Сепультурум (ЛП) - Кайм Ник - Страница 25

— Похоже, ты сомневаешься на этот счет.

Конвокация цокнул языком, словно он был лектором, отчитывающим глупого студента.

— Не сомневаюсь. Впрочем, — признал он, — не всех можно спасти. Чтобы быть судимым, сперва надлежит войти во тьму и заглянуть в свою бессмертную душу.

Так они и поступили.

Повинуясь ласковому настоянию Конвокации, Кристо вывели в туннель маглева, и остальные паломники последовали за ним. Воздух был стылым, он наводил на мысли о мясницком складе. Язык бунтовал от ощущения застарелой крови и гниющей плоти, а также резкого фотохимического привкуса от активированного магнитного поля. Кристо наморщил нос от смрада. На него нахлынула тьма, беспросветная и ужасная. Она душила его. Он немедленно ослеп и оказался вынужден при перемещении полагаться на остальные чувства. Не раз он поскальзывался, едва не подвернув лодыжку. В правое ухо гудел работающий рельс маглева, обещавший быструю смерть. Вырвись из рук похитителей, прыгни на рельс. Будет довольно просто. Надсмотрщики его не сдерживали, и Кристо заподозрил, что Конвокация испытывает его решимость.

— Сперва вам придется меня убить, — прошептал он, в ответ на что, к своему смятению, услышал: «Славно, славно…» и понял, что был прав.

В той части туннеля, где еще мерцали лампы, их обнаружила горстка мертвецов. Совсем не та орда, что прокатилась по Меагру и выпотрошила его. Против жалких созданий, чьи изможденные лица озарялись хаотичными вспышками холодного серого света, оказывалось достаточно шипастых дубинок, палиц и посохов. Они двигались медленнее, чем те, которых раньше встречал Кристо, и он задумался, является ли это ослабевание характерным для неизвестной болезни, поразившей население. Разумеется, так их было проще убивать, чем фанатики и занимались с беспрепятственной самозабвенностью. Это выглядело как дикое и беспричинное насилие, и только через несколько мгновений до Кристо дошло, что происходит на самом деле. Помазание. Крещение кровью. Маски возвращались обратно, покрытые красным.

— Так и судят о нас… — услышал он бормотание Конвокации.

В конце концов, туннель вывел в открытое пространство. Оно тоже освещалось судорожными спазмами, но вырисовывалась подземная станция. Более-менее нетронутая. Кристо едва сумел поверить собственным глазам, когда увидел работающий вагон магнитоплана, висящий в нескольких дюймах над гудящим полотном.

Здесь оставались еще зараженные, но тощие как скелеты, изможденные и уже не способные ходить. Лежа на земле, они бессильно хватали воздух руками, оскалив зубы в застывшей навеки гримасе. Зачахшие, словно лишенное воздуха пламя, которое вот-вот погаснет.

Кристо неотрывно глядел на них, пока проходил мимо, и продолжал глядеть, когда группа погрузилась на магнитоплан, и тот повез их вглубь преисподней.

Она стояла пустой и безмолвной, будто разграбленная гробница. Крепость, переставшая нести службу, но нетронутая.

Грузовик въехал во двор через открытые ворота, оставшись незамеченным и невидимым. Над ним нависали караульные башни, но они лишь отбрасывали длинные тени. За ними, за внешней стеной, располагалась собственно крепость. Мощные стены с контрфорсами. Феррокритовая ограда с колючей лентой поверху. Автоматические сторожевые орудия, спазматически дергавшиеся при распознавании движения, но с опустевшими лотками боеприпасов. Самое охраняемое и укрепленное сооружение во всем Меагре. Участок IX, последний оплот надзирателей. В конечном итоге, он оказался им не нужен.

Грузовик с хрустом давил колесами ковер из гильз, катясь вперед и вминая их в грязь, будто латунные зернышки. Рампа привела их в крытое депо, парковочные зоны которого также были пусты. Барак все равно остановил машину между ограничительных линий — проще было переломить дух бывшего законника, чем старую привычку. Он с застывшим лицом ждал, пока Яну вытаскивали из задней части кабины и Маэла помогала ей спуститься по короткой лесенке.

