Коварная Барбара - Дебри Пьер - Страница 18

• Предыдущая
• 18/19
• Следующая

— Я сначала звонил Соланж, она дала мне этот номер. Это Тео Дамьен.

— Что вы хотите, мсье Дамьен?

— Вчера вечером я был несколько резок. Извините меня. Я сначала ошибся, сказав, что поклонник, записавший мое произведение, неизвестен. Сегодня, когда я рылся в своих бумагах, мне попалась его визитная карточка. У него магазин радиоаппаратуры и электротоваров. Кроме того, радиомастерская и неплохая студия грамзаписей. Но любопытно, что его фамилия нигде не фигурирует. Везде стоит только коммерческая марка фирмы «Марго».

— Огромное вам спасибо, мсье Дамьен.

Я повесил трубку. Как мне было известно, в Париже более трехсот магазинов радиоаппаратуры.

У меня, наверное, было странное выражение лица, но я был уверен, что Норма этого не заметила. Так, теперь кое-что становилось ясным. В моем мозгу молниеносно всплыли две картины.

... Подвал с решетками. Женщина в облегающих брюках и в свитере, сильно обтягивающем ее пышную грудь. Ослепительная блондинка. Грациозным движением мизинца она часто поправляла прическу, как будто хотела удостовериться на месте ли волосы или нет. Она была очень любезна и предупредительна: приносила мне завтрак и ужин. Два или три раза она наклонялась надо мной и с удовольствием целовала. А потом говорила:

— Ты не должен притворяться, что потерял память, как ты это пытаешься сделать, Симон. Может быть, ты знаешь, кто я?

Я отрицательно замотал головой, восклицая про себя: «Нет! Нет!»...

— Что нибудь случилось, мсье Лефранж? — спросила Норма.

— Нет, ничего. Послушайте. Ваш жених может иметь какое-нибудь отношение к пропаже вырезок из архива?

— Не думаю, это его абсолютно не интересует.

— Серьезно? Любопытные происходят вещи, как я вижу. И все для того, чтобы убить у меня всякую надежду восстановить память. Кстати, вы говорили, что у вашего жениха магазин радиотоваров и студия грамзаписи.

— Да.

— Ну вот...

Надо было притвориться спокойным. Если этот проклятый Фауст Женлис тот, кто пытался меня провести...

— Сколько времени вы знакомы с Фаустом?

— Приблизительно год. Могу узнать, о чем идет речь? У вас есть что-то против Фауста?

Я глупо усмехнулся.

— Пока нет. Я подумал об опере «Фауст». Если я не ошибаюсь, он был влюблен в Маргариту. Как называется магазин вашего Фауста?

— "Марго".

Надо было владеть собой. Я с трудом сдерживался.

... Я снова увидел себя в подвале. И опять увидел блондинку в свитере и брюках, которая после того, как поцеловала меня, сказала:

— Тебе нравится? Ты, наверное, подумал о всех красивых девочках, правда? Которых ты сможешь иметь с двумя миллионами франков в кармане. Таких, как я, например.

Адриана-Барбара продолжала свою игру, то обольщая, то убеждая, то уговаривая...

Я не мог больше выдержать и вышел из кабинета.

Норма сидела в секретарской, прижав телефонную трубку к уху. Она пристально посмотрела на меня.

— Оставьте ваши звонки, Норма. Вы мне нужны.

— Как скажете.

Она повесила трубку. Дисциплинированная, идеальная секретарша.

Правда, слишком робкая. И одевалась она так строго, что казалась старше своих лет. Я заметил, что она похожа на актрису Сильвану Мангано. У той тоже всегда скромное, почти ангельское лицо. Как сейчас у Нормы.

... И неожиданно картина опять сменилась. Я услышал ритмы самбо, появилась красивая роскошная женщина, фантастически обольстительная. Она напевала: «Пришел черный весельчак, он танцует без передышки»...

Это была та самая блондинка в парике из подвала.

— Что-нибудь случилось, мсье?

— Нет, отчего же.

— Вы так неожиданно замерли, будто увидели призрак.

— Увидел, увидел... Я хочу приобрести студию грамзаписи, Норма. Вы не могли бы поехать со мной, помочь мне ее выбрать?

— Как прикажете.

Мы вышли. Обычно, когда надо было что-то приобрести для офиса, этим всегда занималась Норма. Сев в машину, она выпрямилась и поправила юбку. Классическая секретарша.

