, а дела Белл и короля так шатки, что мы не можем сейчас от их имени брать под стражу того и этого. Если бы нам удалось найти того мужчину… но мы представления не имеем, где его искать и кто это может быть…

— Ты прав, Берни, как всегда прав. А что насчёт покушения на охоте? Опять тот мужчина?

— Нет, нож кидала сама Мари. Не делай таких глаз, она прекрасно владеет кинжалом. Это тебе подтвердит Бенвор. Когда он бросил её, она однажды зарядила в него ножом от обиды. Его спасла чистая случайность и его превосходная реакция, на то он и работает в тайной полиции его величества.

— Но, почему он, зная всё это, не арестовал её раньше, когда она ещё не пропала? И нож, сам нож ведь был из сервиза Мартина Бенка! Как это объяснить?

— Нож она взяла в павильоне перед охотой, там ведь были накрыты столы. А Бенвор, он не воспринимал её всерьёз, принимая за взбалмошную женщину, которая поддаётся истерике только от отчаяния, вызванного неудавшимся романом. Да и я сам долго не мог обосновать всё логически, а когда смог и доказал ему — было уже поздно, Карлеали потеряли свою беспрекословную власть, а сама эрцгерцогиня исчезла. Но как же меня тревожит это её исчезновение! Как я боюсь, что она притаилась где-то, и выжидает очередную удобную ситуацию.