Воспарить к небесам (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 72

Теперь она выглядела обшарпанной и старой.

И хотя во всем здании было аккуратно и чисто (как объяснил Микки, потому что новички обязаны были пройти период обслуживания части, мужчины проверяли характер различными способами, включая обязанности по поддержанию всего дома, экипировки, оборудования и инвентаря в рабочем состоянии и исключительно чистыми), учитывая его возраст, оно выглядело убогим.

Я не могла тратить много времени на то, чтобы расстраиваться из-за того, что, хотя их снаряжение и оборудование, вроде как были в хорошем состоянии, в остальном, было над чем поразмыслить. Эти люди проводят здесь много времени, бесплатно спасают жизни, имущество и подвергают собственную жизнь опасности. Поэтому они заслуживали, по крайней мере, хороший HD-телевизор с плоским экраном и микроволновку, которая не выглядела бы как прототип прототипа до прототипа, который действительно произвели в год, когда микроволновки ввели в массовое потребление.

Я не могла тратить на это время, потому что Микки представлял меня команде.

Там был Джимбо — водитель, с которым я уже познакомилась.

Еще Стэн, мужчина примерно моего с Микки возраста (в одном из наших тридцатиминутных телефонных разговоров в последние две недели я узнала от Микки, что ему сорок восемь). Стэн был невысокого роста и лысел. Потом шел Марк, ему бы я дала чуть за тридцать, с блестящим обручальным кольцом, почти такой же, как у Микки легкой улыбкой, и очень красивыми бицепсами.

И наконец, Фредди, он был молод, может, лет двадцати пяти, но с натяжкой. У него была копна густых, темных, спутанных волос, эффектная улыбка, и он об этом знал, выступающие вены, бежавшие по его предплечьям и бицепсам (у Микки они тоже были), и он был, возможно, на десять сантиметров выше меня, при моем росте метр шестьдесят.

Он был новобранцем.

После того как я представилась и пожала всем руки, мне предложили сесть.

Я заметила, что содержимое одного из трех контейнеров с пирожными было уничтожено (и я прикусила язык, чтобы не высказаться словами своей матери и не напомнить, что они не должны портить аппетит перед обедом, в то же время, радуясь, как быстро они налетели на выпечку).

Я села и увидела, что Фредди готовит ужин вместе с Джимбо и Стэном, которые дружелюбно его подкалывали (Марк был более спокойным и менее шумным).

Фредди, похоже, это не волновало. Казалось, он заботился исключительно о том, чтобы возмутительно, хотя и невинно, флиртовать со мной, чему Микки не протестовал, потому что, видимо, это давало ему пищу, чтобы присоединиться к подкалыванию Фредди.

Они поддразнивали. Легко. Забавно. Это был реальный опыт — иметь возможность сидеть с этими людьми, которые проводили много времени вместе, возможно, выполняли какие-то мучительные задания, доверяя друг другу, и обладали легким духом товарищества.

Обед состоял из гамбургеров и запеченных замороженных картофельных шариков с пирожными на десерт.

Я ела и почти все время улыбалась.

Или смеялась.

Закончив, мы расслабились, а парни снова принялись подшучивать над Фредди, пока тот убирался.

Затем Микки потянул меня за прядь волос.

Я повернулся к нему, и он тихо сказал:

— Тебе пора.

Я кивнула и без возражений отодвинулась от стола. Они ожидали звонка, которого могло и не быть, но если бы это случилось, они не могли отвлекаться.

И независимо от того, насколько все выглядело чистым и аккуратным, это был их мир, их здание, и хотя они все вели себя приветливо, у меня возникло чувство, что это из-за меня, и было бы лучше, если бы они чувствовали себя свободными и могли бы делать и говорить то, что им нравится.

Мы попрощались, и Микки, взяв меня за руку, повел вниз по лестнице.

Мы находились в одном из двух открытых ниш, когда он дернул меня за руку, останавливая.

Я повернулась к нему и, высвободив руки, положила их ему на грудь. В ответ Микки обнял меня одной рукой.