— Какое заведение вы бы порекомендовали, Норма?

— Например, студию моего жениха.

— Прекрасно. Показывайте мне дорогу, ладно?

— Она находится в Гренелле, недалеко от площади Согласия.

Я управлял машиной и думал, что мы с Нормой как два острова. Два обособленных острова, разделенные океаном. О чем теперь думала эта скромная застенчивая девушка? Неужели это она та дьявольская личность в светлом парике из моего видения? Сейчас она сидит рядом со мной и делает вид, что наблюдает за дорогой.

— Вы, должно быть, очень влюблены в Фауста? — неожиданно сказал я.

— Достаточно, мсье.

— Оставьте это «мсье». Мы сейчас не у меня в кабинете.

— Но я все равно ваша служащая.

— Ну уж...

— Почему вас так интересует, очень ли я люблю Фауста?

— Ладно, хватит, я устал от этого маскарада, девочка. Она подняла голову и испуганно посмотрела на меня.

— Вы хорошо себя чувствуете, мсье?

— Я чувствую себя превосходно, Барбара.

— Барбара?

— Да, превосходно, как в том подвале магазина, где наверху торгуют пластинками. Где часто проигрывали пластинку «В первый раз...» Там были две блондинки. Одна настоящая, ее звали Адриана Прево. Ее задушили. Другая надевала парик и была загримирована, это была ты. Я находился в странном состоянии — среднем между бессознательным и наркотическим. Я отказывался идти вскрывать сейф. Один из ударов по голове, должно быть, оказался настолько сильным, что я потерял память. Но ваша шайка не верила мне. Временами появлялась Адриана, она говорила мне, что ее зовут Барбара. Она восхитительно целуется. Потом появилась другая блондинка. Она тоже называлась Барбарой и страстно целовалась. Это была ты.

— Вы бредите, мсье!

— Я уже достаточно бредил там, в подвале, когда отказывался открывать сейф графа де Шодерло. Я правильно еду?

— Магазин Фауста вон тот, в глубине.

— А теперь слушай как можно внимательней, девочка. Я почти понимаю твое стремление к неожиданному сказочному богатству. Также понимаю, что это идея Фауста. Ты слушалась его. Он тебе, наверное, говорил: «Ничего страшного, малышка. В общем, двое моих друзей им займутся. Он откроет сейф. И мы — миллионеры». Его приятели Аксель Буртор и Дени Монтаржи избили меня и приволокли в подвал магазина. Но я все равно отказывался. Потому что никогда не занимался подобными вещами. Тогда твой Фауст пошел на рискованный шаг. Он заставил меня поверить, что Соланж в опасности, тогда я и открыл сейф, взял бриллиант и меня снова заперли в подвале. В зарешеченном окне вдруг показалось незнакомое лицо. Это был Брессон, детектив, которому Соланж поручила меня отыскать. Я успел поговорить с ним, и тогда его заставили замолчать навеки. Его оглушили, а после привезли в заброшенный двор и зарезали кинжалом. Через три дня оглушили меня, чтобы привезти на то же самое место и прикончить. Но они потерпели неудачу. Им пришлось бежать. Так вот, здесь совершены два преступления, Барбара.

Она крепко сжала руки и впилась ногтями в ладони. Я подошел к развязке.

— Выбирай одно из двух. Ты поедешь со мной домой, но прежде заявишь обо всем в полицию. Кстати, это будет для тебя самое лучшее.

— А второе? — прошептала она.

— Мы посетим твоего любовника, пойдем на хитрость и... Ты знаешь его, но ты теперь знаешь и меня.

Она наклонила голову, закрыла лицо руками и зарыдала. Я остановил «симку» на небольшой тихой площади. В пятидесяти метрах от нас на узкой улочке находился магазин, в подвале которого я был заточен три недели. Прерывающимся от слез голосом Норма Орлеак произнесла:

— Я не знала, что произойдет убийство! Фауст клялся мне, что мы заживем, как в раю... если не будет осложнений.

Она продолжала исповедоваться. Говорила без остановки, будто освобождаясь с помощью своего многословия от непосильного груза греха. Наконец она прошептала:

— Я теперь понимаю, что он не любил меня на самом деле, раз требовал, чтобы я заменила Адриану, чтобы очаровывать вас...

• Предыдущая
• 18/19
• Следующая