Она осторожно наступила на раненую ногу, по измученному лицу было видно, что ей больно. Барак принял ее, сжав руку жены так, словно пытался выдавить боль или, быть может, забрать ту себе. Он обнял ее рукой за спину, заботливо поддерживая, пока они шли по подъездному пути ко входу в крепость.

Остальные двинулись следом, вымотанные поездкой. Некоторые бросали нервные взгляды в оставшуюся позади темноту. За ними ничто не следовало — по крайней мере ничто видимое или слышимое. Маклер погрузилась в молчание и меланхолию. Потеря сомелье больше походила на утрату любимого существа, нежели связанного клятвой раба, каковым тот выглядел со стороны.

Фаркум перешептывался со своим человеком. Жирный торговец тащил Маэлу рядом с собой, как держатся за имущество, когда рядом вор. От распускания рук его по большей части удерживал ее презрительный вид — стойкость, которая расцвела в ней после Святого Тупичка и всего, что произошло позже. Судя по виду Барака, он уже собирался вмешаться, но Маэла осторожным взглядом предупредила его не делать этого.

«Присматривай за ней», — как бы сказала она. Так он и сделал.

Барак еще не успел дойти до входа, когда его перехватила Моргравия, за которой следовал Перегонщик.

— Почему они оставили крепость? — спросила она.

— Мне известно не больше твоего, — хмуро отозвался Барак. — Может быть, весь участок куда–то направили.

— И так вышло, то они оставили ворота открытыми?

— Справедливое замечание.

Моргравия сделала жест Перегонщику, который ответил ей слегка изумленным взглядом и ткнул себя пальцем в грудь.

— Пушка у тебя, наемник, — пояснила она.

Тот докурил сигару до основания и зажал ее между зубов, выпустив неторопливый лиловый дым.

— Что ж, тогда лучше глянуть, есть ли кто дома, а?

Держа дробовик на уровне пояса, Перегонщик нырнул внутрь.

Вспыхнув ярким натриевым светом, зажглись люмены, и по всему опустевшему комплексу разнеслось эхо громкого лязга дернутого Перегонщиком рубильника.

После того, как отряд добрался до генераторной, откуда вернулся обратно в просторный грязный вестибюль, нервы начали успокаиваться. Барак запер вход, закрыв за ними дверь на ручные засовы, и достал ключ-коды замков из–за конторки на возвышении, где надзиратели отмечались по приходу. Похоже, в плане процедур мало что изменилось со времен его пребывания в должности блюстителя закона.

Каждый ключ представлял собой стопку листков пергамента, напоминавшую вафлю, но отвержденную до жесткости пластека. Барак продемонстрировал их собравшейся вокруг группе.

— Арсенал, склад боеприпасов, столовая, медблок и вокс-станция, — произнес он, перебирая карточки, словно уличный шулер, для затравки объясняющий свои метки.

— Делимся на пары, распределяем задачи, — сказала Моргравия, и никто не стал ей возражать. Вне зависимости от того, уменьшилась ли ее агентура, она все еще была из Инквизиции, а это вызывало определенную послушность.

— Ну, мне, например, сразу полегчает, когда накормлю моих деток, — произнес Перегонщик, похлопывая по своим автопистолетам. Отцепив дробовик, он перебросил его Моргравии, и та с легкостью его поймала. Он взял ключ-код от склада боеприпасов и двинулся прочь, приобняв Аркиля за спину.

— Ты со мной, напарник.

— Ты знаешь, что искать? — окликнула его Моргравия.

Перегонщик смерил взглядом внушительное оружие в кобуре на поясе инквизитора.

— Я так понимаю, снаряды для пушки.

Моргравия натянуто улыбнулась, но глаза выдали ее веселье.

— В самый раз.

Она обернулась к Бараку.

— Мы с тобой пойдем в арсенал, — сказала она ему.

Тот бросил взгляд на жену, которую оставил под присмотром Маэлы. Куртизанка не отходила от нее далеко, сейчас Яна едва осознавала происходящее.

— Я ее возьму, — сказала Маэла. — Медблок.

Фаркум что–то проворчал Харате, после чего наемник шагнул вперед.