— Тебе нужна новая микроволновка, — объявила я, и он издал глубокий смешок. Но ничего не сказал. — И телевизор, — продолжала я. — И я в шоке, что кухня пожарной части может являться источником возгорания.

Его глаза все еще смеялись, когда он ответил:

— Мы справимся, Эми.

— Я бы сказала, что люди, добровольно подвергающие свою жизнь опасности, должны ожидать большего, чем просто справляться.

Он не растерял ни капли веселья, но я все же видела намек на серьезность в его глазах, когда он сказал:

— Хорошо, у тебя нет члена, так что тебе просто придется принять мои слова о том, что это нормально, когда моя девушка печет парням пирожные. И не нормально, — он сжал мою руку, — если ты купишь нам телевизор.

Это было именно то, что я намеревалась сделать (плюс микроволновка), но я прочитала серьезность в его глазах и решила не настаивать, отчасти потому, что он был прав — у меня не было члена. У него был, и очень хороший, и он знал, как им пользоваться.

Но главным образом потому, что он назвал меня своей девушкой, и мне это очень понравилось.

Я не хотела показаться нетерпеливой и напуганной, делясь этим фактом с ним, поэтому спросила:

— Город выделяет вам хоть какие-то деньги?

— Бобби сошел бы с ума, а парни не приходили бы к нам, если бы у нас не было нужной экипировки и снаряжения. Они обеспечивают нас, Эми. Мы же парни. Нам большего и не нужно.

— Даже телевизора получше? — недоверчиво переспросила я.

— Должен признать, — пробормотал он, подергивая губами. — Этот телевизор отстойный.

— Даже когда по нему показывали «У Арчи Банкера», он был отстойным, — пробормотала я в ответ, и он снова усмехнулся (Прим. переводчика: «У Арчи Банкера» — американский телесериал, шедший с 1979 по 1983 гг.). — Вы занимаетесь сбором средств?

Он кивнул.

— Каждый год на Рождество жены и какие-нибудь богатые женщины города организуют Бал по сбору средств для пожарных и полицейских, а в День Святого Валентина все холостяки из числа пожарных и полицейских округа участвуют в аукционе. Но то, что мы зарабатываем на этом, уходит в банк на случай, если что-то произойдет при исполнении служебного долга.

Я проигнорировала слова про «служебный долг» и спросила:

— Аукцион холостяков?

Он ухмыльнулся и ответил:

— Если так и дальше пойдет, в этом году я не буду участвовать.

В этом году?

Я проигнорировала и это, заявив:

— О да, будешь. У меня полно денег. Я могла бы продержаться так долго, что побила бы любую женщину, которая подумала бы, что сможет заполучить тебя на ужин.

Его улыбка стала шире, тело начало трястись.

— Значит, в следующем году я запишусь первым.

Я наклонилась ближе, наслаждаясь его веселостью и тем, что стала тому причиной. Но я по-прежнему чувствовала достаточно важным слегка надавить.

— Итак, учитывая, что для понимания у меня отсутствует упомянутый тобою орган, я все же поняла о чем ты, и раз пожертвование напрямую от меня исключено, будет ли выглядеть приемлемым, если некто, посетив кое-какие местные предприятия, занимающиеся продажей электроники, заставит их пожертвовать новую микроволновую печь и телевизор? Разумеется, эти усилия остались бы анонимными.

Его глаза потеплели, а рука сжалась.

— Если хочешь приложить к этому усилия, флаг тебе в руки. Если так и дальше пойдет, и ты познакомишься с другими женами и подружками парней и захочешь устроить что-то вроде того, что ты делала для юношеской боксерской Лиги, чтобы ребятам было лучше, пока мы будем сидеть в ожидании звонка, это тоже не проблема.

Значит, я могла бы попросить кого-то другого пожертвовать или собрать средства. Но богатая новая подружка Микки Донована не будет становиться меценатом пожарной части Магдалены.

Поняла.

— А что, женщины часто вторгаются в святая святых пожарной части?

— Да, учитывая, что одна в команде у нас есть.

Это меня удивило. Не то, что женщина могла быть пожарной, а то, что увиденное мной, казалось чисто мужскими владениями.