Отступники (СИ) - "Schell" - Страница 29

Он сидел спереди, Эвелин видела только капюшон, что парень натянул на голову, прикрыв лицо. У этого паренька был тонкий и красивый голосок, Эвелин ещё приметила, мол, из него бы получился хороший солист какой-нибудь музыкальной группы. Сейчас же он листал свои записи, что-то бормотал (это было понятно, так как его соседи часто спрашивали: «Ты что-то сказал?»).

— У меня вопрос, сэр! — воскликнул парнишка, после того, как полистал страницы своей толстой тетради, — Если все, не считая Изумруда, о котором мы не знаем, больше не видят смысла в вере и отвергают религиозные теории, то что вы думаете насчёт Апостолов?

По рядам пошёл шепот. Апостолы — запрещенная тема в стенах Академии, так как Ректор отказывается верить в их существование и не хочет, чтобы молодая кровь забивала себе голову этими «сказками».

— Молодой человек, думайте о чём говорите, — медленно проговорил мужчина, сев за свой стол, — Ладно, на этот раз прощается… Апостолы — очень сомнительная история, потому что они обладали всеми видами магии, а значит, что от них произошли люди Аметиста, что вообще противоречит их истории.

Несвязные предложения и плохо поставленная дикция учителя сделали своё, поэтому почти никто не понял ничего из всего того, что сказал мужчина. Эвелин и вовсе не услышала слов учителя, будто бы заснула на мгновение.

— Раз вопросы закончились, юноша, то я попрошу вас остаться после уроков и зайти ко мне, — учитель сделал паузу, — Все свободны!

А когда последние Софья и Эвелин уходили, увидели лишь то, как преподаватель отчитывает любознательного парня в капюшоне. Эвелин была уверена, что точно видела его раньше.

— Только вот где… — пробормотала она.

«Дорогая мама,

Меня очень беспокоит то, что ты пишешь ответы на мои письма так долго. И можешь не обвинять в этом Прешшера, я ведь сама его растила, так что знаю, насколько он быстр и что может доставить наши письма за пару дней, не более. Так и быть, прощаю тебя. Надеюсь, что в этот раз ответишь быстрее.

В Академии всё хорошо, даже лучше, чем могло бы быть. Нашла себе подругу — Софью Шоппель, она хорошо знает Аметист и говорит, что раньше её семья жила там, так что, если сможешь, попроси отца разузнать о ней.

А ещё… Даже не знаю

Так уж получилось, мам… Что один мой друг, Юджин Грант, предложил мне встречаться… Очень надеюсь, что ты читаешь письмо сидя. Все почему-то не любят эту семью здесь, хотя Юджин очень добр со мной. Это произошло вчера, после уроков. Мы как обычно шли домой, а он провожал меня и Софью (она тоже просит меня быть осторожнее с ним) и, в общем, он сказал, что с каких-то пор начал чувствовать ко мне что-то большее, чем… Дружественные отношения. И я сначала даже запаниковала! Но потом он мне показался таким… Настоящим, не выдуманным. Я знала, что он будет со мной, что никуда не уйдёт и не исчезнет, словно плод воображения. И теперь мы вместе, как бы только об этом папе сказать?

Надеюсь, что у вас всё хорошо. Передавай привет отцу и Сильджу!

Всегда твоя,

Эвелин фон Краун»

Девушка потянулась, зевнув. Положила перо на салфетку, что сразу же промочилась чернилами, и закрутила крышкой баночку с чёрной жидкостью. Эвелин встала изо стола, задвинув табуретку под него. И ещё раз потянулась.

Пальцы сверкнули желтым и стакан с водой начал медленно двигаться с кухонного стола. Но остановился на полпути, а свет на пальцах погас.

— Эх, безмолвная магия — не моё! — уперла руки в бока Эвелин.

Она хмыкнула, решив опробовать кое-что другое. Запрещенное заклинание света — «Казнь». Изначально, в древние времена, когда эти чары и были придуманы, использовались для очищения человека от проклятия, или же уничтожения отродий Тьмы. Однако, позже, когда шла Священная война, колдуны Аметиста открыли иное применение этого заклинания, из-за чего оно и получило такое название (а позже и запрет на использование). Оно может действовать немного по-другому, по какой-то непонятной причине, если использовать свою кровь (конечно же при условии, что вы владеете магией Света настолько, что можете колдовать заклинания без вспомогательных предметов), как катализатор заклинания то… Оно просто начинает разъедать человека, уничтожать изнутри. По этой причине заклинание и запретили в Аметисте.

Эвелин сложила мизинец и безымянный палец, создав подобие пистолета и начав шептать слова на языке Предков — древнее собрание слов на чужом, нечеловеческом языке, придуманным, первым королём Аметиста, — так говорит их история.

Шепча заклинание, в голове всплыли картинки уроков из детства…

***

Её учительница стояла в углу небольшой комнаты, что-то чертила на магической доске, стирала и снова писала. Сама же Эвелин читала книгу из королевской библиотеки:

«…Язык Предков, что придумал Аарошир фон Краун, является один из необходимых п равил для использования магических заклинаний. Условия для применения магии таковы: 1) иметь кровь Аметиста, 2) знание языка Предков, 3) открытые духовные каналы, 4) имение магической энергии.

В истории встречались люди, что имели доступ ко всем четырём стихиям и двум элементам, однако их магическая энергия не позволяла сколдовать даже самое простое заклинание, именно по этой причине в детстве каждый родитель должен заставлять ребенка заниматься медитацией для открытия не только каналов, но и для накопления магической энергии (так как после определенного возраста такая возможность пропадает).»

***

Белая точка сконцентрировалась на кончике указательного пальца, а позже, всего через две секунды, испарилась, как подумала Эвелин, но на деле… Она вылетела с настолько большой скоростью, что это было очень сложно заметить. Точка влетела в стену и растворилась, так как не нашла… Цель.

Эвелин слегка улыбнулась, подумав: «Ладно, хоть Свет всегда на моей стороне!». Однако, как и всегда, после этого последовали спазмы живота и Эвелин скорчилась в позе эмбриона, пав на рядом стоящий диван.

«Почти всегда на моей стороне…» — поправила себя Принцесса.

Она, до сих пор валяясь на диване, глянула на стену, на часы. Стрелки медленно двигались, издавая раздражающее «Тик-так». И всё бы ничего, если бы не…

— Софья! — вскрикнула Эвелин.

Юная Принцесса совсем забылась со своим письмом матери, чуть не пропустив встречу со своей единственной подругой в этом месте.

— Фау, так откуда ты столько знаешь про Аметист? — спрашивала она.

Софья была родом из Аметиста, поэтому, пусть она и не знает, что Эвелин родом оттуда же, они нашли общий язык и подружиться. Эвелин, как и всегда, просто смеялась и уходила от этого вопроса, говоря что-то вроде: «Читала книги…». И это срабатывало. Они общались про разные вещи: Академию, парней, учёбу и свои хобби.

Они и подозревать не могли, что один подозрительный тип в крестьянской, даже фермерской, одежде, потрёпанной и немного грязной, преследовал их и следил за каждым шагом. Юджин Грант, известный в Академии, как бабник-сталкер.

Обычно девушки сами ложились под него, а он всегда злоупотреблял этим. Если находились такие, что не смотрели на него раздевающим взглядом, то он преследовал свои объекты воздыхания, узнавал о них всё, знал их распорядок дня, и в итоге всегда добивался своей цели.

Но Эвелин была для него другой, ему хотелось владеть ею. Он считал, что она уже его. Пусть она и не смотрела на него, как на мужчину, Юджин считал, что всё совсем наоборот…

Он вспомнил, как та говорила о своём воображаемом друге-парне, и то, как это заставило его разгневаться, ревновать. Он думал, что ей не хватает его одного и… Тогда решил, что нужно быть настойчивее…Юджин, опасаясь, что это та самая магия Судеб, которую практикует старейшина Аметиста, сказал, мол, это всего лишь плод её воображения.

— И самое главное, — Софья перестала хохотать, когда ощутила на себе чей-то взгляд и вспомнив о кое-чём важном, — Я слышала, что ты родственница Юджина, да? — Эвелин кивнула, — Я не знаю, что у вас там в семье, но всё равно берегись его, он… Из этих, что возьмут силой, поматросят и бросят.